Юрий Соколов. Своя игра – 3. Дезертир с большой дороги

Юрий Соколов

Своя игра – 3. Дезертир с большой дороги

Глава 1

Если твое главное богатство составляют долги, то не стоит терять даром ни часа. Давно известно, что время – деньги, и любые задержки, оттягивания, заминки приведут в будущем только к новым счетам, требующим оплаты. Поэтому добравшись до Гинкмара, мы с Люцифером сразу направились в Арнаур. Несмотря на приближение ночи. Несмотря на то, что из оружия у меня был только меч. А из брони ничего не было вовсе: хоть с коня железо снимай и вешай на себя.

Я не расспрашивал Люцифера, какие у него нашлись причины для обращения к фуриям. Почему-то мне казалось, что ему будет неприятно рассказывать об этом, – и вряд ли я ошибался. Ясно ведь, что мстительницы согласились по-крупному нагадить герцогу отнюдь не за жестокое обращение с конем в обозе. Конечно, зуб на Генриха имел не сам Люцифер, а Этьен де Гурфье. То-то он, будучи рыцарем ордена Недремлющих, большую часть жизни провел не в Каритеке, не в столице, и даже не в собственном замке, а в странствиях по безлюдью, стараясь не появляться в поле зрения сеньора и короля. Сеньором Этьена числился как раз Генрих. И он же занимал должность одного из приоров ордена. Люц первого хозяина и любил, и уважал безмерно. Нетактичное ковыряние в их общем прошлом способно надолго испортить ему настроение. А что я в результате узнаю? Какую-нибудь грязную историю нагибания герцогом своего вассала.

На ночевку пришлось встать где-то на полпути к заброшенному городу, под случайным деревом. Как-то не попалось нам прибежища лучше, и не было признаков, что вскоре попадется. Осмотрел я наш будущий лагерь и поежился. Отнюдь не от вечерней прохлады. Привык уже носить доспехи почти не снимая, и теперь сам себе казался без них крабом во время линьки. Подходи, нападай, жри меня кто хочешь. Не воин, а приглашение к обеду.

Люциферу выбранное место и наша общая обороноспособность нравились не больше чем мне. Он наклонился, пожевал какой-то лопух и с отвращением его выплюнул. Довольной выглядела одна Весточка. Она устроилась на ближайшей ветке, чистила перышки и доброжелательно поглядывала на нас. Ну в самом-то деле – чего бояться, когда рядом два таких приятеля-заступника с бешеным превосходством в уровнях? И попробуй ей докажи, что с любой другой точки зрения мы смотримся бледненько.

– А не пройти ли нам еще немного? – спросил Люцифер. – До берлоги медведя-людоеда. Там волколатники. После договора с Айком они тебя примут как брата.

– Нихрена себе – «немного»! – возразил я, сверившись с картой. – Хорошо если доберемся к средине ночи.

– Зато ты выспишься нормально. Не обязательно идти в Арнаур завтра с утра. Можем выступить к обеду, и все равно доберемся засветло.

А ведь верно, подумалось мне. Сегодня навестим броневолков, в Арнауре переночуем в Доме приговоров. Фурии нас специально охранять не станут, но городская нечисть в обиталище клана не сунется. Передадим старухособакомышам доспехи из тайника под Седалищем судий, за исключением тех, что временно понадобятся мне самому, а на следующий день отправимся к лабиринту духов. Изъяв у бесплотных доспехи Свэна и его группы, я уже прилично экипируюсь. Только на месте ли волколатники? К их логову приходили те, кто забирал из Гинкмара тело Креппера и его голову. Они вполне могли перебить броневолков до единого. Остался ли хоть кто-то из стаи Торна в живых?

– Пока не сходим туда, не узнаем, – сказал Люцифер, прочитав мои мысли. – А ведь волколатники могут оказаться полезны не только для того, чтобы случайно завернуть к ним в гости, когда окажемся поблизости, как вот сейчас.

– Ты прав как всегда, мудрец четвероногий, – вздохнул я. – И почему ты родился конем? Ты должен был появиться на свет в семье книжника. Сидел бы сейчас в уютном кабинете, и принимая избранных посетителей за большие деньги, потчевал их советами. А не бродил по Гинкмару в компании трижды беглого дезертира и подлого тимойского наймита, с риском сломать ногу в потемках.

