Вячеслав Бочарников. Четвертый мир. Дары творцов

Глава 1. БЕГЛЕЦ.

 

Ярко-красные блики вспыхивали и гасли на темно-вишневом небосводе. Создавалось впечатление, что где-то в глубине лабиринта облаков разбушевался пожар. Солнце, в свою очередь, почти полностью скрылось за линией горизонта, ознаменовав окончание очередного дня. Но некоторых не ждала теплая перина в каменном замке или усыпанный листьями сухой пол деревянной хижины, не ждал горячий ужин в кругу близких и родных, теплая ванна или партия в карты под увеселительные напитки. Север по-прежнему оставался неприветливым и суровым местом. Долгими столетиями ковалась вражда местных племен, а само понятие о мире давно смылось багровым приливом войны.

– Сколько уже зим я не видел этих уродцев!? – выругался себе под нос Араваль. Он сжал пальцы воедино, впившись грязными ногтями в ладонь. Его огромные кулаки могли бы зваться кувалдами, если бы кто-то решил дать им имена. Он посмотрел наверх, в синих глянцевых глазах замерцал расплывчатый полумесяц. Странные огни продолжали бесноваться где-то далеко в пучине облаков. На его смуглом лице можно было увидеть только легкое недоумение, страх, который был редким гостем, он умел тщательно скрывать. Араваль поднял с земли свое оружие. Место под засечки на рукояти секиры закончились еще три зимы назад.

"Возможно, лучше будет утопиться в этом грязном болоте, чем стать обедом для бешеных псов", – подумал северянин. Из глубины леса все еще слышался лай. Он внушал страх, рождал пугающие мысли, от которых было не избавиться, как от комарья в летний зной. Араваль провел рукой по ровному черепу, смахнув пот и грязь с головы. Под коротким газоном темных волос виднелись многочисленные шрамы. Последние отметины тех, кто уже давно спит в земле. Первый защитник Крайлена, бросивший своих людей на верную смерть. Ему и сейчас хотелось сбежать. Сломленный, загнанный в угол, но еще живой, он взялся за рукоять поудобнее. "А может стоит принять бой? Настоящий горец не избегает драк, он их ищет, так учили отцы", – Араваль до сих пор сомневался.

В небе сверкнула искра, ослепительная вспышка стрелой пронзила тучи. Может сама смерть прикрывает его и дарит шанс на спасение? Ведь слишком много жизней он забрал и отправил в ее обитель. Сухой вечерний воздух заметно потяжелел. Раскаты грома эхом разнеслись по топи и прилегающему к ней полесью. Под их прикрытием можно вплотную подойти к преследователям, подумал Араваль. Решение быстро созрело и привело в действие могучее тело.

Разрез был глубоким, тянулся от бедра вниз, заканчиваясь под самой коленной чашечкой. Трещина в раскаленной земле выглядела бы на фоне этого ранения сущей царапиной. Не обращая внимания на боль в ноге, Араваль много дней продолжал свой бег, подгоняемый вперед угрызениями совести и страхом. Он стремился сгинуть в болотах, утопить в них свой позор, а может и себя вместе с ним. Стыд сжигал его изнутри и, выступая самым мощным топливом, толкал вперед.

Гул людских голосов еще стоял в голове, голосов его людей, которых он оставил в горящем Крайлене, они нуждались в нем, а он ушел. Да, Араваль дрогнул, жнецы давили числом, а их натасканные собаки пожирали раненных защитников живьем прямо на улицах города. Их дома горели, пылали словно бумажные, и он отступил за стены, а потом и вовсе оставил город. Инстинкты вели вождя и горстку его людей глубоко в лес, подальше от павшего Крайлена, где в руинах о помощи молили женщины и дети. Они обрекли их на тяжелую смерть, а может это итак было неизбежно. Никто уже не узнает, а совесть будет грызть его до момента, пока он сам не будет развеян пеплом по ветру.

Погоня вымотала Араваля, а нога сильно распухла. Он прижег рану еще ночью, но каждое касание ступни о почву отдавалось пульсирующей болью, пронзающей все его тело. Последнему из горцев оставалось только принять последний бой и ему представилась неплохая возможность. За ослепляющей вспышкой на небе последовал протяжный раскат грома и что-то юркнуло из облаков вниз, спикировав где-то в болото и оставив за собой шлейф из искр на мрачном небе. Араваль воспользовался шумом и приблизился к жнецам так близко, что мог уловить их разговоры, да что там, он практически слышал их сердцебиение.

– Это не обычная гроза. – произнес всевед. Черепа украшали его наплечники, а грубо срезанная волчья шкура болталась на широкой спине напоминанием о кровожадности своего хозяина. При каждом глубоком вдохе вперед выпячивалась его оголенная грудь, покрытая красными письменами. Всеведы рождались не часто, их способность единения с природой особо ценилась на севере. Среди жнецов Тодд Острый риф был живой легендой. Он лично возглавлял победную атаку на Крайлен и со своими людьми бросился вслед за бежавшим горским вождем. Всевед долго дышал ему в спину и наконец подобрался, как никогда, близко.

– Мы должны нагнать его во что бы то ни стало, и он нужен нам живым, по крайней мере пока. Вперед, черти! – прорычал Тодд, сверкнув заточенными желтыми клыками.

Их погоня за горцами длилась уже несколько дней. Жнецы жестоко вырезали стаю Араваля, но вожаку, хоть и искалеченному, каждый раз удавалось ускользнуть. Он был ранен в последней стычке и кровавые следы вели жнецов за ним лучше любого поводыря. Назревала их роковая встреча.

"Чертов всевед, будь он проклят, – думал Араваль, – всевед и пес, остальные не помеха. Убегут, поджав хвосты, либо примут смерть от моей секиры".

Он сжал рукоять двумя руками так крепко, как только мог и вынырнул из кустов. Пес вскочил, он учуял чужака, но было слишком поздно. Секира опустилась на его хребет, рассекла животное надвое и лихо продолжила бой. Казалось, что оружием управляет сам дьявол, в темноте были видны лишь очертания громадного воина, который нес смерть за собой. Еще двое пали под натиском Араваля. Он играючи легко рубил их на части, казалось не чувствуя усталости, страха и боли, но все же силы были неравны.

