09:18 Антон Текшин. Волшебство не вызывает привыкания. Книга 1 | |
Антон ТекшинВолшебство не вызывает привыкания. Книга 1Мир уже никогда не станет таким, как прежде. Магия изменила всё, включая самих людей. Исчезли офисные клерки, менеджеры всех звеньев, юристы и администраторы. Вместо них на свет появились новообращённые некроманты, чародеи и целители, понятия не имеющие, что теперь делать с их даром. Магия не обошла никого, установив чёткие правила и породив самый жуткий хаос за всю историю человечества. Города сгорали в разноцветных всполохах, растерянные люди миллионами гибли от проклятий и монстров. Но мне увидеть весь этот бедлам было не суждено. Спросите, почему? Всё просто – я безвылазно сидел в частном психоневрологическом центре, где за большие деньги «залечат» любого здорового на голову человека. А среди мягких стен так легко проморгать конец старого мира… Жанр: Городское фэнтези, LitRPG Волшебство не вызывает привыкания. Книга 1 Возрастное ограничение: 16+ Дата написания: 2019 Объем: 290 стр. Правообладатель: ИДДК 0 – ...Думаешь, у нас получится? – Ну, до вечера его точно никто не хватится… Успеем. – Я не про это. – Не ссы, прорвёмся! Нужно разобраться во всей этой херне... Четвёртый день, как связи нет! Если он что-то знает, я из него это вытрясу… Голоса в голове были подобны волнам прибоя – то стремительно приближались, позволяя зацепить целые фразы, то откатывались настолько, что превращались в неразборчивое бормотание. Только они не давали мне расслабиться окончательно и раствориться в мерцающей тишине. А так хотелось… Впервые за целую бесконечность я чувствовал себя вполне сносно. На троечку с жирным плюсом. Сознание весенним ручейком свободно перетекало с одного образа к другому и никаких плотин на его пути больше не чувствовалось. За что такая благодать? Я не успел толком сосредоточиться на этом архиважном вопросе, как в руке остро кольнуло и по моим венам заструился настоящий огонь. По крайней мере, чувствовалось это именно так. Организм, который раньше ощущался через пень-колоду, постепенно загорался изнутри, разнося пламя всё дальше по артериям. Больновато, конечно, но мне не привыкать. И не такое приходилось испытывать. Интересно, а я теперь смогу писать настоящим напалмом? Но тут пламя, прокатившись от кончиков ушей до самых пяток, принялось стихать. Я не рассыпался кучкой тлеющих углей, а даже наоборот – почувствовал себя даже лучше прежнего. Теперь в организме почти не ощущалось той липкой дряни, что заставляла меня пугаться собственных мыслей. Пожалуй, стоит открыть глаза и поискать с их помощью, кому бы сказать спасибо. Я разлепил налитые свинцом веки, но лишь для того, чтобы снова зажмуриться от яркого света. По лицу заструились тёплые слёзы. – О, клиент почти готов! Проморгавшись, я увидел перед собой два лица, почти полностью закрывавших обзор. Молодые, холёные, но заметно напряжённые. Над обоими отчётливо сияли уже ставшие привычными алые символы. Куда же без них. Давно уже прошло время, когда я ещё надеялся, что они однажды пропадут. Потрескавшихся губ коснулась обычная пластиковая трубочка и я жадно распахнул рот. Да, по-другому тут не поят, никаких тебе кружек-ложек. Даже еду получаешь строго перетёртую, будто её кто-то уже до тебя прожевал. Вода окончательно потушила тлеющий в недрах организма огонь, оставив лишь приятное угасающее тепло. Мысли ещё путались, спотыкаясь друг об дружку, но по сравнению с обычным моим состоянием, я чувствовал себя почти окрылённым. Окончательно воспарить над бренным миром мешали лишь толстые кожаные фиксаторы на запястьях, надёжно удерживающие меня в кресле. – Привет, – произнесло одно из лиц. – Как себя чувствуешь? – Х…орошо, – я прочистил горло и добавил. – Вроде бы. – Нет, ну ты видел! – торжествующе воскликнуло лицо, обращаясь к своему товарищу. – Да ты бы после его дозировки в себя месяц приходил, как минимум. Говорю же – с ним точно что-то не то… – Возможно, – без особого энтузиазма отозвался второй человеческий лик. – Давай заканчивать, мы и так на него кучу времени угрохали. – Ладно-ладно, – первое лицо снова