– Мне не понравилось бы сидеть.

– Это тебе сейчас так кажется.

Бросив неиспользованную стоянку, на которой даже не успели вытоптать траву, мы двинулись дальше, изменив маршрут. Вечер сменила ночь, идти стало тяжелее. Многочисленные сучковатые коряги словно специально сползались со всего леса нам под ноги. Я вспомнил, с какой скоростью недавно летел примерно по таким же местам на кобыле Дона к востоку отсюда. На Люцифере так не покатаешься. Ни теперь, ни даже в будущем, когда он полностью в форму войдет. Боевая лошадь – не скаковая. Пользоваться преимуществами той и другой разновидности маунтов сразу было бы куда как здорово, только в программе это не предусмотрено. Конечно, боевой конь способен мчаться очень и очень быстро, в том числе по пересеченной и лесистой местности. Однако недолго. И раненого тебя из сражения вынесет, и от врагов на нем уйти реально, если враги тоже на боевых. Но восстанавливаться он после будет почти столько же, сколько ты – от ран лечиться.

Мы старались создавать как можно меньше шума, и одновременно прислушивались: не шумит ли кто вокруг. В какой-то момент мне показалось, что параллельно нам кто-то идет.

– Ты слышишь? – спросил я Люцифера по мыслесвязи.

– Да, – ответил он.

– А чего молчишь?

– Подумал, что мне мерещится. Я слышу шаги то справа, то слева. Никто не сумел бы так быстро менять положение относительно нас.

– А ведь и я слышал засранца с разных сторон!.. Но нам обоим мерещиться не может. Что это за хрен с горы?

– Не знаю… Погоди! Кажется, догадываюсь. Ты видишь карту?

– В смысле? Я в нее постоянно не смотрю. Сейчас гляну… Нет, не могу вызвать. Даже кнопка в меню неактивна.

– А у меня она вовсе пропала. Скорее всего это значит, что нас пасет леший. Хочет закружить, разделить, а потом удавить поодиночке. Сейчас пугать начнет. Смотри, не поддавайся.

– У-угу! У-угу! – донеслось сзади. Да так жутко, что я едва не обгадился. Весточка запаниковала и попыталась спрятаться у меня под эгидой. Я поймал пичужку и свернул в свиток. Побудь пока пергаментом, солнышко, – так ты целее будешь.

– О-ого! О-ого! – раздалось спереди. Меня сковало животным страхом. Я и не хотел бы так реагировать, памятуя о предупреждении Люцифера, но воздействие шло не на разум, а на глубинные животные инстинкты.

Преодолев сопротивление тела, я все же заставил себя двигаться. Можно продолжать идти в избранном направлении и без карты. Достаточно не терять чувства времени и помаленьку забирать вправо, поскольку у левой ноги шаг короче.

– Ш-ш-ш-ш! – зашипело в ближайших кустах. Только что я едва не впал в столбняк, а теперь с трудом удалось удержать себя на месте. Подсознание вопило: «Бежать! Бежать!!!»

– А-а-а-а! – застонало над головой; то ли в кронах дубов и сосен, то ли меж ними.

– Где он на самом деле? – спросил я.

– Только не сверху, – отозвался Люцифер. – Лешие не лазят по деревьям.

– Что предпримем? Он же нам так все нервы истреплет в хлам.

– А что тут предпримешь? Даже будь у тебя лук, ты не попал бы в него. Просто старайся держать себя в руках, как я и сказал. В конце концов он не выдержит и бросится. Больше всего этих тварей выводит из себя равнодушие к их фокусам.

Бросится? Неужто? Это замечательно. Это нам близко и понятно… Я половчее перехватил рукоять меча. Давай, бросайся. Какие там части тела у тебя лишние – руки, ноги, голова? Я так считаю, лишнее всё. Как и ты сам, чучело гинкмарское.

– Лешие понимают языки разумных? – поинтересовался я.

– Отчасти, – ответил Люцифер. – Не то что понимают – скорее чувствуют, о чем говорят. Как бы объяснить…

– Да не трудись, я сообразил. Если лешака обозвать членососом, до него дойдет, что его считают членососом. Так давай побеседуем с нашим крикливым сопровождающим… Эй, быдло чащобное! Стой там иди сюда! Щас вырублю дрын потолще и расширю твой задний проход. По стандартам московского метро, млять! Тебе понравится, мандавошка пассивная!

