18:04 Михаил Михеев. Т-34. Крепость на колесах | |
Михаил МихеевТ-34. Крепость на колесахновинка Эксклюзив на ЛитресЕсли ты решил изменить мир, то удобнее всего это делать на танке. В смысле, ты на танке, а враг - под танком. Но, увы, не всегда под рукой есть подходящий инструмент, и тогда приходится импровизировать. И когда враг не видит перед собой гусеничного чудовища, легче ему от этого не станет. Сегодня немцам предстоит встреча с чудом советской инженерной мысли. На них надвигается крепость на колесах.  М.: АСТ, СПб.: Издательский дом «Ленинград», 2020 г. (апрель) Серия: Военная фантастика Тираж: 3000 экз. ISBN: 978-5-17-122127-0 Страниц: 352 1 
1 Прожектор шарит осторожно по пригорку
И ночь от этого нам кажется темней Который месяц не снимал я гимнастерку Который месяц не расстегивал ремней Есть у меня в запасе гильза от снаряда В кисете вышитом душистый самосад Солдату лишнего имущества не надо Махнем не глядя как на фронте говорят (М. Матусовский, В. Баснер. Песня из фильма "Щит и меч") - Ну что, старшой, как жизнь? - Мухам бы понравилось, - с легким, усталым раздражением в голосе отозвался Хромов. Разогнулся, слыша хруст в пояснице, вытер о лежащую тут же тряпку руки. Масло въедалось в кожу намертво, вызывая неприятные ассоциации, и жутко раздражало. - Не трави душу, Николай Васильевич, паршиво. Громов ловко забрался на гусеницу, заглянул внутрь раскуроченного механиками двигателями, присвистнул: - Да уж, весело. Придется двигатель снимать, а? - Во-во. Сам знаешь, какой это геморрой... И не поспоришь - действительно, геморрой. Сколько бы гадостей в будущем ни писали про Т-34, КВ и прочие советские танки, сколько б их ни ругали, порой, вполне заслуженно, одного у них было не отнять. Конструкция, не самая надежная, особенно на первых сериях, обладала и серьезными достоинствами. К примеру, мелкую поломку отремонтировать можно было буквально "на коленке". Более серьезные проблемы, требующие извлечения двигателя, да и вообще практически любого узла, тоже не составляли особой сложности. Но здесь и сейчас... Немецкая "тройка" - именно ее двигатель сегодня благополучно сдох - куда надежнее и удобнее продукции отечественного танкостроения, но уж если что-то навернулось, справиться с поломкой было ой как непросто. И даже тот факт, что имелась под рукой группа высококвалифицированных немецких техников, работающих не за совесть, а за страх, проблемы не снимал. В конце концов, люди не всемогущи, двумя пальцами многотонную дуру не поднимут. Стало быть, придется стоять, и, возможно, не один день. Ну а куда деваться? Бросать хороший, в общем-то, танк, не просто неспортивно, но и чертовски нерационально. Особенно учитывая, что их, танков этих, после авантюры с аэродромом* осталось всего ничего. *О событиях, предшествующих описываемым, см. роман Т-34 Одно хорошо - можно в очередной раз повысить собственную квалификацию. Сергей никогда не считал себя безруким, но здесь и сейчас, вынужденно повозившись со всевозможной техникой, да еще и в компании профессионалов из тех, что в двадцать первом веке уже не делают, узнал очень много нужного и интересного. Когда вернется, если что не заладится, пойдет машины чинить. После здешнего практикума любой автосервис его с руками оторвет. Впрочем, не он один любознательный - когда немцы ремонтировали танки, к ним сбегалось посмотреть (и помочь) немало народу. Такой вот симбиоз. - А чего сам-то полез? - хитро прищурился Громов и кивнул в сторону расположившихся поесть механиков. - Не доверяешь этим? - Доверяй, но проверяй. Сам понимаешь... - Да понимаю, чего уж там. Ладно, я здесь почему? Тебя командир зовет. - Понял. Бегу и спотыкаюсь. Только умоюсь вначале. Эй, Ганс, - старший из механиков подскочил, будто в него вставили пружину, и через секунду уже стоял перед ними, вытянувшись во фрунт. - Как поедите, начинайте ремонт. Немец только каблуками щелкнул. Вот чем они хороши, так это дисциплиной. Исполнительные, сволочи. Приказали им учить язык - и учат, причем со всем тщанием. Правда, говорят пока так себе. Что уж там, практически не говорят, но уже почти все понимают, что здорово облегчает окружающим жизнь. А то каждый раз звать их штатного переводчика... Ты этого умника Плахова еще найди, попробуй. В общем, немцы учили язык и делали успехи. Вот и сейчас - выслушал, принял приказ к исполнению и вернулся к своим. Можно не сомневаться - поедят и приступят. И работать будут качественно. Орднунг*! *Порядок (нем) Устроились они неплохо. Когда-то, еще до революции, здесь было нечто среднее между хутором и небольшой деревней. Домов пять-шесть, не больше. Потом вихрем пронеслась вначале Первая Мировая, а потом Гражданская войны - и людей не стало. Дома обветшали и были частью разворованы, а частью просто брошены. С тех пор никого здесь, похоже, и не бывало - уж больно неудобно располагалось место. Вдали от больших дорог и любых поселений. В результате природа с легкостью отвоевала обратно места, которые с трудом освоил человек, но построенные из могучих бревен строения пока держались, и даже крыши почти не протекали. И глубокий колодец исправно поставлял воду - прозрачную, вкусную и такую холодную, что зубы ломило. Словом, место не идеальное, но весьма близкое к тому. Вышли они сюда практически случайно - перед самой остановкой на дневку заклинил движок, и пришлось срочно искать отворотку, чтобы уйти с большой (по местным меркам, конечно) дороги. Нашли, взяли танк на буксир, а когда уже нырнулись в лес, вернулись ушедшие вперед разведчики и доложили о находке. Вот и решили пройти еще пяток километров, чтоб расположиться с комфортом. В конце концов, переборка двигателя дело не пяти минут, да и остальной технике требовалась профилактика. А раз так, остановиться в лесу, который не просматривается с самолета, но притом с относительным комфортом, показалось неплохой идеей. А вообще, после безобразия, которое их бронегруппа учинила немцам, прошло уже две недели, и поиски обнаглевших русских до сих пор не закончились. По слухам, командование противника развернуло против наглецов целую дивизию, которая, вообще-то, направлялась на фронт, но вынуждена была задержаться. Во всяком случае, именно так утверждал пленный лейтенант, которого сдуру вынесло им навстречу. Это радовало - значит, куча людей при положенных