повернулось ко мне. – Помнишь, мы говорили о твоих видениях… – Если честно, не особо. Второе лицо недовольно фыркнуло, но моего собеседника было так просто не смутить. – Надписи. Ты ещё их видишь? – Да, – признался я. – Каждый день. Лгать не имело никакого смысла, этот этап мы уже проходили. Ну не дано мне врать убедительно. Меня быстро выводили на чистую воду, и потом всё было только хуже. В разы. А я совсем не уверен, что смогу всплыть после очередного погружения во Мрак... – Так. И сейчас тоже? – Да. – Хм, а прочитать можешь? От такого простого вопроса я немного оторопел. Обычно подробности никого не интересовали – я получал свой укол с горстью таблеток вприкуску и отправлялся в затяжной полёт. Стало как-то не по себе. – Давай, смелее! Ладно, деваться-то некуда. Вряд ли лица отстанут от меня, если сказать им, что символы размыты и неразборчивы. Тем более, в последнее время они стали лишь чётче, будто издеваясь над мной. Или лечение лишь укрепило их в моей голове? Смешно... – Тимур Кормачёв, – я перевёл взгляд и продолжил. – Иван Трофимов. Оба нулевого уровня. Лица переглянулись. – Ну вот, о чём я и говорил… Но тут, откуда-то сбоку, донёсся скрип открывающейся двери. Надрывный, будто скрипка на похоронах. – Ага, вот вы где, бездельники! Мягкий баритон со стальными нотками я узнал бы и под водой с отрезанными ушами. Евгений Васильевич, собственной персоной. От одного его голоса хотелось забиться под плинтус и притвориться не до конца вытертой пылью. Лица словно сквозняком сдуло, и я, наконец, смог рассмотреть окружающие декорации – небольшую клетушку, заставленную полупрозрачными стеклянными стеллажами. Прямо надо мной с немым укором нависал стандартный штатив для капельниц. Емкость, висевшая на одном из крючьев, была полностью опустошена. Похоже, место возникновения пожара в венах установлено. По другую сторону обнаружился крошечный стол на колёсах, плотно заставленный колбами и флаконами. С низкого потолка светили яркие лампы, не дающие теней, а в единственном оконном проёме, занавешенном плотными жалюзи, стояли горшки с какой-то комнатной зеленью. Никогда здесь не был. Обстановка чем-то напоминает процедурную, но там нет кресел, только кушетки. И окна тоже отсутствуют. Может, это очередной кошмар, и мне стоит срочно проснуться? Тем более, хозяин душегубки, наконец, заметил меня. – Потрудитесь объяснить, что здесь делает пациент? – Евген Васильич… – Вы что ему дали, идиоты?! Точно, кошмар. Если он кричит, то дела мои совсем плохи. Может, действительно прикинуться ветошью? Но увы, не успел. Голову обхватила сильная ладонь, а глаза ослепил свет карманного фонарика. Снова потекли солёные слёзы. – Мы просто хотели спросить… – У него, что ли?! Похоже, вас тоже нужно… Пролечить. – Не надо! – В его деле чётко написано – он видел надписи задолго до прошлой недели, – вступился за товарища второй. – Ему могло быть что-нибудь известно об этом. Он же не псих, в конце концов… – Ещё одно слово – и вылетите отсюда взашей! – лязгнул Евгений Васильевич. – Пациента немедленно вернуть обратно. Во всех смыслах. Кормачёв, а вы срочно нужны Грищенко в Северном крыле. Ваш собрат по отсутствию разума и один здесь справится. Вечером поговорим о вашем поведении. В моём кабинете! Дверь, издав протяжный стон, захлопнулась за этим ходячим ужасом, но я успел рассмотреть над его головой часть пылающей фразы: …Уровень - 1. Но удивило меня не это, а заявление, что я не псих. Такого мне ещё не доводилось слышать за столько… Так, а сколько я здесь? Не помню. Оставшиеся в помещении люди, чьи лица я наблюдал совсем недавно, принялись тихонько орать друг на друга: – Твою мать, Старый нас застукал! Я же тебе говорил… – Да заткнись ты, Трофим! Ты статус его видел?! – Ну? – Гну! Он вчера был нулевого, как и мы. – Да ладно… – Я спецом ходил, на всех смотрел, когда думал, что это какой-то глюк. – Значит, Старый что-то знает? – А ты думаешь, чего он так задёргался? – Так пациент… – Да что с ним станется! Накачаем его обратно, и будет снова пузыри на подушку пускать… Дальше я уже не мог слышать, поражённый до глубины души. Как же