Следующие несколько минут я обсирал лешего в лучших традициях чотких пацанов с райончика, вздумавших скуки ради задрочить травоядного ботана. Лешак все сильней сбивался в своих уханьях и аханьях, а сами они постепенно перестали на меня действовать. Я снова смог вызвать карту в интерфейсе и удостоверился, что с пути мы не сбились. Люцифер оскорбительно ржал в адрес незадачливого пугача, и он не вынес глумлений: выскочил из зарослей и кинулся на нас, причем не сбоку и не с тыла, а тупо в лоб, словно героический красноармеец на амбразуру вражеского дзота.

Он походил на безобразную обезьяну больше двух метров ростом: широченный в плечах, мускулистый, с оскаленной пастью и вытаращенными от ярости глазами. Мы с Люцифером вежливо расступились – леший раскинул когтистые лапы, пытаясь поймать нас обоих, но не поймал, и остановиться не смог, а пролетел в своем неукротимом порыве между нами и врезался в березу позади. С дерева посыпались листья, сережки, и что там еще на березах растет, однако оно устояло. Леший отшатнулся от ствола, сделал несколько неверных шагов назад и раскорячился в полуприседе, силясь удержать равновесие. Я шагнул к нему и срубил башку. Ну вот и все, финита, о мой лохматый друг; и никакой ты не героический красноармеец, куда тебе до такого статуса.

Вытащив из-за пазухи свиток, я превратил Весточку в птичку. Она недоверчиво осмотрелась – вокруг точно безопасно? – и перепорхнула с моей ладони на шанфрон Люцифера.

– Быстро ты его, – сказал конь. – Разделывать будешь?

Я посмотрел на труп. Вообще-то, разделать стоило. Хотя бы ради мяса. Негоже идти к волколатникам от такой туши с пустыми руками. И шкура, если удастся ее правильно выделать, будет иметь замечательные свойства. Удручала лишь потеря времени. И еще больше то, что опять я возьму вершки, а остальное брошу, как в случае с кобылой и собаками вампира. Даже хуже. Лешие считались у колдунов и знахарей существами ценными, с них шло в дело все. Внутренние органы, кости, зубы – ничего не выбрасывалось. Но как сохранить ингредиенты, если мой безразмерный магический футляр лежит в «Сухой гавани»? И попробуй еще возьми ингредиенты эти без сноровки. Половину испортишь сразу, другая придет в негодность до использования или продажи.

– Соверши подношение охотника, – подсказал Люцифер.

– Охотника за монстрами? – уточнил я.

– Нет, обычного. Мясо со шкурой достанутся тебе. Прочее уйдет духам, но зачем его жалеть, если все равно пропадет.

Я открыл базу знаний и отыскал нужный обряд. Похоже, его создали специально для нубов в магии, которым повезло. Он помогал получить хоть что-то в тех случаях, когда привалившая удача оказывалась слишком верткой и скользкой, причем получить быстро. Не долго думая, я подкатил ногой голову лешего к его телу, проверил запас маны и приступил к чтению последовательности молитв. Минуту спустя и тело, и голова начали слегка светиться, а чуть позже их окутал черный туман. Когда он рассеялся, на земле лежала аккуратнейшим образом снятая шкура с грудой мяса на ней. Вот это сервис, я понимаю! Не обладай шкура волшебными свойствами, я получил бы, кроме того, еще что-либо, пригодное для колдовства. А так – дудки.

Однако духи решили быть щедрыми. В воздухе передо мной появился маленький призрачный фиал, наполненный чем-то темным. Попробовал взять предмет – пальцы прошли сквозь него: и сосуд, и его содержимое находились в Срединном Пространстве лишь частично. Перед глазами всплыла подсказка:

«Кровь лешего с его внутренней сущностью. Если вы не способны использовать ингредиент сами, можете подарить его знакомому магу».

И фиал сразу перенесется к нему? Здорово придумано. Только почему обязательно надо дарить? А загнать, значит, не могу? Хоть по дешевке?

Ответа не последовало. Никто не собирался принимать во внимание мое тяжелое материальное положение.