им по штату танках и артиллерии вместо того, чтобы рвать дышащую на ладан оборону Красной армии, будет шарохаться по здешним лесам, пугая белок. А главное, делать это совершенно впустую - бронегруппа полковника Мартынова уже давно оторвалась от преследований, отправившись вместо логичных севера или востока на запад, в самый тыл немцев, где войск практически не было. В общем, неплохо поработали, есть за что похвалить себя, любимых. В первую очередь за то, что живы остались. Мартынов сидел на толстом, потемневшем от времени, но совсем еще не гнилом бревне, валяющемся аккурат возле стены огромного, солидного на вид дома, и с видимым наслаждением прихлебывал из кружки ароматный, крепкий до черноты чай. Это с кофе здесь были проблемы, а вот чай - это что-то с чем-то. Избалованные пришельцы из будущего в своих супермаркетах такого и не встречали. Знали предки толк в этом напитке, чего уж... - Звал, Александр Павлович? - Было дело. Падай, - Мартынов звучно, как по африканскому барабану, хлопнул ладонью по импровизированному трону, - и присоединяйся. - Пожрать - это мы можем, пожрать - это мы завсегда, - усмехнулся Хромов, садясь и принимаясь сооружать бутерброд. Местный хлеб был духовитый и вкусный, да и сало определенно стоило внимания. Особенно учитывая, что в последний раз он на скорую руку перекусывал часов пять назад, когда Игнатьев ненадолго подменил его за рычагами. Впился в получившийся шедевр военно-полевой кулинарии зубами и блаженно откинулся спиной на стену дома. - Эх, красота! Жизнь-то налаживается... - Это как сказать, - Мартынов, прищурившись, посмотрел на солнце. Оно поднялось еще совсем невысоко, и с трудом пробивалось через густые кроны берез. - Что там у тебя с машиной? - С моей пока ничего вроде, а вот "тройку" или бросать, или на пару дней ремонта. Фрицы, во всяком случае, так говорят, и я им верю. Выбирай сам, что тебе ближе. Мартынов кивнул задумчиво, отхлебнул чаю, покатал жидкость во рту, словно бы распробуя вкус. Потом вновь кивнул: - Я так понимаю, остальной технике тоже ремонт не помешает? Вопрос был риторическим. Гусеничная техника вообще и танки в частности имеют достаточно низкий, особенно по сравнению с колесными авто, ресурс. После же боев и устроенных следом гонок их желательно по косточкам перебирать. Именно это Хромов и озвучил. Мартынов снова кивнул: - Ясно. Тогда так. Два часа на сон, а потом проведешь разведку, - как по мановению волшебной палочки в руках полковника материализовались аккуратно сложенная карта и отточенный чуть не до прозрачности карандаш, - вот здесь. Это единственный населенный пункт в округе, надо знать, что происходит. Если все в норме, остановимся здесь, займемся ремонтом и профилактикой. Да и раненым тряска не на пользу. Это он верно подметил, совсем не на пользу. Капитан Очевидность, блин... И раненых чуть больше чем до хрена, и Светлана Александровна, единственный оставшийся у них врач, с ног уже сбилась. Конечно, привезенный Колобановым пенициллин творил чудеса, устраивая массовый геноцид непривычным к нему пока бактериям, но все равно лечение в дороге - это вам не полноценный госпиталь. Хорошо еще, организмы в этот период были крепкие - слабые-то умирали еще в младенчестве. Но все равно, тяжко. - Понял, товарищ полковник. Сделаю. - А куда ж ты денешься... Кого с собой возьмешь? Громова? - Нет, он здесь нужнее. Селиверстова возьму да Ильвеса. Они лоси здоровые, да и по лесу ходить умеют. - Эстонца? - И что с того? - Ну, смотри, тебе виднее, - Мартынов спорить не собирался. Считает Хромов, что курсанту можно доверять - значит, имеет на то основания. - Смотри только, чтобы он тебя плохому не научил. А то начнешь слова растягивать... - В хорошей компании и деградировать приятно, - ответил Сергей на шутку юмором. Полковник улыбнулся: - Ладно... Может, еще кого возьмешь? - А кого? Пегаса, что ли? Нет, ну, в самом деле - кого? Хинштейн, после того, как его обожгло, так до конца и не восстановился еще. Вроде все в норме, но кожа на ногах чересчур нежная, марш-броска долгого не выдержит. Да и уставать после этого их снайпер начал очень быстро. Игнатьев хоть и в хорошей форме, но возраст сказывается... Так что выбор и в самом деле невелик - те, в ком уверен, из местных. А они - тоже всякие. Тот же Пегас - это в их отряде имя нарицательное, причем давно. У парня фамилия Конь, а он, вдобавок, ухитряется падать с любой мало-мальски заметной высоты. Как это у него получается? Да хрен его знает. Просто если видишь бревно, а рядом Коня, значит, сейчас он грохнется. Ну а народ здесь на язык острый и, вдобавок, грамотный - постаралась советская власть, завела повсюду школы и библиотеки. Вот и прозвали человека Пегасом. Очевидно, мысли в голове полковника крутились схожие. Во всяком случае, настаивать не стал, кивнул только спокойно: - Тогда вперед! Но зря не рискуй. Понял? И бинокли возьми на всех, пригодятся. - Так точно. Разрешите выполнять? - Хромов шутливо отдал честь. - К пустой голове руку не прикладывают. Эх ты, чучело гражданское. Ладно, иди. Но вначале поспи, а то свалишься. Сон и впрямь освежил, во всяком случае, марш-бросок через лес дался без особых проблем. Разве что добавил пару градусов к собственному комплексу неполноценности - Хромов всегда считал, что по лесу может ходить совсем неплохо и ориентируется вполне на уровне. Но как, скажите, остальные это делали вообще не задумываясь, с картой не сверяясь и компасом не пользуясь? Притом, что в этих местах они вообще ни разу не бывали! Вот так и приходишь к грустному выводу: компьютеры и общая эрудиция хорошо, а реальные навыки куда лучше. Во всяком случае, здесь и сейчас. И выглядят они после пробежки куда как лучше, чем начавший под конец задыхаться Хромов. Единственное оправдание - у него СВТ, а у парней куда более легкие немецкие автоматы, но это так, мелкие нюансы. Себе не стоит врать - ты и с автоматом не сможешь бежать так же, как они, нет у тебя к этому привычки. Ну и ладно, рефлексии потом, а сейчас главное - задание. По его скудному разумению, полковник не просто так решил проверить эти места. В конце концов, для трех-четырехдневной стоянки проверять городок в двадцати километрах от них смысла особого не имелось. Особенно экстренно проверять. Ну что там, спрашивается, может быть? Даже если немцы решили здесь