так?! Получается, они тоже видят надписи? Но это же невозможно! Не-воз-мож-но! – Ты чего орёшь, как потерпевший? – ехидно поинтересовался кто-то над самым моим ухом. Я с трудом повернул пульсирующую голову, оторвав взгляд от спорщиков. Никого, как и следовало ожидать. Глубоко вздохнул, чтобы собрать разбегающиеся мысли в кучу, и… – Ты что, серьёзно меня не видишь? Тонкий, будто бы детский голосок доносился откуда-то из окна. Уже лучше. – Нет, – честно признался я. – Мне жалюзи мешают. – Да нет же, я на подоконнике стою! В горшке. Одно из растений – вьющееся, с сердцевидными листьями в крапинку, приветливо помахало мне побегом. Ну точно, кошмар. Последнюю фразу я, похоже, произнёс вслух. – Сам ты кошмар, – с обидой произнёс мой растительный собеседник. – Видел бы себя со стороны… Очнуться никак не получалось, как бы я ни извивался в путах. Прикушенная губа тоже результата не принесла, лишь наполнила рот солоноватым привкусом крови. Пришлось смириться и спросить: – Кто ты? – Здра-а-асти, приехали! Неужели не помнишь? – Н-нет, – мотнул я головой. – Сциндапсус я, – растение сделало расшаркивающее движение отростком, будто подметало подоконник. – Прошу любить и жаловать. А вот сокращать не советую. – Сци…пупс? – Матерь Природа, чему вас там в институтах учат, – тяжело вздохнул вьюн. – Хотя, учитывая, как тебе прополоскали мозги – чудо, что ты ещё говорить не разучился. Запомни, что бы тебе ни втирали эти изверги – ты не псих. – Я сейчас с комнатным цветком вообще-то разговариваю, – пришлось мне напомнить ему. – Ну, кто из нас не без изъяна, – философски ответил он. – Послушай… Но договорить ему не дал вернувшийся один из спорщиков, отпустивший собеседника вслед за Евгением Васильевичем. Мужчина, тихо бурча себе что-то под нос, принялся сноровисто смешивать жидкости из разных пузырьков. – Похоже, тебя сейчас снова отправят в Зазеркалье… – мрачно констатировало говорящее растение. – Времени у нас осталось мало, слышишь? Но я демонстративно отвернулся, проигнорировав его. Это всё в моей голове. Не настоящее. – Как слова, которые, видны не только тебе? – не унимался надоедливый вьюн. Вот упрямый! Но, в какой-то степени, он всё же прав. Нужно этот вопрос срочно прояснить. – Скажите, вы ведь тоже их видите? – тихо спросил я. – Слова… Тот, кто носил над головой надпись: «Иван Трофимов», вздрогнул. Странно, он что, не слышал нашего диалога? Или он действительно происходил лишь внутри моей головы? – Тебе лучше, расслабиться, дружище. Всё будет хорошо. – Пожалуйста, ответьте. – Да, теперь их видят все! – не пойми от чего взорвался мужчина. – Доволен?! – Получается, я не болен? – А вот это не тебе решать, – жёстко произнес он. – Ты будешь здесь столько, сколько нужно. – Но зачем? – Затем, что так надо! Твоё лечение на несколько лет вперёд оплачено. А теперь давай, посиди смирно, я сделаю тебе маленький укольчик… Я не успел осмыслить странную фразу про оплату, зато прекрасно понял, ЧТО он мне сейчас готовил. Нет, только не это! – Прошу, не надо! Я буду спокойным, правда! – Будешь-будешь, – мужчина набрал полный шприц получившейся смеси и выпустил длинную струю из иглы. Мне конец, теперь уже точно. Этот крохотный флакончик мне знаком, не зря он мне в кошмарах каждую ночь сниться. Там не простое лекарство, от которого больно думать. Нет, там сосредоточен самый настоящий Мрак, из которого я уже не выберусь. Не в этот раз. В прошлое погружение мне удалось собраться вновь лишь чудом, и то многое из того, что было мной, осталось во тьме навсегда. В том числе, даже собственное имя. – Не-е-е-ет!!! Я забился в кресле, пытаясь вырваться и убежать от надвигающегося ужаса. Бесполезно – руки и ноги в браслетах, а кресло будто приросло к полу. Но мои потуги всё же принесли результат – у мучителя никак не получалось сделать роковой укол. Это вам не кушетка в процедурной, в которой нельзя пошевелить и мускулом – тело пусть и скованно, но недостаточно плотно. – Да чтоб тебя! – в сердцах выругался мужчина, отступая от кресла. – Продолжишь дёргаться – будет только хуже. Нет уж! Мне видней, что хуже, а что – нет. Никакие