"Отдышаться бы, немного перевести дух, и я сломлю их!" – пульсировало в его голове.

Араваль остановился, глотая воздух широко раскрытым ртом и вместе с ним замерли все остальные, затих даже шелест листвы. Жнецы отступили к деревьям и скрылись в их тени, а после раздался хруст, но не ветки ломались под тяжестью плодов, то треснули кости гиганта, сражавшегося в одиночку с самой смертью, которая перестала быть его союзником. Со спины в тело, прорвав кольчугу, вонзились два копья, подгоняемые вперед стремительным потоком ветра. Земля дрогнула под ногами и казалось, что начала затягивать воина вглубь. Сзади, в паре шагов от павшего на колени горца, с поднятыми к небу руками, возвышался всевед. Он плавно водил ими по воздуху, словно вылепливал невидимый глиняный сосуд. Стихии были покорны. Казалось природа так же боится его, как и все вокруг. Наконец копья вылетели в обратную сторону, повинуясь движениям всеведа и кровь хлынула из спины Араваля. Он улыбнулся, теряя сознание: – Вот и все.

– Тащите его, но не переусердствуйте, он нам еще нужен, – прогремел Тодд и двинулся в направлении болот. Он собирался сделать крюк, чтобы не наткнуться на возможные патрули вечных – альбиносов, которым принадлежала земля у подножья гор, а жнецы глубоко зашли на их территорию.

 

Правую ногу уже наполовину поглотила трясина, а распухшие пальцы рук, углубившись в мокрую глину, еще цеплялись за спасательный кусочек земли в мертвом болоте. Выиграв сражение с зыбучей жижей, Иад, без сил, плюхнулся на дерновой бережок, укрытый зеленым моховым покрывалом. Со всех сторон его обступила водная гладь, по которой стелился бледно-голубой туман. Переведя дух, Иад попытался восстановить картину событий, копаясь в своей памяти, но там было пусто.

"В меня вроде бы ударила молния…"

Голова кружилась, а боль пронзала каждую клетку организма. Послышались голоса, нарастающий снежный ком из грубых низких тонов приближался из камышовых зарослей за спиной. Иад, стоя на корточках, притаился и голоса тоже стихли. Словно гром, обрушился на него чей-то боевой клич, а затем последовал бросок, короткий топор вонзился над лопаткой и пригвоздил тело к земле.

"Что за…" – Иад хватал воздух губами, паническая атака не отпускала ослабевшее тело, а боль еще несколько мгновений оставляла в сознании, но после тишина бархатными руками утянула его в свой темный плен.

Маленький отряд продвигался вглубь болот. Двое жнецов тащили Араваля за ноги, а один шел слегка позади – это был Тодд Острый риф. Немного опережая остальных, прокладывали путь через заросли двое разведчиков. Впереди раздался шум, внезапный крик, а после слабый стон. Всевед приблизился, жнецы выволокли из камышей тело юноши в странных лохмотьях. Его плечо истекало кровью, а на, совсем юном, лице застыла гримаса первобытного ужаса.

– Возможно он как-то связан с той падающей искрой или что-то знает о ней, – Тодд задумался на мгновение, нервно почесывая оголенную грудь. – Привяжите его к здоровяку, понесем обоих! – опережая недовольство своих воинов, он рявкнул: – Делайте, что я сказал и поживее!

Жнецы вели преследование без пищи уже третью ночь и их готовность сожрать любого из пленников читалась невооруженным глазом, но без позволения командира никто бы не посмел и пальцем тронуть одну из жертв. Перед всеведами трепетали все, их уважали и, вместе с тем, боялись. И то и другое нравилось Тодду. Какое разочарование быть обычным в мире где столько необычного, думал он. Еще в детстве всевед набил полный рот земли одному из мальчишек просто махнув рукой. Тот задыхался, стоя на четвереньках, а Тодд завороженно потряхивался от растущей в его пальцах силы. Ветер, вода и земля, все стихии служили ему в какой-то мере. Но вдалеке от родных окрестностей Арко-Мора его мощь таяла и вновь возрастала, когда он возвращался домой. Отряд жнецов зашел слишком далеко на чужую землю в своей погоне за горцами. Теперь их путь лежал обратно в горы.

В голове стоял беспрерывный гул, собрав все оставшиеся силы, Иад продрал глаза. Лицо, вымазанное грязью и покрытое засохшими кровяными корками, онемело от неподдельного страха. Он проморгался и принялся нервно осматривать себя. Плечо оказалось перевязано, но рана пульсировала под слоем тряпок. Несколько силуэтов, в паре метров от места пробуждения, жгли сухие ветки в языках пламени. Неподалеку от костра третий незнакомец разделывал звериную тушу. Юноша уловил на себе чей-то взгляд. Неприятное чувство, особенно в сложившейся ситуации.

– Ты слаб, ты не воин. Они сожрут тебя при первой удобной возможности, знаешь об этом? – связанный здоровяк говорил спокойно и это безразличие внушало еще больший ужас в Иада.

– Кто ты? Тоже в плену? Что это за место? – тараторил испуганный пленник.

– Я Араваль, первый защитник Крайлена, города, который спалили до тла эти твари, – он кивнул в сторону фигур у костра, – но все уже не важно, твоя судьба решена, моя тоже. Могу свернуть тебе шею, избавить от будущих мучений, ведь жнецы любят жрать еще теплую человечину. Церемониться с тобой не станут. Так что помоги мне освободиться от веревок, понял?

– Нет-нет, я здесь за другим, – пробормотал Иад, – для другого! – слезы невольно брызнули из его раскрасневшихся глаз и наперегонки покатились вниз по щекам.

– Заткнись, глупец! Если ты не хочешь стать обедом для этих людей, то тебе лучше перегрызть проклятые веревки на моих руках, как видишь, я это сделать не в силах.

Араваль был связан толстым канатом от ступней до самой шеи, в то время как Иаду лишь перетянули руки за спиной.

– Ты весь в крови, ранения серьезные на вид. Даже если я перегрызу веревки, боюсь, ты не сможешь…

– Ха, сопляк! – Араваль сплюнул. – Да будь я хоть десять раз ранен, был бы в силах перерубить еще парочку жнецов перед тем, как испустить дух. Грызи уже, пока никто не смотрит в нашу сторону! – прорычал здоровяк.