обустроиться, то максимум рота не само лучшей пехоты. Скорее даже, пара взводов под командованием какого-нибудь лейтенанта, слишком зачуханного для того, чтобы идти на острие атаки. Вывод простой - за три дня ничего им не грозит. Но вот в перспективе... Задание у их тесного коллектива простое и, если вдуматься, совпадающее с нормальными устремлениями русского человека. Как можно сильнее изменить ход истории, пускай даже локально. Как это сделать? Если, конечно, отбросить всякие утопические идеи с прорывом к Сталину и открытием ему глаза на преимущества командирской башенки (последняя, конечно, на их Т-34 встала, как влитая, но лично Хромову сверхважным преимуществом не казалась)? Выбор богатым не выглядел. По сути, и самого-то выбора не было, один-единственный вариант. Какой? Да все просто - накрошить фрицев по максимуму, причем желательно не серую скотинку, а полковников да генералов. И, как подозревал Сергей, Мартынов намерен был обустроить в этом районе долговременную базу, благо трофейных запасов буквально всего, от сухарей до снарядов и бензина, имелось в избытке. Ну а уже опираясь на нее можно было бы устраивать рейды куда душа пожелает, техники, хвала всем богам, тоже затрофеили немало. И в этом случае знание того, кто чем дышит в окрестностях, выглядело ой как необходимым. До места они добрались не то чтобы совсем быстро, однако же, и не задерживаясь. Часам к четырем вечера. И увиденное не стало каким-то откровением - с момента появления в этом мире и времени, Сергей таких городков с населением в пару тысяч человек видел уже несколько штук. Отличия в деталях, а так - одно и то же. Разросшаяся до непомерных габаритов деревня, застроенная частными, в основном одно-двухэтажными домами с обязательными огородами. Всей разницы с местами, где Хромов провел детство, это обилие фруктовых деревьев. Все же родился Сергей в местах более холодных и, соответственно, на яблони бедных. Здесь же и груши, и вишня, и чего только нет. Пруд, в котором активно играла рыба, явно рукотворный. Во всяком случае, на берегу полуразвалившееся строение, в котором при минимуме фантазии легко угадывалась мельница. Небось, под нее запруду и сделали. Словом, патриархальная идиллия. А вот что Хромову не понравилось, так это отсутствие собак. Немецкие солдаты, уроды редкие, всех местных бобиков отстреливали сразу. Зачем? А хрен их, гадов, знает. Так что собаки если и сохранились, то лишь те, которых хозяева успели загнать в дом. И о чем это говорит? Да о том, что или фрицы в городе, или, как минимум, побывали здесь. Неудивительно, в общем, но все равно хотелось надеяться на лучшее. С другой стороны, во всем плохом следовало искать хорошее. К примеру, то, что в сумерках (а они наступят уже скоро) садами можно пройти, оставшись незамеченными. Если там собака - не пройдешь, не укусит так облает, а сейчас - запросто. Главное, соблюдать осторожность и не наглеть. Да и народу на улицах немного, по домам небось сидят, чтобы лихо не будить. Стало быть, ночью их вообще не станет, надо лишь не торопиться. Разведка - удел терпеливых. Поэтому разведчики, уютно расположившись между деревьями, принялись выжидать, заодно подкрепляя силы чем Бог послал, и наблюдая за городом. Бог - и интендант пророк его - послал немало. Без особых разносолов, конечно, однако с голоду точно не умрешь. Тушенка, сало, хлеб... Самым приятным был чай в трофейном термосе - разводить костер чревато, есть в сухомятку или запивая обычной водой тоже не особенно приятно, а чай пошел "на ура". И, хотя после этого потянуло в сон, Хромов вооружился биноклем и продолжил осматривать город - мало ли что. Центр города, кстати, был уже порядком облагорожен цивилизацией. Во всяком случае, несколько кирпичных домов наблюдалось. Четыре этажа - небоскребы, блин... И уж совсем подпирали небо, доминируя над местностью, пожарная каланча и водонапорная башня. Учитывая, что жители обходились колодцами, само ее наличие говорило о железной дороге. Которой на карте, кстати, не было. Ну, карта картой, а железка железкой. После тщательного обзора местности обнаружилась довольно убогая узкоколейка и замерший у самого леса паровоз, с такого расстояния кажущийся игрушечным. И вагоны - очень похоже, здесь занимались лесозаготовкой, вот и построили нечто для внутреннего пользования. Бывает. Кстати, здоровенные кирпичные сараи, к которым узкоколейка, собственно, и была проведена, это или склады, или распилочные цеха. Все сходится. Успокоившись на этом, Сергей продолжил наблюдение и довольно быстро вычленил центральную площадь, довольно обширную, кстати. Вокруг несколько домишек и нечто внушительное, скорее всего, используемое местной администрацией. На здании, от которого прямо тянуло старинным купеческим духом, развевался флаг. Хромов присмотрелся - ну да, немецкий, а как ты хотел... Тут же, буквально в сотне метров обнаружилась школа - такая, как любят показывать в старых фильмах, очень уютная на вид. Правда, вид этот сильно портили двое немецких солдат, лениво куривших во дворе, и немецкий же грузовик. Стоял он, кстати, так, что со стороны особо и не увидишь. Если б не искал целенаправленно, да не знал изначально, где немцы предпочитают квартировать, хрен бы рассмотрел. Чуть в стороне обнаружилась полевая кухня, но ею, скорее всего, не пользовались. Все правильно, смысла нет. Проще воспользоваться правом победителя и реквизировать у местных, что сочтешь нужным. Сергей на месте фрицев так и поступил бы, а думать, что опытные вояки, прошедшие всю Европу, меньше разбираются в жизненных реалиях, глупо. Ага, а вот, чуть в стороне, возле колодца, какая-то баба за ними убирает. Все правильно, самое лучшее средство для мытья посуды - это, конечно, женщина. Ладно, теперь, в принципе. Даже можно и не лезть в город, основное и так ясно. Увы, благими намереньями выстлана дорога в ад. Не прошло и получаса, как со стороны дороги раздался шум моторов, и появились два грузовика. Двигались они вроде бы и неторопливо, километров сорок в час от силы, но прыгали на колдобинах так, что Хромов даже посочувствовал их пассажирам. Вот так покатаешься - и сначала геморрой испуганно выпрыгнет, а потом и позвоночник в трусы осыплется. Железные люди здесь шоферы! Грузовики пронеслись, если можно так обозвать их черепаший темп, по узким улицам, и