таблетки, связывание мокрыми простынями и прочие процедуры не сравнятся с ЭТИМ… Провозившись ещё с минуту, чёртов мучитель с проклятьем бросил шприц обратно на стол и взялся за портативную рацию, закреплённую на поясе фирменных брюк. – Трофим вызывает пост, приём! Приём, я сказал! Олег, ты там оглох или охренел?! Но ответом ему была лишь тишина, разбавляемая треском вечных помех. – Да что сегодня за день такой… Хлопнув дверью, мужчина оставил меня одного. То есть, почти одного. – Ты же понимаешь, что он за санитаром пошёл? – снова подал голос зелёный вьюн. – А этот хмырь тебя мигом в крендель завернёт. – Знаю, проходили, – кисло ответил я. Уж эти воспоминания с удовольствием оставил бы за бортом, но увы. Они всё, что у меня осталось. – Надо валить отсюда, согласен? – Ага, – кивнул я. – Вот только ремни немного мешают. – Ну, с этой проблемой могу помочь, а дальше уж сам как-нибудь… – Ты?! – Ну не этот же колючий, – один из ростков ткнул в сторону молчаливого соседнего кактуса. – Тебе нужно только пожелать. Звучало это, как в одной нехорошей сказке про хитрого джина, но деваться было некуда, и я согласился: – Хорошо. Желаю освободиться! – Э, брат, так просто это не работает. Но ты на верном пути. – Что ещё? – вздохнул я. Время уходит, а мы тут с ним лясы точим. Но с другой, более рациональной стороны, на что я надеюсь? Что он реально чем-то может помочь? Возможно, мне действительно ещё необходимо лечение… – Слушай внимательно, – серьёзным тоном попросил Сциндапсус. – Тебе нужно соединить кончики указательных пальцев, а потом развести их в стороны, будто рисуя прямую линию. Да, и не забудь громко и чётко сказать слово «Рост». – Боюсь, с первым пунктом у нас проблема. Я подёргал запястьями, плотно прихваченными к подлокотникам. – А пальцы у тебя что – приклеены? Просто направь их друг на друга и действуй. Не тормози! – Сникерсни, бляха муха! – огрызнулся я. Однако, исполнил всё в точности, как мне советовал разговорившийся вьюн. А что ещё мне оставалось делать? – Рост. Несмотря на кашу в голове, чувствовал себя в тот момент глупее некуда. Ведь проходила секунда за секундой, а проклятые браслеты и не думали расстёгиваться. Жаль – ведь в какой-то момент мне казалось, что это действительно сработает. – Не хмурься, спешу как могу! Я оторвал взгляд с собственных рук и едва не поперхнулся. Мило беседовавший со мной комнатный «цветочек» стремительно увеличивался в размерах, ниспадая с подоконника пышным зелёным ковром. Даже подступивший к горлу комок тошноты оказался не в силах отвлечь меня от такого зрелища. Побеги с тихим шуршанием достигли пола, облицованного светлой плиткой, но дальше пополз всего один – самый толстый и крупный. Остальные же принялись отмирать прямо на глазах, засыхая и скукоживаясь. Будто ускоренную видео-перемотку прямо перед глазами запустили. Вместе с тошнотой пришла и слабость, парализуя мышцы. Может, я уже получил укол, и мне это всё чудится? Но невероятно выросшее растение выглядело как настоящее. Тот самый побег-первопроходец, наконец, достиг основания кресла и принялся понемногу взбираться, цепляясь за изгибы и неровности. Чтобы добраться до застёжки фиксатора ему понадобилось около полуминуты. За это время я успел немного отдышаться и прийти в себя. К счастью, крепёж располагался на нижней части подлокотника, чтобы пациент не смог достать туда зубами. Глухой металлический щелчок ознаменовал, что это всё-таки не бред. Преодолевая некстати навалившуюся слабость, словно тело находилось на глубине, я поднял руку, и кожаный ремень бессильно соскользнул вниз. Дальше дело пошло легче и веселей. Левая кисть освободилась без проблем, а вот с фиксаторами на ногах пришлось немного повозиться. Уж очень неудобно они были устроены. С глубоким вздохом ныряльщика я попытался подняться. Голова закружилась, но вроде не упал, опершись об столик с лекарствами, гори они все синим пламенем. Коленки дрожат, пот градом, но главное – я свободен! – Спасибо тебе, Сциндапсус, – с трудом выдавил из себя. Но растение не смогло ответить – от него осталась лишь высохшая мумия, будто его минимум год не