Испуганный Иад все же решительно взялся за дело. Сложно было представить, что это все имеет хоть какой-то смысл, но спустя несколько минут веревка поддалась, нитку за ниткой он отчаянно грыз и вскоре, резким рывком Араваль порвал петли на своих запястьях. У них было мало времени, воин это знал. Он смог подняться и быстро освободился полностью. Затекшие ноги еще не слушались, но рана на правом бедре была затянута повязкой, а кровь остановлена.

– Среди них есть всевед, знать бы кто, я бы не снес ему голову в благодарность за сохранение моей ноги, – прошептал Араваль, оглядываясь по сторонам в поисках секиры.

Неслыханное везение – воткнута в землю всего в нескольких шагах. Жнецы никогда не отличались особым умом, подумал горский вождь. Его сумка, хоть и выпотрошенная, но также валялась совсем близко. Он рискнул и аккуратно подцепил ее кончиком древка найденной секиры. Перекинув через плечо серый мешок, Араваль осторожно двинулся к зарослям на полусогнутых ногах. Голодные жнецы, слишком увлеченные добычей, совсем позабыли про своих пленников.

– Стой, теперь помоги мне. Я же сделал все, о чем ты меня просил! – с ноткой отчаяния в голосе прошипел Иад, если бы он мог заорать, то непременно бы сделал это.

– Я тебе ничего не должен. Они начнут погоню, и ты будешь только тормозить меня, так мы погибнем оба, – горец приблизился к Иаду и тот зажмурил глаза. – Беги на запад и не останавливайся, может тогда не станешь жертвой местных хищников, прощай, – Араваль рванул за веревку на руках юноши, и она поддалась. Освободив его, гигант сразу же скрылся в зарослях. Иад на секунду замешкался, но взяв себя в руки из последних сил дернулся в сторону кустов. Только лица коснулись первые ветки, как он зацепился за что-то ногой и кубарем покатился вниз с какого-то склона, на дне которого лбом встретил камень и потерял сознание.

 

 

Глава 2. ГОСТИ С ЮГА.

 

Высокие болотные заросли плотным строем встречали лицо Араваля, раздвигаясь перед ним и вновь смыкаясь за его спиной. Он стремительно продвигался все глубже и глубже в топи. Далеко на юг от болот не осталось живых мест, почти вся вода испарилась, будто темная магия поглотила жизненную силу тех земель. Сначала выгорела трава, сгнили растения и засохли деревья. Вместе с пастбищами вымер домашний, а затем и дикий скот. Некогда зеленые долины превратились в сухие степи. Люди покинули эти места много лет назад. Сейчас там можно было наткнуться лишь на редкие скопления кочевников или поисковые отряды Железной империи, которые шерстят заброшенные селения. Большинство из них создавались из наемников и разбойников, которые без устали искали дары, переворачивая деревню за деревней. С тех пор, как император предложил тысячу золотых монет тому, кто принесет ему первый из четырех даров, поисковых отрядов стало еще больше, чем было. Они рыскали по всему континенту и, достав хоть что-нибудь старинное, древнее, тут же тащили в Годар. По слухам, так и не нашлось ни одного из даров четырех творцов, но поиски продолжались.

Попасть в Годар – центр Железной империи, с севера можно было лишь одной дорогой, и она пересекала степи. Араваль оказался в безвыходной ситуации. В империи не очень-то любили чужаков. Народы редко нарушали границы. Оставалась надежда вступить в наемный отряд, в них еще не брезговали северянами. Все лучше, чем сгинуть в болотах. Путь домой был отрезан жнецами. Да и долго ли у него будет дом? Армия горцев разбита. Трусливый вождь бежал.

"Нужно перевести дух и немного поспать", – подумал обессиленный Араваль. Его отекшие ноги гудели, и он замедлил шаг, тяжело ступая по мягкой почве. Болотный смрад уже порядком осточертел, но до степей оставалось еще пол дня пути.

– Неплохое место для ночлега. – произнес он тихо.

Горец неспешно завалился на спину у ближайшего кустарника, промыл остатками воды из фляги раны и сделал свежую перевязку из обрывков своей одежды. После уставился на звездное небо и не заметил, как нырнул с головой в мир тревожных сновидений.

Вот он, великий Араваль возвращается домой. Весь Крайлен выходит к нему навстречу. Они живы. Он спас всех. Дома не горят, а дети не плачут по своим отцам и матерям. Но почему не идет его любимый снег? На севере снег идет всегда, иногда даже в теплые летние дни. Вместо хлопьев с неба капает вода, отблескивая в лунном свете алым свечением.

– Дождь, черт возьми, или вино льют на меня творцы? – негодовал Араваль.

Сомнения, перерастающие в ужас, захватили его сердце, переползли к желудку и вызвали спазмы и рвоту. Кровь жертв горского вождя, павших в жарком бою или тех, кто все-таки погиб без его участия, но по злому умыслу врагов? Это была кровь тех, кого он не смог уберечь. Голова закружилась. Опять сверкнула молния и на перепонки надавил нарастающий шум на небесах, похожий на раскатистый гром. Еще миг и гром превратился в назойливый шелест.

Араваль проснулся. Еще не открыв глаза, он понял, что рядом кто-то есть. Шуршание приближалось. Один рывок и секира в руке, прыжок в сторону, в кусты, и он уже хищник, а не жертва.

"Ну что, поганый жнец, думал застать горца врасплох, пора лишить тебя твоей глупой башки", – одна мысль и сразу к действию.

Араваль ловко, подобно саблезубым кошкам, выследил жертву в высокой траве, мгновение и он услышал тяжелое сбивчивое дыхание. Одним рывком вперед Араваль оказался нос к носу перед врагом. Оружие взмыло сначала вверх, потом резко начало падение на череп бедняги, но в последний момент, силой массивных мышц предплечья, Араваль остановил удар и скосил высокий лист лопуха вместо головы. Пораженный Иад ахнул и плюхнулся на спину.

– Твою мать, если у тебя нет мозгов в голове, это еще не значит, что она совсем бесполезна! – выругался здоровяк. Перед ним, съежившись и дрожа, распластался на траве тот самый юноша, пленник жнецов.

"Как малец ушел от них? Может он и не так безнадежен, как выглядит".