лихо затормозили на площади. Из кузовов выбрались солдаты - немного, человек десять, а открытую кабину головной машины украшал своим обликом какой-то офицер. Появление их ажиотажа первоначально не вызвало, однако уже через пару минут вокруг закипела жизнь. Очень похоже, все же какое-то начальство, облеченное властью, но притом не особо крупное. Генералы на грузовиках не ездят. Еще через несколько минут суета на площади улеглась, зато началась в окрестностях. А вот что там происходило, понять никак не выходило - сады, которые, в теории, должны были скрывать их продвижение ночью, сейчас мешали рассмотреть происходящее в городе. Вместо целостной картинки выходили какие-то куски мозаики, плохо связанные межу собой. И следующий час ясности не добавил, хотя, откровенно говоря, вряд ли это касалось разведчиков напрямую. - Командир, глянь-ка, - Селиверстов, бесшумно подкравшись, от чего Хромов едва не подпрыгнул из положения "лежа", тряхнул его за плечо и указал влево. - Да не туда, на пруд смотри, на камыши. Вначале Сергей ничего не увидел, однако потом его внимание привлекло короткое нездоровое шевеление. Ага! В вот и его источник. Люди, разумеется, сколько - непонятно, однако по виду местные. Оружия не видать, хотя это еще ни о чем не говорит. Что же, есть возможность расспросить, авось пригодится. Хромов прикинул - метров двести, может, чуть больше. Подойти незаметно вполне можно. Правда, для скрытности придется делать небольшую петлю, но зато от леса до края пруда метров пятнадцать от силы. Нормально. - Пошли, - он встал, забросил на плечо СВТ. - И тихо мне! О последнем, кстати, мог и не предупреждать - самым громким в группе был он сам. Десять минут неспешным шагом - и вот они, камышовые сидельцы, как на ладони. С этого ракурса видно их неплохо. Видать, не ожидают, что кто-то может подойти сзади. Что же, тем лучше - задача упрощается. Человек восемь... Ну да, восемь. Мужчин всего трое, причем взрослый только один, остальные пацанята лет десяти-двенадцати на вид. Оружия по-прежнему не наблюдается. Отлично. На лес они не смотрели и, соответственно, не видели, как разведчики, укрываясь в высокой траве, ужами подползли к беглецам. Разве что старший в последний момент то ли услышал что-то, то ли почуял посторонний взгляд, развернулся - и уперся лицом в ствол автомата. Ильвес держал его с таким зверским выражением лица, что можно было не сомневаться - пальнет не раздумывая. Хотя как раз этого делать курсант и не собирался, да и остальные тоже. Все же выстрелы немцы услышат, к бабке не ходи. Но вот стоящим под прицелом об этом знать было пока не нужно. - Хальт! Хенде хох! Руки поднял, кому говорю! Мужик последовал доброму совету, не рискуя качать права. В войну их всегда больше у тех, кто при оружии. Хромов, глядя на это, кивнул: - Кто такие? - Я... Это... - Короче, живете здесь? - Д-да... - Ясно. Тогда слушай мою команду. Ползком к лесу! И не дай бог кто-то голову подымет! Стремительная ретирада прошла без эксцессов. Все же немцы контролировали разве что город, да и то больше формально. За обстановкой вокруг непуганые толком фрицы особо не следили. Что же, тем лучше. Во всяком случае, информацию можно было теперь получить из первых рук, и она, откровенно говоря, не радовала. Полчаса спустя они знали более чем достаточно, и, хотя напрямую их происходящее не касалось, приятного все равно было мало. Фрицы, как оказалось, приехали брать заложников. А может, расстреливать, кто их знает. Один из пацанов неплохо понимал по-немецки, видать, талант врожденный да учитель в школе был неплохой. Вместе со сверстниками он крутился у площади - пацанам всегда интересно, что и как происходит, особенно если это связано с военной техникой. Ну и услышал кое-что. В общем, была череда нападений на немецких солдат. Вряд ли это относилось к группе Мартынова - полковник, как ни крути, вел своих ночью, да и от активности приказал воздерживаться, дабы не демаскировать себя раньше времени. Однако же, как показала нынешняя ситуация, любителей поохотиться на оккупантов хватало и без них. Немцы же, народ сентиментальный, но рациональный, пошли по самому простому варианту противодействия - взять заложников из местных, а потом за каждого убитого солдата сколько-то расстреливать. Не бесспорное, но логичное решение, требующее минимальных затрат. Этичным же отношением к побежденным немцы никогда не отличались. Мальчишка, услышав это, проявил несвойственную возрасту смекалку. Тут же объяснил расклады товарищам - и дунули они по домам, родных предупредить. Что, где, у кого и как дальше сложилось - хрен знает, но конкретно эта семья успела бежать и скрыться в камышах. Ну а там их, соответственно, Селиверстов и засек. Почему в лес не бросились? А вначале одна из женщин впопыхах ногу подвернула, потом же адреналиновая волна схлынула и стало просто страшно. Вот и спрятались, куда ж деваться. Слушая рассказ, Хромов продолжал наблюдать за городом и все более убеждался, что говорят ему правду. Во всяком случае, как выволакивают и сгоняют на площадь людей, было видно совсем неплохо. Пинками, кулаками, прикладами, без разделения на пол и возраст. И с энтузиазмом непомерным... Вот так вот. Менее всего Сергей ожидал увидеть подобное зрелище. Во всех учебниках, в любой литературе писалось, что зверства учиняли эсэсовцы. Типа эти на голову сдвинутые на идеях фюрера молодые уроды на геноциде населения специализировались. Мол, вермахт героически сражался, а вот эсэс... Нет, он знал, что эсэсовцы тоже воевали, и воевали хорошо, умело и храбро. Тоже читал. Но к нынешним раскладам данное обстоятельство отношения не имело в принципе, потому как орлов в черной форме на горизонте не наблюдалось. И в их отсутствие "белые и пушистые "зольдатены" в обычной полевой экипировке отнюдь не брезговали выполнить грязную работу самостоятельно. Психология завоевателя во всей красе - мы победители, а вы так, быдло. И от этого к горлу все явственнее подкатывал мутный комок злости. - Что делать будем? Ну, это, как всегда, Селиверстов. Ильвес предпочитает не спрашивать, а просто дождаться решения - то ли психология прибалта, то ли обучение в военном училище свои плоды приносит. Впрочем, нюансы не столь важны. А вот что делать дальше - это и впрямь серьезно. Можно уйти, тут никто не осудит, но что