поливали. Что ж, он честно выполнил свою часть уговора, а дальше… Постараюсь сам. На столике нашёлся пластиковый кувшин с водой. Именно оттуда меня и поили накануне. Плюнув на стаканчик с трубочкой, припал прямо к горлышку, осушив наполовину, а остаток вылил себе на голову. Освежился на славу, в голове окончательно прояснилось. Но что дальше? Дверь наверняка закрыта, даже отсюда прекрасно виден красный огонёк на электронном контроллере. Все работники пользуются пластиковыми ключ-картами, а вот мне такую полезную вещь вручить забыли. Я зашаркал к окну, стараясь не наступать на остатки засохшего вьюна, но и там меня ждал облом. За жалюзи скрывался обычный стеклопакет, вот только с наружной стороны его надёжно прикрывала частая металлическая решётка. Получается, я освободился лишь для того, чтобы снова попасть в ловушку? Торопливо распахнул створку и подёргал один из прутьев. Бесполезно – сидит намертво. В душную комнату ворвался воздух с улицы, свежий и манящий. За окном приветливо шумели листвой деревья, высаженные вдоль живой изгороди из падуба. Больше ничего не было видно, но и этого хватало, чтобы сердце защемило с новой силой. Свобода так близко, и так бесконечно далеко… – Эй, помогите мне! Но деревья по ту сторону окна как ни в чём не бывало продолжали стоять, сохраняя молчание. Может, они просто слишком далеко? Дёрнулся к двери, надеясь на чудо, но она действительно оказалась надёжно заперта. Техника безопасности во всей её красе. Пришлось возвращаться к окну, пусть я и понимал, что просочиться наружу не получится при всём желании. Деревья на улице печально поникли ветвями. – Нет-нет! По щекам потекли слёзы бессилия. Склонившись над подоконником, я легонько провёл дрожащим пальцем по иссохшим останкам вьюна и тихо произнёс: – Прости меня… От прикосновения гербарий в горшке принялся рассыпаться тёмно-серой золой. – Да уж, знатно тебе мозги закоротило, – раздался в голове знакомый насмешливый голосок, ставший заметно взрослее. – Может, перестанешь страдать хернёй и займёшься чем-то более полезным? Побегом, например. – Сциндапсус?! – я вытаращился на кучку пыли. – Ты же мёртв! – Да собери же, наконец, свои мозги в кучу! Ты реально думал, что с цветочком разговариваешь? – Ну, да. – Тяжелый случай… – он сокрушённо вздохнул. – Кто же ты тогда? – Ещё не догадался? – хмыкнул голос. – Я – это ты. И наоборот. – Ну уж нет! – не согласился я. – Ты – очередной бред, который морочит мне голову. – Этот бред пару минут назад освободил тебя, так что прояви уважение! И вообще, завязывай с соплями, у нас нет времени на сантименты. Нам срочно нужно собраться в одного большого Автобота, пока наше общее тело снова куда-нибудь не прикрутили. – Тело – моё! А ты лишь надоедливый голос внутри меня. – Дурак! Мы с тобой – осколки личности, по которой здесь проехались психотропным катком. Ты контролируешь тело, а я… Ну, вроде как характер, и свою часть памяти. Есть ещё несколько, но до них пока не достучаться. Да уж, от такой информации моя бедная голова натурально пошла кругом. Получается, я – это уже не «я»? То есть – не совсем «я», не полностью. Вот почему в моей памяти сплошные дыры… – И чего ты хочешь? – Выпивку, баб и денег побольше. –Э-э-э… Что? – Ну не делай такое лицо, – взмолился голос. – Конечно же – выбраться отсюда! Давай сосредоточься, тряпка. Яви миру настоящего мужика. – Я тебе не тряпка! Пока ты и остальные где-то там отсиживались, со мной творили такое… Так что лучше тебе меня не злить. – Уже лучше. – похвалил подобревший голос. – Теперь дело за малым – прими меня. Обратно. – Легко сказать… А как именно? – Инструкции нет, прости. Просто сосредоточься и сделай это. Либо сейчас, либо никогда... – Всё, помолчи. Я обхватил ладонями свою многострадальную голову, которая грозила вот-вот лопнуть, и глубоко вздохнул. Ладно, попробуем. До этого мы были единым целым, так что почему бы не попробовать склеить всё обратно? Нужно просто захотеть. Хорошенько. Итак, для начала я представил себя, уж какого есть. Боящегося каждого шороха, замученного и с прорехами во всю голову. Затем попытался вспомнить его, в