– Вставай, дурачина, ты мне не враг. Сегодня ночью кровь не прольется. Как ты ушел от жнецов? Как выследил меня?

– Не помню… я не следил, просто шел, – Иад поднялся, прижимая ладонью рану на плече.

– Как твоя рука? – Араваль бросил взгляд на юношу и заметил еще одно багровое пятно на его бедре. – И нога?

– Все хорошо, идти могу.

– Тогда иди прочь. Здесь тебе делать нечего, – Араваль убрал секиру за спину и пошел обратно к месту своего ночлега.

– Меня зовут Иад! – бросил юноша в спину воину и с трудом направился следом, западая на одну ногу. – Ты мой должник, северянин! Идти мне некуда!

– Наглый малец, пускай даже должник и что с того? – рявкнул Араваль.

– Я помог тебе выбраться из плена, было бы честно, если бы ты помог мне выбраться из этих зловонных топей!

– Я уже помог. Иди своей дорогой.

– Один я здесь не выживу, – обреченно прошептал Иад.

– Да и со мной шансы не велики, – Араваль тяжело втянул воздух в легкие и выдохнул пар. – Что ж, ладно, только не мешайся.

– Я еще хотел… – обессиленный юноша плавно спустился вниз, теряя сознание и припал к земле с благодарной улыбкой, застывшей на посиневших устах.

"Дерьмо, он совсем еще ребенок".

Араваль подвинул тело Иада поближе к серому мешку, облокотив на него обмякшую голову юноши. Он аккуратно поправил его русые волосы, прилипшие к мокрому горячему лбу.

"Бросить мальца во второй раз будет жестоким поступком даже для меня".

Араваль достал из-за пазухи нож и сел разводить огонь, чтобы прижечь рану паренька, пока он не в сознании. Развести костер или просто сообщить свое местоположение врагу соколом? У северянина не было выбора, Иаду нужен огонь, да и он сам порядком замерз этой ночью, а желудок скручивало в воронку от голода уже не первые сутки. Раз рискуешь огнем, то можно и зажарить немного лягушатины. В топях этих земноводных можно было встретить на каждом шагу. Несмотря на грозный вид, Араваль был брезглив, и ладно кусок сырого мяса, но сырую жабу он осилить не мог, на костре – другое дело.

Иад не спал и не видел снов несколько часов. Потихоньку сознание возвращалось к нему и еще не открыв глаза, он уже почувствовал привычное головокружение. Правое веко слиплось от крови и пришлось продрать его внешней стороной кисти. Спину ломило, руки горели, а ноги периодически сводили судороги, но он был жив.

– Я прижег твою рану на бедре, – рыкнул Араваль, сидя у тлеющих углей ночного костра. С рассветом на топи опять спустился туман.

– Прижег?? – как по щелчку, в бедре возник сильный жар. Порез пульсировал, но боль была уже не так остра, как ночью.

– Вот твоя еда, у тебя есть пара минут и мы уходим. Здесь долго оставаться нельзя. Раз ты меня нашел, значит и они смогут, – Араваль протянул котелок, в котором на дне валялись две засохшие лягушки, изжаренные им накануне.

– Угу, – пища оказалась на вкус не такой ужасающей, как на вид. Немного напоминало жареную рыбу, но отдавало тиной, что, впрочем, не помешало Иаду пережевать и проглотить все болотное лакомство.

– Раскалывается голова, пытаюсь вспомнить откуда я держал путь и пока сплошной туман, бывало у тебя такое? – перемалывая лягушачий хрящ, Иад попытался начать разговор.

– Поменьше болтай и у тебя будет шанс выжить. Это все, что тебе надо знать. Вспомнишь потом, – отрезал горец. Он поднял котелок, веревку, еще что-то с земли, быстро засунул в походный мешок и двинул в заросли. Иад поднялся, тихонько всхлипывая от боли в ноге, но крепко закусив губу, рванул следом за Аравалем.

Тандем двигался слаженно и, на удивление, быстро. Иад изо всех сил старался не отставать от северянина, а тот задавал высокий темп, срезая кусты своим походным тесаком.

Раны, хоть и были залечены всеведом жнецов, но давали о себе знать и периодически горец вздыхал от боли или морщился от сведенной мышцы, но ни разу за день не сбавил ход. Пот струился по румяному лицу Иада, а бедро продолжало гореть. Высокая трава исправно колотила его по щекам, а ступни тонули в мягком торфяном покрове, но страх потерять Араваля из виду не давал ему остановиться. Наконец-то впереди показался свет, и северянин замедлился.

– Стой, малец, жди меня здесь, – Араваль двинулся дальше, и сплошная стена травы сомкнулась за его спиной, оставив позади озадаченного Иада, но тот не посмел ослушаться и буквально врос в землю там, где его остановил северянин.

Топи кончились около часа назад, но высокая трава еще какое-то время снижала видимость, вскоре и она пошла на убыль. Араваль вышел на равнинную местность. Высокие кустарники, топи, горы, все осталось за спиной. Впереди уже глядел на него небольшой холм, а за ним степь раскинула свои владения. Пустынная и опасная, редкие деревья и совсем мало воды, но единственная дорога в Годар шла через нее. И северянин направлялся туда. Там и Иад найдет свой дом, и он сам сможет наняться в какой-нибудь приличный отряд, больше идти некуда.

"Доберусь до холма и осмотрю дорогу, после вернусь за мальцом".

Лишняя осторожность не бывает лишней. Всюду снуют поисковики. Лицензию на поиск получить стало совсем просто, во всей империи не осталось безопасных мест, а тем более дорог. Северянин ускорил шаг, который быстро перерос в бег. Равнина была небольшая и кончилась скоро. Чудесно было ощутить твердую землю подошвами сапог после рыхлых торфяных троп топи. В подъем он немного замедлился и шаги стали тяжелыми, но все же скорости такой позавидовали бы даже некоторые звери. Еще немного и Араваль оказался на вершине холма, откуда ему представился вид на широкие степи и даже за ними можно было разглядеть первые деревушки на границе.

– Чертовы творцы издеваются надо мной! – Араваль выругался и сплюнул соленую жижу.

