Кречет. Случайный шаг

   

Меч с лязгом отбил очередной удар, и Беломир, шагнув в сторону, озорно усмехнулся. Понятно, что этот с грехом пополам сплющенный лом к настоящему оружию имел очень отдаленное отношение.
Но на подобных сходках иного и не предполагалось.

Правила реконструкторы вырабатывали сами, исходя из собственных куцых познаний в уголовном кодексе. И все равно, даже зная о возможных последствиях, продолжали ковать оружие, делать доспехии сходиться на импровизированных ристалищах.
Вот и Беломир свой лом ковал сам. Чего ему это стоило, отдельная песня, с весьма грустным припевом. Представители власти на подобные вещи реагировали весьма нервно. С чего, парень так толком
и не понял. Ну какое по сути ментам дело до того, зачем и куда он несет эту железку? Ведь зарубить
ею кого-то невозможно. Нанести увечье — тоже очень постараться надо. Если только со всей дури треснуть возможного противника по бестолковке.

Но ведь и он не станет просто так на месте стоять.
Про ограбление с этим ломом и говорить смешно. Любой объект нападения от души посмеется.
Лезвие-то никогда оселка не знало. Лом, он и есть лом. Сплющенная в виде ромба в сечении железяка.
Бутафория. Одна радость, что хоть внешне на настоящий похож. В общем, препон и дурных историй со всем этим железом хватало. Но они все равно продолжали заниматься этим делом, воплощая в жизнь свои детские мечты.

Отбив очередной удар, Беломир пригнулся, пропуская чье-то оружие над головой, и, приставным шагом сместившись в сторону, быстро огляделся. Эта свалка, устроенная ими в последний день,
была затеяна, только чтобы разрядиться и как следует разогнать кровь по жилам. Правил тут не было никаких. Все рубились со всеми и просто от души веселились. Понятно, что без ушибов и синяков не обойдется, но это все ерунда. Заживет. Зато потом будет что вспомнить. Тем более что погодка порадовала.

Легкий ветерок разогнал набежавшие с утра тучки, но в воздухе запах дождя все равно ощущался.
Так что парни поспешили устроить баталию и закрыть сезон. Фиолетово-малиновое свечение Беломир заметил краем глаза, но понять, что это такое, не успел. Как не успел и понять, что за странный треск раздался рядом. Сильный удар пришелся по щиту, и его качнуло в сторону свечения. Дальше последовала вспышка, грохот, и навалилась темнота…
Тихий, давящий на мозг звон был первым, что он услышал. Не было ни верха, ни низа, ни вообще ни- чего. Темнота, пустота и только мерзкий тихий звон.

А еще почему-то очень хотелось пить. Хотелось так, словно он неделю бродил по пустыне. Уловив краем
сознания, что происходит что-то непонятное, парень попытался пошевелиться, но ничего не произошло.
Совсем. Словно тела у него и вовсе не было. Никогда. А еще вдруг навалилась какая-то странная апатия. Ну, нет тела и нет. Не получается пошевелиться, и ладно. Все равно терять ему нечего.

А чего терять приютскому сироте, у которого всего имущества — это купленные на рынке шмотки, старенький компьютер да комната в общаге, полученная вместо положенной по закону квартиры.
Так что терять вправду было нечего. Да и комнату ту едва не выгрызать у чиновников пришлось. Понятно, что положенную ему квартиру они давно уже продали, а бабки поделили, но и просто так сдаться Беломир не мог. Вот и пришлось бодаться до упора.

Он вообще не привык сдаваться. С самого рождения.
Так сложилось, что вся его жизнь была одним бесконечным боем. За жизнь, с чиновниками, со всякой приблатненной сволочью, с духами во время войны на Кавказе. В общем, вся жизнь — борьба.
Этот постулат он выучил, едва начав осознавать, кто он и где находится. А начиналось все очень весело.
Однажды зимой пожилая супружеская пара отправилась в городской парк, собачку выгулять. Вот та
собачка и откопала в сугробе младенца примерно недельного возраста

---

• 1
• 2
• 3
• 4
• 5

Рейтинг: 5/4