шутку назвавшегося Сциндапсусом. Он ехидный, саркастичный, импульсивный. Уверенный в себе, в конце концов. Этого мне явно не хватает… Теперь, по идее, нужно присоединить получившийся образ к собственному. Пусть они станут одним целым! Прислушался к собственным ощущениям – ничего. Помассировал виски, зажмурился до цветных сполохов перед глазами, но всё оставалось без изменений. Я что-то делаю явно не так. Хотя… Почему я о нём, как о чём-то постороннем думаю? Это же неправильно. Он – это я сам! Со всеми недостатками, косяками и прочими тараканами. Не нужно кого-то присоединять, мы уже – едины. – А здорово я со сциндапсусом придумал… – произнесли мои губы, и сознание пронзила яркая вспышка. 1 На секунду показалось, что мозги не выдержат и вскипят от натиска этого яростного всепоглощающего света. Хорошо, что заранее обхватил ладонями грозящую лопнуть голову, иначе запачкал бы соседние стеллажи со стенами. Все те пытки, что пришлось пройти, показались детской забавой в сравнении с ЭТИМ, заставляя меня выть на одной протяжной ноте. Но к счастью, боль так же стремительно прошла, как и явилась. Я протёр слезящиеся глаза и увидел двух крайне удивлённых мужчин, замерших на пороге. Один в тёмно-синем халате, невысокий, с уже заметной лысиной. Чуть пониже груди напирала на пуговицы округлая мозоль от тяжёлой работы. Иван Трофимов, явился не запылился. Хрен тебе в салате, а не мою исколотую вену! Справа от него высился субъект посерьёзней, в чёрных брюках и рубашке. Мордоворот напоминал типичного охранника супермаркета – существа в принципе безобидного, пока не тронешь товар, но здесь так предпочитали одеваться самые опасные работники. Санитары. Чтоб у них руки поотсыхали… Сергей Дударенко Уровень – 0 Лицо тяжёлое, нос свёрнут набекрень, на бедре – обязательная кобура. Без неё они в стенах учреждения не передвигаются, хотя каждый играючи свяжет нескольких буйных одними голыми руками. – Мужики, давайте без глупостей, – попросил я, пятясь обратно к окну. – Вы меня не видели, я – вас. И разойдёмся, как в море корабли. Но моё предложение наглым образом проигнорировали. – Вань, ты что, не пристегнул его? – угрюмо спросил санитар, не поворачивая головы. – Прикалываешься?! Да тут Старый с Корчмой были, он туго сидел на всех четырёх захватах! – пухляш потряс головой, будто хотел, чтоб я развеялся и оказался снова в кресле. – Ладно, Худини хренов, давай без глупостей, – черный стал надвигаться на меня, положив руку на кобуру. Трофимов стал заходить с другой стороны, беря меня в клещи. Тактично, ничего не скажешь… – Я нормальный, мне не нужно ваше сраное лечение! В спину упёрся твёрдый подоконник. Все, отступать больше некуда. Да мне и не нужно, место для обороны идеальное – по бокам хрупкие стеллажи, позади окно, нападать придётся только в лоб. – Разговорчивый ты больно, – проворчал санитар. – Тут нормальных нет. На такое утверждение возразить было нечем. Тем более, он уже преодолел большую часть пути и мог оказаться у меня перед носом одним рывком. Самое время выложить козырь на стол. Точнее – выкинуть. Я хватил стоявший на подоконнике горшок с кактусом и швырнул его в сторону мордоворота. Тот, ничуть не растерявшись, ловко схватил ёмкость одной рукой, даже ни разу не уколовшись. Отличная реакция – боксёр, наверное. Был. – Рост! В этот раз движение далось куда лучше, ведь запястья ничего не стягивало. Линия получилось – на загляденье, а эффект превзошёл самые смелые ожидания. Шипы пустынного растения сразу выросли раз в десять, превратившись в настоящие полуметровые колья. Правда, всего на пару секунд, но санитару этого хватило. Ненавистную чёрную рубашку пробило в десятке мест. Где-то неглубоко, а местами и насквозь. С хрипом мордоворот выпустил злополучный горшок из рук, рассыпав по полу землю и почерневшие остатки кактуса. Трофимов с перекошенным от ужаса лицом замер на месте, не предприняв ни малейшей попытки как-то помочь превратившемуся в подушечку для иголок коллеге. Тряпка. Но его замешательство оказалось очень кстати, ведь на плитке я оказался ещё раньше сражённого противника, опрокинувшего столик с