Пот быстрыми теплыми струйками скатывался со лба, попадая в глаза и на губы. Рубаха прилипла к мокрой спине, а грудь ходила ходуном после тяжелого бега. Картина, которую нарисовало, увы, не воображение, ужаснула горца. Помимо обширных и бескрайних пустынных земель, которые он рассчитывал увидеть перед собой, длинным прямоугольником растянулся военный лагерь Железной империи. Десятки офицерских шатров, высаженные белыми квадратиками по равнине и несколько сотен солдатских палаток, усыпали, прежде дикие и безлюдные, степи. Имперское войско не скрывало своих опознавательных знаков, по периметру лагеря расположились флагштоки, да и шатры были украшены бело-красными гербами Железной империи. Сомнений нет, надвигается серьезная угроза и северу не избежать еще одной войны. Междоусобные конфликты стали привычным делом на северных землях континента. Раз в десятилетие и резакский флот появлялся в Гирском поморье, но Железная империя всегда держала нейтралитет. В любые времена они соседствовали мирно. Оказалось, что времена меняются.

"Но почему? Какой должен быть повод…"

Буквально на миг замешкался Араваль, но быстро пришел в себя, смахнув пот со лба, развернулся и бросился обратно в топь. Виски пульсировали, а сердце бешено колотилось, каждым ударом, угрожая выпрыгнуть наружу из грудной клетки. Судя по картине, которую он увидел, имперские дивизии только подошли. Лагерь находился в процессе строительства, а это означало, что у северян есть несколько недель, может месяц до полномасштабного вторжения. Перебросить такую армию через топи, а после еще дня два по Ледяному лесу до первого северного поселения. Время есть. Необходимо предупредить всех, кого он успеет.

– Мы уходим, быстро, – северянин вылетел из ближайших кустов и остановился перевести дух, пока ошарашенный Иад протирал глаза. – Малец, будем идти без остановок всю ночь. Не отставай, иначе я тебя брошу.

– Нет-нет, я справлюсь! – воскликнул Иад и живо вскочил на ноги.

Солнце совсем только краем коснулось горизонта, как неумолимо начало в нем тонуть, а двое путников продолжали идти. Силы стремительно покидали тело Иада. Сначала он почувствовал солоноватый вкус во рту, потом несколько секунд слюноотделения и вот он уже на четвереньках опорожняет свою глотку прямо под первым попавшимся деревом. Голова кружилась и только извергающиеся желчь еще сохраняла его в сознании.

– Значит привал, – выдохнул Араваль.

Он выглядел грубо и шрамы пугали всех, кто встречал его в первый раз. Но он оказался добр к Иаду, сам того не замечая, чересчур пекся о нем. Северянин чувствовал ответственность за этого слабого парня и даже проникся им, какая никакая компания, а ведь он давно потерял большинство своих близких. Необъяснимая трусость сохранила ему жизнь, а великая отвага похоронила всех его друзей. Жнецы последовательно и жестоко истребляли горцев и у них славно получалось. Следом за большинством мелких деревень, пал могучий Крайлен, великая столица в самых высоких пиках горной череды, и она была безжалостно предана огню.

– Иди сюда, малец, – прохрипел Араваль и поднял парня с колен, закинув на плечо.

"Поганые жнецы, две дыры в спине и сопляк на шее. Кого я разгневал, черт возьми?"

– Понесу тебя немного, – сплюнув, Араваль двинулся дальше. Топи остались позади, они недавно зашли в густой лес и шли вверх по течению Кривой реки. Северянин знал, что вода выведет их к Асшану, но один из притоков тянулся до самого Гира – поселения изувеченных, где правил его старый недобрый знакомый Длиннорук – враг, но честный человек и за предупреждение о надвигающийся опасности для всего севера, он возможно сохранит им жизнь.

– Почему мы идем обратно? – свисая с широкого плеча Араваля, спросил Иад.

– Потому что нам нужно предупредить север. Ведь северяне слишком уверены в неприкосновенности своих границ. Они поверят в войну с империей, только если враг выбьет в их домах входные двери. Тысячи лет север живет в мире с югом. Если верить старым сказаниям, то их не пускает сюда древняя сила. А мне кажется, что никакая сила тут не причем, что делать здесь южанам? Голые горы, мертвые скалистые земли, мало живности, растительности. Их появление у топи любому покажется странным, но они здесь.

– Может они что-то ищут?

– Малец, ты только и делаешь, что достаешь меня вопросами. Волку плевать, что ищет человек в его логове, он думает, как ему защититься или как остаться в живых. И волк правильно делает. Не мое дело – разбираться в целях Железной империи, пусть этим занимаются другие. Я должен предупредить северян, на этом все.

– Потом ты уйдешь?

– Уйду, – не поколебавшись, ответил Араваль. – Горцы найдут себе другого вождя, не такого… как я. Только вот куда идти, ну это мы уже поглядим потом.

Так, думая о своем неутешительном будущем, горский вождь быстрым шагом двигался вдоль реки. Шум течения успокаивал и притуплял его бдительность. Он не заметил несколько фигур на противоположном берегу, которые следовали параллельно ему последний час. В кустах впереди послышался шелест и спустя миг оттуда выпорхнула стрела, со свистом вонзившаяся в тело здоровяка. Плечо ответило жжением и тонкой алой струйкой на рубахе.

– Ар-гх, – прорычал Араваль и припал на одно колено. Скинув Иада с себя, он почти сразу бросился в куст, зная, что нельзя медлить, пока лучник достает вторую стрелу. Враг, видимо, не ожидал такой прыти от своей жертвы. Он буквально замер со снарядом в руке, когда на него обрушился северянин, повалив незадачливого стрелка на землю. Араваль нанес два точных и могучих удара по голове своему обидчику. Вскочив на ноги, он выхватил секиру из-за спины, пока сердце бешено колошматило в груди.

– Мы хотели тебя остановить, не убивать! Выходи, горец, тебя и мальчишку никто не тронет!

"Женщина, судя по голосу совсем юная. Значит вечные, шансы есть, воины из них никудышные, а вот ораторы отменные, но мне голову не запудрить".

– Выхожу. Мальца не троньте, не то заплатите головами! – куст зашевелился и появились сначала массивные мускулистые руки, украшенные древними письменами, шрамами и покрытые толстым волосяным покровом, затем показался их хозяин.