Я почесал в затылке. «Использовать ингредиент» – это означало временно воскресить лешего в качестве зомби. И натравить на врагов. Однако такого фокуса не провернуть без навыков некроманта, а мне их полноценное развитие окажется доступным не скоро. Решено – дарю фиал магу. Только какому? Все мои знакомые волшебники и волшебницы более-менее секут в некромантии. Мэлори и так хорошо живет – обойдется без подарков. Жюстина – лучший вариант, она небогата, а у меня будет достойный повод напомнить о себе. Но еще лучше закинуть кровь лешего Ноэлю. В последний раз, когда мы виделись, парнишка выглядел совсем расстроенным, словно он стоял на эшафоте, а не я. И ему подарок точно придется кстати: в некромантии и сопредельных искусствах он соображает лучше сестры и остальных магов из дома тетушки Молли. У Ноэля уже есть череп-секретарь – будет еще леший-телохранитель. Пусть одноразовый – это лучше никакого.

«Вы также вправе получить за ингредиент компенсацию, – с непростительной задержкой сообщила система. – Средняя рыночная стоимость фиала с кровью лешего в Оргойском королевстве – 37 золотых или 370 000 единиц маны».

Вот те нате – хер в томате! А сразу про компенсацию сказать было нельзя? И чего теперь делать? Ману, положим, я забрать при любых условиях не смог бы – для таких объемов накопитель нужен. Но золотые-то взял бы с удовольствием! Так ведь успел твердо настроиться совершенно на иное. Надо быть честным с самим собой – это гораздо важнее, чем быть честным с другими. И хапнуть сейчас бабло хуже, чем если бы я действительно подарил фиал Ноэлю, а потом отобрал.

Нет, не стану я давать задний ход. Где наше не пропадало! Не хочу становиться похожим на своего хомяка. Кстати, ныне покойного. Эй, хомяк! Эй!.. Ну вот, не отзывается. Действительно упокоился, земля ему стекловатой.

Подарить фиал! Золото за него все равно достанется не мне, а уйдет фуриям. Тридцать семь желтяков для погашения долга в тридцать шесть тысяч – все равно что упавшая посреди пустыни капля воды. Озера из нее не получится. И даже лужицы.

Сосуд стал совсем прозрачным и исчез.

«Ваше пожелание исполнено!» – отрапортовала система.

Да пошла ты в сраку, падла тормозная! Считай это еще одним пожеланием. Ни за что ни про что настроение испортила.

– Ингредиент сверх положенного – редкий знак расположения, – сказал Люцифер, внимательно наблюдавший за происходящим. – Обычно духи к такому не склонны.

– Наверно, считают меня перспективным в плане убийств монстров, и притом дурнем, – отмахнулся я. – Вот и пытаются разжечь во мне азарт. Давай, мол, мочи упырей еще, да побольше. Добычу поделим по совести: одна часть тебе, девять нам.

– Когда духи считают тебя хоть кем-то, уже хорошо. Большинство смертных они вовсе ни во что ни ставят.

– Спесивые ублюдки. Как бы они жили без смертных.

Я наклонился и поднял снятую чулком кожу с головы лешего. Она напоминала омоновскую балаклаву, только волосатую. Лишь сейчас заметил – халтурщики из Мира Истинного Мрака не позаботились объединить этот кусок с остальным. И что теперь с ним делать? Напяливать на себя и устраивать маски-шоу, пугая мелкую лесную живность? Впрочем, сей косяк бесплотные отчасти компенсировали фиалом, хоть он и достался не мне. Так что пусть живут, бить не буду. Существует множество заклинаний для восстановления целостности почти всего: от самых простых до сложнейших. Выбирай, заучивай, копи ману и пользуйся.

И вообще – у меня уже есть эгида. Нафиг нужно таскать поверх нее еще и накидку из лешего, пусть у нее и будут впечатляющие полезные свойства? Шкуру пугача можно использовать и другим образом. А сейчас она пригодится под вьюки. Разрежу ее пополам. Один узел с мясом Люциферу на спину все равно не повесишь.

Управился я быстро, и мы пошли дальше. Чем ближе подходили к охотничьим угодьям броневолков, тем осторожнее двигались. Неизвестно, до сих пор ли это их угодья.