пузырьками. Накатила такая слабость, будто из меня весь воздух спустили., оставив лишь шкурку, обтягивающую неподъёмные кости. Только и осталось, что сползти по стеночке и безучастно наблюдать, как продырявленный санитар нехотя истекает кровью. И елозит ногами по полу. Даже моргать было тяжело. Судя по всему, следующая попытка провернуть подобный фокус может стать для меня последней. Правда, Трофимову об этом знать совсем не обязательно. – Ну, что, выбирай, – я громадным усилием воли поднялся обратно на ноги, опираясь об подоконник. – Тут ещё два цветочка… Вообще-то, про цветы – громко сказано. В оставшихся горшочках стыдливо сидели две молоденькие фиалки, едва выпустившие по третьей паре листочков. Но угроза подействовала. Мужчина, который мог победить меня одним пальцем (просто ткнув им мне в лоб), с диким воплем выскочил наружу. Только полы халата сверкнули. Ну и чёрт с ним, драться не было никакого желания. Хотелось лечь на пол и похрапеть минут эдак шестьсот. – Вы не можете спать, когда рядом есть враги… Язык еле ворочался во рту, но я чувствовал всей душой, что нужно двигаться, тормошить себя. Вопреки всему. Расслабишься – и тебе конец. Я кое-как отпочковался от подоконника и зашаркал к опрокинутому столу. Большинство флаконов и пузырьков разбилось, разлив по воздуху непередаваемый запах медицины, но пластиковый шприц с жидким Мраком уцелел. По закону жанра, я должен был героически всадить его в задницу Трофимова, вернув ему кармический привет, но тот слишком стремительно свалил из помещения. Наверное, оно и к лучшему. Лишь бы успеть уползти отсюда до того, как он вернётся с новым подкреплением. Карманов в больничной пижаме, в которую я был облачён, не предусматривалось, так что до поры оставил шприц в руке. Не знаю, зачем поднял его – он пугал и одновременно притягивал к себе. Сохраню до поры, чтобы помнить, что меня ждёт в случае провала. А так толку от него немного. Настоящее оружие лучше вытащить из кобуры покойного Дударенко. Оно ему всё равно уже без надобности. Труп (а с такими дырками точно не живут) подкинул очередной сюрприз, заставивший меня в который раз усомниться в реальности происходящего. Могучего тела, как такового, уже и не было, а ведь буквально пару минут назад он лежал себе спокойно. И даже дышать не пытался. Вместо него в окровавленной одежде обнаружилось где-то с полведра жирной сажи, будто санитар уже по-быстренькому успел сгонять на кремацию. Нечто подобное происходило с растениями, после стадии дикого роста. Неужели это заразно? Хотя, нет. Я же трогал Сциндапсуса – обычное перепревшее сено. Только палец вымазал. Стараясь не задеть прах в одежде, осторожно вытянул шокер из кобуры. На моей памяти им пользовались лишь раз. Наверное. В любом случае, это было убедительно, и ещё очень больно. Ну и бейджик с ключ-картой до кучи. Пусть любезный Трофимов и не закрыл за собой дверь, она точно будет не единственной на пути к долгожданной свободе. Испачканный шнурок вытер прямо об одежду, не хватало вдохнуть эту дрянь и чихнуть в самый неподходящий момент. Вроде всё. Теперь бы не рухнуть без сил где-нибудь на полпути… Хотел было уже уходить, но в последний момент заметил, что из воротника вместе с высыпавшейся новой порцией праха проглянуло кое-что ещё. Окончательно наплевав на гигиену, засунул туда руку по самое запястье и выудил твёрдый гладкий шар, похожий на подшипник, диаметром около трёх сантиметров. Только это точно была не сталь, скорее – хрусталь или стекло. Ну, или уран, на худой конец. Ведь кругляш был намного тяжелей своего металлического аналога, да в добавок ещё испускал отчётливое голубоватое свечение. Бред? Ну, мне ли к нему не привыкать. Если у настоящих, живых людей над головами горят статусы, как у игровых персонажей в какой-нибудь компьютерной бродилке, то почему бы из них после смерти не выпадать какому-нибудь луту? Не вижу проблем. Стоило только сжать хрустальный шар в ладони, как перед глазами появилась пылающая алым надпись: Желаете активировать Сферу Энергии? Ранг-0. Запас-40 ЕС. А внизу – две овальные кнопочки: «Да» и, соответственно: «Нет». Текст