дальше? Отправить кого-нибудь из парней к своим, оставшись вдвоем наблюдать? Пожалуй, наилучший вариант. Доложить Мартынову, пускай решает. Тот же Селиверстов, если постарается, даже по лесу часа за три доберется. Одному получится быстрее, чем группой, особенно с обузой в его, Хромова, лице. И только решение, наконец, сформулировалось, как раздавшийся со стороны города треск выстрела погреб его под суровой реальностью и заставил всех троих вновь приникнуть к биноклям. Ну да, немцы развлекались. Посреди улицы лицом вниз лежало чье-то тело. Чье? Не видно, да и плевать, потому как рядом разворачивалось куда более интересное действо. Излюбленная немецкая забава - человек, а вкруг несколько солдат с винтовками, штыки примкнуты. Человек вертится, как уж, но сделать ничего не может, хоть кто-то из немцев все равно оказывается позади него и - тыкает штыком в ягодицы, заставляя жертву подскакивать. Им это кажется, наверное, очень смешным. Из ближайшего двора выскакивает вдруг мальчишка, лет, может, восьми, с топором. Кидается на немцев. Один из солдат ловко насаживает его на штык... Все, дальше смотреть не хотелось совершенно. И, хотя это было нарушением приказа, Хромов злобно скривился и сказал: - Селиверстов, Ильвес, дуйте к нашим. Сообщите полковнику, что видели. - А ты? - Я? А я пойду, поговорю с этими... Очень хочется. - Командир, а не пойдешь ли ты... далече? - Селиверстов презрительно сплюнул. - Ты меня за кого держишь? Вместе пойдем. Поговорим. Курсант промолчал, лишь кивнул согласно. Что же, спорить не было смысла - все равно не послушают. Хромов и сам бы не послушал. Вздохнув, он кивнул и приказал: - Тогда двигаем опять к пруду, а там уже до домов рукой подать. Оружие проверили - и пошли. Вы, - он обернулся к местным, - сидите здесь. Авось пронесет. С богом, парни! До домов они смогли добраться без происшествий - видать, немцы были слишком заняты. Да и немного их было, приехавших - от силы человек десять, в местном гарнизоне если и больше, то - чуть. В общем, по сторонам особо не посмотришь, а потому их предприятие не выглядело совсем уж безнадежным. Да, у немцев перевес десять к одному, но на большой площади, по двое-пятеро. Отловить их поодиночке вполне реально. Сложно, однако реально, благо нападения они не ждут, плюс безнаказанность развращает. А вот потом можно и поговорить, за жизнь или за смерть - это уж как получится. Они шли к тем игрокам со штыками - не потому, что испытывали к ним особую ненависть. Точнее, парни, может, и испытывали, а вот у Хромова мозги сейчас работали холодно, четко и отстраненно. Остальных придется искать, местоположение же этих умников достаточно четко локализовано. Стало быть, и начинать проще всего с них. Даже если они уже закончили, вряд ли ушли далеко. Как оказалось, и впрямь закончили. Человек, над которым солдаты издевались, лежал в пыли, лицом вниз, и на спине его расплылось пятно крови, на фоне синей рубахи кажущееся фиолетово-черным. Что же, ему не повезло, равно как и пацану с топором, и тому, кого пристрелили в самом начале... Скорбеть некогда, это война, ребята. И Хромов к случившемуся был морально вполне готов. Потом, когда все закончится, он вольет в себя пару стаканов трофейного пойла, снимая накопившийся стресс, а пока выпустит кишки тем, кто здесь отметился. И это полезнее и достойнее, чем рефлексировать. На первого немца они наткнулись почти сразу. Встреча оказалась неожиданной для обеих сторон, вот только разведчики ожидали, что она рано или поздно случится, а фриц не ожидал. Он просто вышел из-за угла, поправляя китель - очень похоже, тут же, у забора, справлял малую нужду. И все, что он успел сделать - это приоткрыть от удивления рот. А потом штык СВТ ткнул его точно под нижнюю челюсть, и фриц, отвратительно трепыхнувшись, осел на землю. На руки капнуло теплым, и, стряхнув убитого с винтовки, Хромов не удержался, сорвал лопух и тщательно обтер сначала оружие, а потом ставшие вдруг липкими пальцы. Товарищи смотрели понимающе... - Вперед! Еще один немец попался буквально сразу же. Тоже... гм... облегчался. Впрочем, он уже заканчивал, и Хромов не стал его торопить. Дождался, когда этот смертник натянет штаны, после чего продемонстрировал молодецкую стать во всей красе. Как оказалось. Этот тоже был не готов к неожиданностям, а зря. И, прежде чем фриц опомнился, Хромов успел добежать и с размаху, как по мячу, пробил ему ногой в пах. Получилось шикарно! Крик не состоялся, умер в зародыше. Вместо него на суд благодарной публики излился какой-то сип, глаза у немца выпучились и стали похожи на два мячика для пинг-понга. Однако ни упасть, ни даже сложиться противнику Хромов не дал - сгреб за шкирку, развернул, прикрываясь... Защита из человеческого тела так себе, винтовочную пулю не остановит, но выпущенную из пистолета или автомата - вполне. Лучше, чем ничего, а сейчас нельзя было пренебрегать ни одним шансом. Никто не выскочил. Что же, тем лучше. Посмотрев на немца, Хромов сообразил, что после такого удара тот вряд ли сможет разговаривать. Во всяком случае, в ближайший час точно. Перестарался, жаль. Ну и ладно. Короткое движение, и немец обмяк - со свернутой шеей не живут. - А ловко ты его, командир, - шепотом выдал комплимент Селиверстов, подхватывая труп за ноги и уволакивая в густые заросли крапивы. - Выберемся - научу, - так же шепотом ответил Сергей. - Скоро ты там? - Уже, - Селиверстов выбрался обратно, потирая ожоги от злющего сорняка. - Томас, долго ты еще там будешь? - Иду, - Ильвес догнал их, держа в каждой руке по винтовке. - Куда их? - В крапиву кинь, некогда возиться. Тут еще двое рядом. Где они, кстати? Истошный визг был им ответом. Не человеческий визг. Хромов приник к щели в заборе. Ну да, так и есть, двое оставшихся фрицев ловят по двору поросенка, а шустрая хрюшка вовсе не желает быть съеденной. Мечется, отчаянно ныряя то под высокое крыльцо, то между ног у незадачливых охотников. Просто замечательно! И, естественно, в азарте никто не обратил внимания на три тени, перемахнувшие через не такой уж и высокий забор. А потом стало слишком поздно. Селиверстов тенью вырос позади "своего". Немец был высоким, спортивным парнем, по сравнению с ним разведчик выглядел замухрышкой. Но сейчас это ничего не значило. Короткий высверк ножа - и немец оседает. Хватаясь руками за