Араваль сглотнул, на берегу его ждал целый охотничий отряд, десяток лучников, не меньше. На камне, за которым лежал Иад, расположилась девушка с бескровно белым лицом и такими же бровями. В непринужденной расслабленной позе, будто готовая сейчас достать и закурить трубку или что-то в этом роде. Ее снежно-серые локоны, торчащие из-под капюшона, падали на плечи и блестели на солнце. Вечные славились двумя вещами – долголетием и красивыми женщинами. Северянин сделал несколько шагов и остановился, из его плеча торчал хвостовик стрелы и кровь струилась вниз по руке. Очередная рана в копилку горца. Тем не менее лучники были наготове, но это для Араваля – привычный расклад, превосходящие силы врага – плевое дело, а вот сверлящие зеленые глаза охотницы вызывали только лишь смущение.

– Что в наших лесах забыл горец, да еще в компании имперской крысы? – нарушила тишину охотница, судя по всему, руководящая отрядом.

– Мы пришли предупредить, – отозвался Араваль.

– Говори, пока я позволяю, – властным жестом руки она указала ему продолжать.

Араваль ухмыльнулся. Он слышал много историй про воительниц из племени альбиносов с подножья гор, но вживую видел такую впервые.

– Имперские войска стоят большим лагерем на границе в степях, – начал Араваль. Не отрывая глаз от охотницы, он ухватился за хвостовик стрелы и надломил его, затем ладонью вдавил в себя торчащий деревянный стержень, и она нехотя выползла с другой стороны. Северянин не издал ни звука и показательно вытащив остатки стрелы с тыльной стороны своего плеча, бросил их к ногам девушки.

– Вранье! – глаза охотницы вспыхнули огнем. – У нас с империей мир!

– Не я стрелял в вас, не я пришел к вам, зачем мне врать? Они стоят возле топей и это не поисковый отряд, там армия.

– Эту сказку ты услышал от своего плаксивого щенка? – только сейчас, до слуха Араваля донеслись всхлипывания из-за камня.

– Я видел их дивизии собственными глазами, женщина. А что видела ты, кроме своего леса с тощими оленями и облезлыми белками?

"Я же не из болтливых, куда меня понесло…"

– Мальчишку потащишь ты, Алибаст, – охотница неспешно поднялась, убрала лук за спину и вздохнула, – а что до тебя, горец. Так вот, перед тобой Лерия, вторая дочь Антаира, великого правителя вечных, первого короля Асшана. Видела я многое за свой долгий век, можешь не сомневаться.

"Что может быть страннее такой необычной парочки прямо у города вечных, наверное, только выдуманная угроза войны с южанами", – подумала Лерия.

– Связать его, но, чтобы мог идти.

Один из охотников поднял Иада и взвалил на плечо, двое других заматывали руки Араваля в тугие узлы. После нескольких минут приготовлений, небольшой отряд двинулся вверх по реке. Асшан был в нескольких часах пути.

 

Глава 3. НОВЫЙ ДОМ.

 

Первые лучи солнца пробились сквозь лесную чащу раньше обычного и нещадно будили жителей Асшана ярким светом. Густые северные леса, хмурые крутые горы, места суровые и холодные, но у подножья климат становился мягче и иногда можно было насладиться теплыми сухими деньками. Это был один из таких дней. В глубине протяжного ущелья, огородившись высокой стеной от всего живого вокруг, прятался город вечных. Белокожий и скрытный народ старательно оберегал свои владения. Внутрь пускали лишь торговцев и только по определенным, утвержденным королевой, дням. Выход из города, не в один конец, был только для местных охотников и отрядов следопытов, патрулирующих окрестности. Вечные ценили независимость и оберегали свои земли от враждебных соседей.

– Королева Андара, ваша сестра Лерия принесла недобрые вести с охоты, – голос раздался то ли во сне, то ли наяву. Белокожая женщина поморщилась и перевернулась на другой бок, спиной к двери.

– Вальмир, прошу вас удалиться и впредь не являться в мои покои без стука, – не поворачиваясь, произнесла королева, узнав по голосу своего первого советника.

"Лерия, как обычно, нашла неприятностей на свою милую мордашку".

Дверь захлопнулась и Андара села на край кровати, поморщив свой слегка вздернутый носик. Она обратила изумрудные глаза к распахнутому окну и зевнула, оголив белоснежные зубы с синим языком. С улицы доносился едва ощутимый прохладный ветерок, своими легкими касаниями, рассыпая мурашки по нежной коже. Накинув на себя тонкую полупрозрачную робу, Андара выплыла из своей обители.

Королевский дом восхищал жителей Асшана ослепительной красотой с высоты холма Антаира. В самом сердце города, слепленный из твердых горных пород и украшенный редкими драгоценными камнями, он по-звездному ярко сиял.

Выйдя на улицу, Андара могла наблюдать бо́льшую часть своих владений даже невооруженным глазом. Каменные постройки в несколько этажей сменяли небольшие плетеные хижины с соломенными крышами и наоборот. Каждый жил, как считал нужным и насколько ему хватало возможностей. Город торговцев и охотников, таким его знали в империи, таким он был и в самом деле. В центре Асшана шумел небольшой водопад – исток Кривой реки, воды которой не покрывались льдом даже в самый дикий мороз и, по слухам, обладали целебными свойствами. Они продляли жизнь, взамен забирая кровь с лица. Легенды оставались легендами, но другого объяснения своей смертельно бледной коже местные не придумали. От водопада вверх к королевскому холму зеленым коридором тянулась кипарисовая аллея. Под мелодичное чирикание маленьких пташек, Андара порхала мимо безмолвных статуй предыдущих правителей Асшана, по-лебединому грациозно спускаясь с холма.

– Андара, королева великого города Асшана и его вечного народа, приветствую тебя, – с восхищением, произнес глава королевской охраны, сгибаясь в поклоне. Королева ответила легким кивком и направилась вниз по извилистой мощенной тропе с перепутьем в конце. С высоты птичьего полета дорога напоминала змеиный язык преогромного чудища.

– Сестра! Я устала тебя ждать и в следующий раз буду сама принимать важные решения. Без твоего одобрения! – выпалила Лерия и волнительно закусила нижнюю губу. Из-под капюшона торчали ее растрепанные снежные локоны, густоте которых всегда завидовала Андара.