горло, и между пальцами у него брызжут фонтанчики крови, алыми каплями ложась на остатки не до конца вытоптанной травы. Его товарищ не успевает ничего понять - и падает от короткого удара прикладом. Спасибо Громову за науку! Ильвес страхует, настороженно поводя вокруг стволом автомата, но все спокойно. Хозяева дома, если они вообще еще здесь, сидят внутри и кашлянуть стесняются, а немцев поблизости вроде нет. Самое то, чтобы "языка" порасспросить. - В дровяник его, - Хромов подхватил немца за шиворот. - Томас, помогай! Эстонец забросил автомат за спину, ухватил немца за ноги. Теперь страховал их Селиверстов, у него получалось даже лучше. Несколько секунд - и пленного убрали подальше от чужих глаз, убитого и вовсе кинули под забор. Правда, в ухоженном дворе крапивы не наблюдалось, но тело прикрыли удачно подвернувшейся деревянной тачкой, явственно смердевшей навозом. Все, сразу не увидят, а им много времени и не нужно. Фриц пришел в себя на удивление легко - хватило ведра зачерпнутой из стоящей во дворе бочки воды. Теплой, мутноватой, с плавающими в ней личинками комаров и явственным запахом тины. Однако же, когда она вылилась немцу на голову, он заворочался, приходя в себя, открыл глаза, понял, что случилось и открыл рот, дабы как следует заорать. И замер, увидев у самого глаза жутковато поблескивающий даже сквозь не вытертую да конца кровь металл штыка. Вот так-то, соображает, и это очень неплохо. Секунду спустя Хромов сообразил, что он - идиот. Языка-то не знает, а их штатный переводчик Плахов остался вместе с группой, так сказать, при штабе. И как теперь допрашивать этого хренова немца? Этот риторический, в общем-то, вопрос он озвучил вслух, и, к своему удивлению, получил на него ответ. - Разреши я, - Ильвес слегка размял кисти рук. Кулаки у него, стоит признать, были здоровые. - Я немного понимаю по-немецки. - Откуда? - В детстве в лавке работал. Убирался, приносил-уносил товары... Там хозяин немец бы, кое-что я запомнил. - Действуй. Только не убей раньше времени. - Постараюсь, - криво улыбнулся курсант. - Сейчас заговорит. Немец и впрямь заговорил очень быстро. Наверное, потому, что не рассчитывал получить в морду от унтерменшей. Морально, так сказать, не готов был к допросу, а потому раскололся уже после нескольких плюх, для здоровья, к слову, абсолютно неопасных. Рассказал, правда, немного - в основном, подтвердил сказанное беглецами, а также выводы Хромова относительно численности солдат и того, что главный среди приехавших всего лишь гауптман, капитан по-русски. В общем, мелочи, а больше ничего фриц толком не знал, и прибили его спокойно, безо всяких эмоций и лишних мучений. Ничего личного, просто война. Еще двоих немцев они сняли минут через пять. Солдаты двигались по улице с той же беспечностью, что и первая группа, за что и поплатились. А вот дальше, продвинувшись до самой площади, разведчики не встретили никого. И только сейчас Хромов понял, как маразматически выглядит его идея отлова немцев поодиночке. Городок, пускай даже небольшой, это не голое поле, и охотиться на противника можно хоть до посинения, банально расходясь с немецкими солдатами по соседним улицам. И, скорее всего, убитых хватятся раньше, чем удастся серьезно проредить их численность. Что тогда прикажете делать? Назад-то уже не сдашь. Разве что импровизировать, но все их действия и так сплошная импровизация, ничего в голову не приходит. Мрачно размышляя по поводу своей дурости, Хромов рассматривал стоящие на площади грузовики. Один пустой, у второго откинут капот, видна задница водителя - небось, шаманит что-то, в это время даже немецкая техника далека от совершенства, постоянно надо что-то подкручивать и настраивать. А хорошие машинки. Небольшие, шестиколесные, с откидным верхом кабины и притороченной сбоку запаской. Крупповские* - во всяком случае, на разгромленном аэродроме сказал один из водителей, обнаружив такой агрегат. Все сокрушался по поводу того, что машину буквально изрешетили - уж больно она ему нравилась. И людей можно возить, и грузы, и пушку таскать. Легкая, удобная... Здесь и сейчас наблюдались точно такие же, даже жалко их будет жечь. *KRUPP L2H43, один из наиболее распространенных легких грузовиков, использовавшихся вермахтом - Глянь, - Селиверстов толкнул его в плечо. Хромов повернулся - ага, немцы гонят первую партию заложников. Немного, человек пятнадцать. Загнали во двор школы, приказали сесть, прямо на землю, оставили двоих для охраны, остальные направились на площадь, курить и зубоскалить. Через несколько минут пригнали вторую группу, тоже загнали во двор. Сергей быстро посчитал солдат, находившихся здесь, вычел тех, кого они уже вывели из игры... А ведь может получиться! Своей идеей он поделился с остальными, и неприятия она не вызвала. Ну, в самом деле, немцев много, но отнюдь не запредельно, всего, когда подойдут оставшиеся, соберется чуть больше двадцати человек. У них винтовки, и то не у всех - кое-кто не собирается таскать постоянно эту тяжесть. Вон, сразу несколько штук к колесу грузовика прислонены. Автомат они видели один - у гауптмана, и тот держит его не в руках. Сейчас они с местным комендантом в лейтенантском чине курят на скамейке у здания администрации, у обоих только пистолеты, и ничего более серьезного в поле зрения не наблюдается. В этой ситуации три автоматических ствола, два из которых специально заточены под бой на ближней дистанции, козырь неплохой. Да и гранаты имеются. В общем, шансы имеются. Если, конечно, удастся полноценно использовать эффект внезапности. Главное, отвлечь немцев и, желательно, собрать их вместе. Вопрос только, как. Мысль пришла в голову в тот момент, когда один из немцев, колдующий у стоящей тут ж, во дворе, полевой кухни, крикнул что-то на своем лающем языке. И все, как один, потянулись к нему. Включая отложившего ремонт водителя. Какая все же дисциплинированная нация! - Бумага есть? Товарищи переглянулись, потом Селиверстов выудил из кармана довольно солидных размеров кусок газеты, таскаемый для всем известных нужд. Хромов усмехнулся: - Замечательно. А теперь слушай, что делаем. Аккуратненько запихиваем эту бумагу фрицу в бензобак. Она там будет плавать, и пока мотор работает на холостых, ничего не случится. Немец, когда закончит ремонт, скорее всего, заведет свой тарантас, погоняет его на разных оборотах. А когда газанет, бумагу притянет к фильтру, и движок, что характерно, заглохнет. Ну а пока они будут разбираться, мы можем делать, что хотим, все равно они вокруг машины крутиться будут - кто-то советы давать, кто-то ржать, кто-то ругаться. И по сторонам глазеть никому на ум не придет. - Думаешь? - Знаю, - ответил Сергей с уверенностью, которой на самом деле не испытывал. - Человек может до бесконечности смотреть на горящий огонь, текущую воду и то, как работают другие. И уж точно посмеяться над тем, кто пашет, пока остальные курят, сам бог велел. - А сработает? - С дизелем срабатывало, - пожал плечами Сергей, не уточнив, правда, что было это на полвека позже и с куда более продвинутом в техническом плане грузовиком. - Сделали мы одному уроду гадость. - За что? - тут же поинтересовался Селиверстов. - За то, что урод, - уточнять, что за привычку ездить с дальним светом и не выключать его, Сергей не стал. Просто потому, что на здешних машинах такой приблуды, как дальний свет, он пока что не встречал и не был уверен, что в данный исторический период она вообще существует в природе. - Понятно, - деловито кивнул боец. - Кто пойдет? - Да сам я и пойду. Томас... - Тоомас... - Да хоть Чингачгук. Держи винтовку, мне с ней тащиться несподручно. - А... - Если прокрадусь тихонько - никто и не дернется, а заметят - и пулемет не поможет, - Сергей пару раз глубоко вздохнул, ставшим уже рефлекторным движением проверил оба пистолета. Мысленно посетовал, уже в который раз сегодня, что нет ни одного глушителя, шевельнул плечами. - Ну, все, я пошел. Все же сады - это кладезь вдохновения для художника и кошмар часового. Где-нибудь на открытой местности подберись к цели, попробуй, а здесь и сейчас - да без проблем. Дошел, благо машина едва не утыкалась бампером в раскидистый куст какой-то плодово-ягодной культуры, аккуратно запихнул бумагу в бак, вернулся - и все это никем не замеченный. Разве что лоб покрылся крупными, будто горошины, каплями пота. Нет, когда выберутся... если выберутся, он точно нажрется в хлам, благо есть чего. Но это все потом, сейчас же ему оставалось лишь нырнуть в канаву, плотно оккупированную разведчиками, и продолжить ждать. К счастью, недолго. Шофер, закончив обед, вернулся к своему пепелацу, поковырялся в двигателе еще минут двадцать, потом залез в кабину, завел. Двигатель зарычал спокойно и ровно, неторопливо, словно довольный жизнью сытый кот. Минута, две... Внимательно прислушивающийся к чему-то водитель удовлетворенно кивнул, дал газу. Мотор бодро взвыл, секунд пять порычал. И заглох. Попыток было еще пять, одна за другой. Шофер вновь залез под капот. Еще полчаса и три безрезультатные попытки. Веселый гомон солдат... Теперь здесь толклись практически все, кроме часовых возле задержанных, занятого чем-то своим повара и офицеров, продолжающих что-то оживленно обсуждать. Небось, баб, подумал некстати Хромов. И, как бы это не глупо в такой ситуации выглядело, пришел к выводу, что вопрос о сохранении верности оставшейся в другом мире избранницы выглядит бесперспективно. Особенно с учетом того, что она его регулярно динамила, а длительное воздержание здоровью противопоказано. Хихикнув мысленно, он прогнал ненужные сейчас размышления, еще раз прикинул диспозицию и аккуратно прицелился. - Гранатами - огонь! Как ни обидно признать, гранатами, в сравнении с местными вояками, он пользоваться не умел. Не то чтобы вообще не умел - Мартынов показывал все, что нужно знать. Просто здесь гранаты учили метать аж со школы, в армии доводя мастерство до совершенства. Он так просто не умел. Впрочем, у него и без гранат хватало работы. И, к тому моменту, как трофейные немецкие "колотушки", неуклюжие на вид, но на практике весьма удобные, отправились в полет, он успел выстрелить четыре раза. И как минимум дважды попал. Обоих офицеров (по две пули на брата, чтоб наверняка, благо скорострельность позволяла) смело. Еще один выстрел, по охране - "в молоко", и в этот момент рванули гранаты. Все же эффект от их применения по кучно стоящему противнику несколько отличается от того, что показывают в кино. Нет тебе ни фонтанов земли на полнеба, ни эффектно (и комично) разлетающихся во все стороны врагов. Так что по эффектности реальным гранатам до кинематографа далеко, а вот по эффективности... Немцев, оказавшихся поблизости от взрывов, раскидало, словно кегли. Как сварливая теща, взвизгнули над головами осколки. И в следующий момент, три фигуры буквально взвившись из укрытия, покритиковали опешивших врагов в упор из двух автоматических стволов. СВТ, правда, по скорострельности уступала автоматам, и здесь свои достоинства не продемонстрировала, но это было не столь важно - у Хромова была иная цель. Громко бухая каблуками так и не ставших привычными сапог, он мчался к заложникам, надеясь лишь, что охреневшие от происходящего часовые не успеют среагировать адекватно. Времени его бросок потребовал всего ничего, секунд пять от силы, но показались они вечностью. А немцам, наверное, мигом единым. Не зря выстрелить успел только один, в белый свет, как в копеечку. Никогда не следует злиться на людей. От этого дрожат руки и сбивается прицел, как-то отстраненно успел подумать Хромов. А потом немец оказался совсем рядом и Сергей не останавливаясь, коротко и четко, как учил Громов, ударил его штыком. Тот вошел мягко, словно в масло - и застрял. Тело немца свело спазмом... Сергей толчком опрокинул его, без малейшей брезгливости уперся сапогом, освобождая штык, повернулся ко второму часовому, белому, как мел, отчаянно дергающему затвор, и выпустил практически в упор все, что оставалось в магазине СВТ. Башка немца разлетелась вдребезги, с воплями бросились в стороны те, кого он охранял... А Хромов посмотрел на результат с полнейшим безразличием и каким-то отстраненным спокойствием. Смутить его зрелище не могло. Как-никак трупов он за последнее время повидал больше, чем проктолог задниц. И брызги чужих мозгов на сапогах были сейчас ничего не значащей липкой массой, которую надлежало обтереть, не более. Вот и все - четко, быстро, никаких рефлексий. Руки независимо от сознания, с приобретенной уже в этом мире сноровкой, меняют пустой магазин на снаряженный. Короткий лязг затвора - все, оружие готово к бою. Вот только целей больше