– Успокойся, дитя. Совсем скоро пробьет час, когда ты украсишь свою прелестную головку королевским венцом. Ну а пока, я вся во внимании, – с улыбкой на лице говорила королева, но от ее слов веяло холодком.

– Кхм-кхм, – Лерия замешкала, переваривая странные слова старшей сестры, но почти сразу продолжила, как ни в чем не бывало. – Вчера на границе были замечены два путника. Мои следопыты вели их до самых подходов к Асшану, после мы пленили обоих. Один из них оказался горцем из Крайлена, второй не из местных, вероятно с юга.

– Узнай, что им нужно и отпусти восвояси. Вечные – мирный народ и нам не нужны проблемы, как и не нужны чужаки в наших стенах.

– Андара, они принесли дурные вести, – настаивала Лерия. – Если ты дашь разрешение, то я отправлю своих разведчиков подтвердить или опровергнуть их слова.

– Что за вести? Надо было с них и начинать, – королева сверкнула гневным взглядом. – Говори!

– Горец поведал об имперских дивизиях рядом с топью. Они разбивают лагерь, возможно ждут подкрепление. Что делать, королева? – Лерия виновато опустила глаза. В вечном поиске одобрения от старшей сестры, она боялась оступиться, сделать шаг в сторону, принять неверное решение. Принять хоть какое-то решение.

– Ты веришь ему, дитя? – Андара положила руку на плечо взволнованной охотницы.

– Не похоже, что он врет. Горцы – честный народ, но мы не можем безоговорочно верить словам чужака.

– Хочешь сказать, что империя может нарушить мир, который мы хранили столько лет, не предупредив, не… – нижняя губа Андары слегка потряхивалась, а зрачки метались из стороны в сторону. – Отправляй следопытов в топи, – быстро овладев собой, королева развернулась и направилась обратно на холм Антаира. Из-за спины Андары прозвучало лишь, – пленных в казематы, пока не вернутся разведчики.

Подземные казематы Асшана были так же мифичны, как и само долголетие вечного народа. Длинные, извилистые каменные лестницы, ведущие чуть ли не к центру земли, кто знает, только ли для тюрьмы были выкопаны эти тоннели. Воздух в них был чересчур затхлый, а пленные не видели света и со временем просто сходили с ума. Тьма с легкостью превращает зрячих в слепцов, а смельчаков в трусов. Под землей она еще более нещадна. Всего один выход на поверхность круглосуточно охранялся королевской стражей. За всю историю казематы не знали даже попыток побега. В это мрачное место спустилась Лерия всего лишь второй раз за свою не такую и короткую жизнь. Первый спуск она запомнила навсегда. Еще совсем ребенком ее привел сюда отец. Черные каменные коробки не напугали принцессу, но каждый раз, сетуя на свою судьбу, Лерия вспоминала тех несчастных – запертых в казематах, и она готова была провалиться под землю, сгорая от стыда. Под землю прямо к ним. Даже врагу не пожелаешь свечой сгореть в глубокой темнице. Долго и мучительно, как не заслуживает никто.

– Стойте! – Лерия подняла свободную руку вверх, в другой она держала факел. Огонь плавно покачивался над тремя фигурами в полумраке. Охотница подошла к решетке, зазвенела связка ключей. Подобрав нужный к замку, она дернула железную дверь на себя. Та неохотно поддалась и скрипя, царапая пол, отворилась примерно на половину, но пространства было достаточно, чтобы попасть внутрь.

– Ваш новый дом. Надеюсь, что ненадолго. Я пришлю к вам лекарей, а вечером немного еды. Наши запасы не так бесконечны, как и мы сами, поэтому еды будет не много и не часто, – Лерия говорила с глубокой грустью в голосе. Так показалось Иаду, а может он просто плохо знал людей. Ведь иногда слишком просто спутать жалость и презрение.

– Мы благодарны, – сухо произнес Араваль. Они нормально не ели уже несколько дней. Раны не давали покоя и мучали не только тело, но и разум. Возможно казематы – не самое плохое место для ночлега, по крайней мере, тут их не достанут жнецы. Охотница направилась обратно на поверхность, предварительно воткнув факел в ржавый держатель на стене возле их темницы.

– А если войска там уже нет, – Иад наконец осмелился заговорить с Аравалем. – Вдруг они ушли. Нас не отпустят тогда? – Он еще чувствовал на себе вину за то, что они оказались в казематах.

– Малец, они только разбивают лагерь, значит они там надолго. Нам нужно беспокоится не о гневе здешних королев, а о войне, которая скоро поглотит север со всеми его недоверчивыми потрохами, – Араваль вздохнул, – а тебя бы вернуть к мамкиной сиське. Не место тебе здесь, это уж точно.

Ему здесь не место. Иад уже знал это. Он мучился кошмарами и видениями последние дни. К нему возвращалась память и то, что он вспоминал ему не нравилось. Во снах он видел создание и крах миров, рождение и гибель людей. Было гораздо проще считать себя обычным заблудшим путником, чем осознавать, что он инструмент в руках творцов.

– Я хочу сказать спасибо, – глаза Иада блеснули в темноте, – я бы не выжил один.

– Пустяк, – скупо отозвался северянин.

– Нет-нет, не пустяк совсем.

Араваль молча кивнул. Он знал, что если не отправить мальчишку в безопасное место, то не долго он еще протянет, даже с таким защитником рядом. Проблема была лишь в том, что безопасные места на севере стремительно исчезали, может их и вовсе не осталось уже.

Тодд плюнул в костер, языки пламени ответили змеиным извиванием. Он не ел уже третьи сутки, как и каждый из его верного отряда. Собаку, убитую горцем, они изжарили неделю назад, и последняя лапа была съедена позапрошлой ночью. Паршивое мясо, не человечина или медвежатина, но сносно, лучше, чем сейчас. Он просидел так у костра уже несколько часов, не находя в себе сил подняться. Пленники ушли из-под носа, а до этого тяжелый бой в Крайлене, потом затяжная погоня, которую они ведут уже почти месяц. Он выдохся, а сильный голод мутил сознание. Вдали от Арко-Мора стихии почти не слушались. Пора было возвращаться домой. Несколько жнецов лежали вокруг костра на холодной земле, от их ртов вверх поднимались небольшие паровые облака. Северная осень не отличалась особой лаской. Белое солнце иногда радовало своим присутствием, но совсем не грело, а снег не таял почти круглый год. Земля потрескалась от ночных морозов, а трава укуталась в шубу из инея. Очередное утро, не внушающее оптимизма, не предвещающее ничего хорошего и пробирающее кости до мелкой назойливой дрожи.

– Вставайте, черти! – Тодд окинул место ночлега суровым взглядом. – Топи позади, здесь уже может быть дичь. Надо двигать!

Двое жнецов, кряхтя и тихонько поругиваясь, поднимались с земли, протирая глаза грязными пальцами, но один из бойцов продолжал свой сон.

– Ах ты скотина, ты у меня выспишься еще, ты у меня снег будешь жрать! – Тодд подскочил к лежащему жнецу и пнул его ногой по спине. Всевед не сразу понял, что пережить эту морозную ночь удалось не всем из его отряда. Кому-то посчастливилось уснуть и не проснуться, а кто-то продолжит грызть землю и грязный снег в поисках еды и точно не каждый сможет вернутся домой.

Тодд обладал скверной репутацией, и дурная слава шла за ним, словно его тень. Все же никто не мог оспорить его таланты в военном ремесле. Кровожадный воин, в одиночку перевернувший немало сражений, но самовлюбленный и жестокий, внушающий страх в чужих и своих. Он был одним из первых кто выступил за начало новой войны с горцами. И оказал серьезное влияние на Вдовца – вождя жнецов. Теперь Тодд оказался в незавидном положении. Победа под Крайленом далась тяжело, а преследование еще тяжелее. Он уже не чувствовал себя триумфатором той битвы. Преследование вождя горцев незаметно превратилось в личную одержимость, от которой пора было отказаться. Снег хрустел под ногами, а три темных фигуры двигались вглубь леса.

П-пф-тьфу, гх-гх, – Иад раскрыл глаза и, будучи мокрым с ног до головы, оторвал туловище от лежака. Прекрасное окончание бредового сна – быть облитым ледяной водой. Непонимающим взглядом он окинул темницу, на переднем плане над ним возвышался Араваль, махая пустым ведром и хохоча.

– Да ты просто так кряхтел, что я решил вытащить тебя из объятий кошмара, не надо было? – В его словах чувствовалась издевка, но Иад совсем не обижался.

– Да я и сам бы попросил об этом если б мог. Давно ты не спишь? – свесив ноги с койки, поинтересовался Иад.

– Почти не спал, мне много не надо. Воин спит мало и чутко, если хочет жить.

– Араваль, – юноша вытер лицо обрывками своей рубахи, – меня мучают не простые кошмары. Я каждую ночь вижу странное.

– Знаешь, – начал северянин, перевернув ведро и шумно усевшись на него сверху, – мой дед постоянно видел странное, а потом пришли жнецы и убили его, мою бабку и еще человек двести в придачу. Ничего странного в странном нет, понимаешь?

– Ты что-нибудь слышал о дарах творцов? – резко спросил Иад, тяжело хмурясь и совсем не моргая.

– О дарах, которые все ищут? Мне, знаешь, плевать на такие вещи. У нас на севере других забот по горло. Император создает эти поисковые отряды почем зря. Если бы что-то такое существовало, то уже давно было бы найдено.

– А если их хорошо спрятали? Скрыли от человеческих глаз особым колдовством, вроде того, что проделывают всеведы?

– Говоришь как-то загадочно, малец. Припрятал дар и молчишь?

Иад сглотнул. Он вроде и не знал ничего, но внутри появилось странное жжение.

– Да шучу я, ты что! – загромыхал Араваль. – Может есть дары, а может нет. Какая разница? А вот то, что целая армия топчется у границы, это уже реальность.

– Может они их и ищут?

– Две тысячи человек ищут? Вздор, – отрезал северянин.

– Тогда расскажи мне другое…

– Иад, ты назойливый, хуже болотной мошкары. Что на этот раз?

– Я наблюдаю за тобой, слушаю, но не могу одного понять.

– Не пытайся понять северянина, если сам не встречал холодов, – улыбнулся Араваль, – так говорил мой отец, пока его голову не посадили на кол.

– Это сделали жнецы?

– Конечно, и в этом нет ничего. Я сотню чьих-то отцов порубил на куски только в последней войне.

– Охотно верю, – Иад по-прежнему почти не моргал и все не отставал от Араваля. – Скажи мне, ты называешь себя трусом иногда, но я ни разу не видел страх в твоих глазах. Там в плену его не было, при нападении альбиносов – тоже. Тебя не пугает война, хоть ты ее и видел не раз. Многим достаточно лишь услышать о ней, и они бегут в ужасе прочь. Белокожие скрывают свой страх, но он есть, мне тоже страшно, но не тебе.

– Эх малец, только в войне закаляется характер северянина. Я сражался, защищая свои земли от чужаков, сражался, пытаясь захватить чужие, я бился со своими братьями за власть. У нас в горах всегда есть повод повоевать и нет исключений. Я не привык жалеть о чем-то, несмотря на те жертвы, которые принес, но последнее время… последнее время я боюсь. Не то чтобы боюсь сдохнуть, нет. Просто что-то уводит меня в сторону, так просто и не объяснить. Да и не зачем тебе знать.

– Ну страх ведом всем, а от каких чужаков вы защищаетесь? Империя?

– Резаки… – Араваль заскрежетал зубами, – отвратительные твари с гнилыми ртами и погаными лысыми черепами, их желтые морды я не забуду никогда. Вот кого мы убиваем тысячелетиями. Они уже не раз приплывали с востока, пытаясь закрепиться на нашей земле и каждый раз умывались своей кровью. Когда их нет, мы убиваем друг друга, ведь север суров, здесь по-другому нельзя.

– А вечные воюют? Они же тоже северяне?

– Альбиносы? Ха. Мало в них осталось от истинных северян. Они выстроили свою стену и прячутся за ней со времен правления Антаира. Уже лет двести прошло с тех пор. Но есть суровая реальность, на севере нет друзей, каждый каждому враг. Выживает сильнейший, поэтому я еще жив. А ты жив, потому что, жив я. – Араваль отбросил пустое ведро в сторону, сел на холодные камни в углу темницы и замолк. Что-то сломалось в нем там, под Крайленом. Он перестал быть тем, кем являлся.