нет. Лишь трупы в художественном беспорядке - закономерный результат внезапной атаки на далеко не первосортных вояк. Умерли, не успев сообразить, что произошло. Было бы удивительно, сложись что-то иначе. - Сергей! Командир! Хромов повернулся на крик и как можно более невозмутимо поднял левую бровь: - Что у вас там? - Да пленного взяли, - Селиверстов стоял над офицерами и тыкал в них стволом автомата. Ильвес ходил среди лежащих тут и там немцев, держа в руке пистолет. Успел где-то разжиться - когда они выходили в рейд, короткоствола при нем не было, это Хромов помнил точно. С каменным выражением лица эстонец тыкал ногой тела. Время от времени негромко щелкал выстрел - зачистка штука малопочетная, но полезная и нужная. Молодец... Пленным оказался местный лейтенант. Второму Хромов попал точнехонько между глаз, так, что спереди была небольшая, в общем-то, дырочка, а затылок вынесло начисто. Лейтенанту же повезло чуть больше. Пуля разворотила немцу плечо. Для жизни, в общем-то, неопасно, крови вытекло немного. Зато сознание упорхнуло птичкой. Это только в кино раненый продолжает стрелять, как ни в чем не бывало. Нет, отдельные ситуации, когда адреналиновая волна перебивает боль, могли наблюдаться, но это скорее исключение из правил. В подавляющем большинстве случаев болевой шок и потеря боеспособности, чаще всего вместе с сознанием. Вот как сейчас, например. - Ну что же, не пропадать же добру... Томас! Глянь, там перевязочных пакетов нету? - Тоомас, - педантично уточнил курсант, но от дальнейших препирательств воздержался. Зато буквально через несколько секунд приволок целую сумку, набитую бинтами, ватой и еще черт его знает, каким добром. - Вот. Только зачем на него добро переводить? - Полковнику его сдадим, пускай расспросит, - отозвался Хромов, деловито распарывая на пленном одежду. - Да что он может знать? - А вдруг? К стенке мы его поставить всегда успеем. Помогай, давай. - Все равно не дотащим, - фыркнул Ильвес, но послушно перехватил застонавшего немца. - Дотащим, он жилистый. Хотя выглядит, конечно... Судя по виду, когда его делали, мама не хотела, а папа не старался. Селиверстов фыркнул, сдерживая рвущийся наружу смех. Ильвес сохранил невозмутимость, но заметно было, что дается она ему нелегко. Втроем они довольно быстро, хотя и не слишком умело замотали немца так, что из-под бинтов торчала одна голова, а потом Хромов повернулся ко все еще толпящимся во дворе школы и с испугом глядящим на освободителей заложникам: - Ну, и что мы встали? Немцев дохлых не видели? Так насмотритесь еще, война только начинается. Брысь по домам! Надо же, подействовало. Будто переключили у них что-то в мозгах, и рванули все по домам, только пятки засверкали. Мужчины, женщины, дети... И Селиверстов, провожая их глазами, явственно вздохнул. - Чего ты? - удивленно спросил Хромов. - Да там девушка была... Э-эх! - И чего ж ты тогда терялся? - поинтересовался Сергей, удивляясь, как Селиверстов ухитрился в такой момент еще и на девушек внимание обратить. Впрочем, на адреналине можно словить глюки и похлеще, чем сельская красавица. Лично ему они здесь, кстати, все как на подбор напоминали французскую актрису - ту, что играла лошадь мушкетера. - Так ведь... - Подождал бы фриц. Лично мне его самочувствие до одного места, лишь бы на вопросы отвечать мог. Что, очень понравилась? - Ага, - Селиверстов покраснел, совсем как мальчишка. Из-под маски сурового пса войны разом вылез тот, кем он был на самом деле. Практически юнец... Рядом с ним Хромов, выросший в куда более насыщенном информацией, а главное, циничном времени почувствовал себя если не стариком, то, во всяком случае, умудренным опытом мужчиной. И смотрел на товарища с нескрываемой усмешкой. Как здесь все просто. Один взгляд - и все, голову потерял. Впрочем, те же медузы и без мозгов живут миллионы лет. Собственно, это обстоятельство дарит людям надежду. - Закончим - попробуй найти. Может, и получится. И хорош краснеть и мяться. Женщины любят мужчин сильных и уверенных в себе. - Но... - Запомни, главное - не унывать. На собственных соплях очень легко поскользнуться. Если и впрямь очень постараешься - найдешь. - Ну, а дальше? - Сам думай. И вообще, меня не интересуют ваши сексуальные фантазии. У меня своих достаточно. Все, помогай давай. Подхватив раненого, они подтащили его к грузовикам, благо обе транспортные единицы остались на ходу. Даже колес не попортило, только в бортах осколками наделало пробоин. Вот только немец к транспортировке оказался не готов, хрипло вскрикнув и открыв мутные от боли, глубоко запавшие глаза. - Больно? Ну, ничего, терпи. Вам за это деньги платят. - Командир, как ты можешь быть таким циником? - все же то, что было нормой для человека из будущего, Селиверстову казалось не то чтобы диким, а, скорее, непривычным. Хромов пожал в ответ плечами: - Я такой, какой есть. И не жди от меня сочувствия к врагу. Я его еще в младенчестве пропил. Напару с совестью, которую на карандаш сменял. Селиверстов лишь головой мотнул, однако комментировать не стал. Хотя наверняка нелегко ему - все же, как ни крути, в этом времени много стереотипов. О том же классовом братстве, например. И умом-то понимает, что перед ним враги, и что стреляет в него какой-нибудь немецкий рабочий, но вбитые намертво "истины" о том, что рабочий - это обязательно свой, товарищ, наверняка толкают под руку. И если в бою работают рефлексы, то после него - рефлексии. Впрочем, это пройдет. И размышляя о столь высоких материях, Хромов перестал смотреть вокруг... А зря! - Ложись! Вот он минус для не служившего в армии студента. Солдату при грамотно построенном обучении в голову буквально вбивается: команды выполняются, не задумываясь. Хромову же вначале потребовалось осознать и понять - за время, проведенное в этом мире, полезных рефлексов добавилось, но гражданскую сущность они еще до конца не перебороли. В следующий миг Селиверстов как живой таран сбил его с ног, и лишь несколько секунд спустя пришло понимание, что обдавший голову ветер - след от пули, прошедшей совсем рядом, может, в паре сантиметров от виска. А грохот выстрела он так и не услышал.
Рейтинг: 5/12
| |
| Всего комментариев: 0 | |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ rel="nofollow" Регистрация | Вход ]
[ rel="nofollow" Регистрация | Вход ]