запросто висел в воздухе, сильно снижая обзор, неотступно следуя за взглядом. Моргать и тереть глаза, опираясь на мой прошлый опыт, было бесполезно, так что я сразу сосредоточился на кнопках. Пусть до сего момента галлюцинации не предлагали мне интерактива, было очевидно, что стоит нажать одну из кнопок, как надпись пропадёт. Вот только как это сделать, мысленно что ли? Но мозговое усилие результатов не принесло. Пришлось тыкать грязным пальцем в воздух, дублируя выбор вслух: – Да! Сильно раздумывать на счёт выбора я не стал. Если активация этой самой Сферы Энергии приведёт к появлению глубокой воронки на месте здания, так тому и быть. Сильно горевать по этому поводу не буду. Нажатия на кнопку я так и не почувствовал, а вот шарик со звонким хлопком лопнул в ладони. Голубое сияние вырвалось наружу, окутав меня с головы до ног. Странно, но никакой боли рванувшая сфера не принесла, скорее, наоборот – по телу прошла тёплая волна, будто глинтвейна хлебнул, которая забрала с собой всю тяжесть и усталость. Через мгновение сияние угасло, не оставив от сферы даже пылинки. Я же, впервые за бесконечно долгое время, почувствовал себя настоящим. Каким, наверное, был раньше. Сила просто бурлила во мне, грозя вылиться наружу в неконтролируемых поступках, будто залпом выдул целое ведро энергетиков. Пульс просто зашкаливал, а вены на руках вздулись, как после долгой силовой тренировки. Неплохо, дайте две! Хотя нет, так и лопнуть недолго. Я гордо выпрямился, размазав остаток сажи по лицу. Вышла неказистая, но всё же боевая раскраска. – Всё, суки! Псих вышел на тропу войны… Но первым делом я всё же вышел в узкий коридор. Ни души, будто все на обеденный перерыв в столовую слетелись. Горшки брать с собой не стал – способность у меня открылась пусть и крутая, но уж слишком она высушивала организм. Случись что – хватит и шокера. Мне ли не знать, как он здорово прочищает мозги. Коридор с одной стороны упирался в закрытую двустворчатую дверь, а другой его конец терялся из виду за резким поворотом. Я без колебаний направился именно к двери, и не прогадал – сразу же за ней на стене обнаружилась схема пожарной эвакуации. Здание, в котором мне посчастливилось застрять, символично напоминала букву «Пэ», раскинувшуюся посреди обширного лесопарка. Судя по отметке, я находился на первом этаже Южного крыла, неподалеку от центральной, самой короткой части. Там в основном обитала администрация и прочий персонал. Вроде бы. Не помню, откуда я в этом уверен. Проклятье, как же меня в этот гадюшник занесло? Но попытка достать воспоминания поглубже, окончилась мощным приступом головной боли. Благо, что коротким – будто подзатыльник доской получил. Нет уж, раскопки в памяти лучше оставить на более спокойное время. Прикинув по карте маршрут, я уверенно двинулся дальше. Всё-таки здание было спроектировано прежде всего для удобства персонала, а они должны как можно быстрее попадать в нужное помещение. Никаких запутанных лабиринтов. Где заканчивался один коридор, начинался другой, или даже два. У очередного перекрёстка пришлось затаиться, пропустив группу из четырёх человек, пронёсшуюся куда-то на всех парах. Халат, костюм, две чёрные рубашки. Самое смешное, что ребята спешили вовсе не в ту сторону, откуда я пришёл. Похоже, у них сегодня не только со мной одним проблемы. На посту, где обычно скучали от одного до трёх лоботрясов, не было ни души. Очень жаль, со многими из них я бы с удовольствием пообщался бы. Напоследок. Оттуда до выхода было уже рукой подать – всего один переход, ведущий к пункту досмотра. Его я не помнил совершенно, спасибо подробной схеме. Наружу из здания можно было выйти или отсюда, или уже из служебных помещений, соваться в которые совершенно не хотелось. Не уверен, что при виде процедурной и прочих знакомых мест, мой потрескивающий рассудок не рассыплется обратно. Короткий коридор упирался в широкую рамку металлодетектора, сбоку от которой располагалось небольшое помещение с полупрозрачной стеной. Дежурка. Чуть дальше виднелись вычурные деревянные двери с литыми бронзовыми ручками. Выпендрёж, да и только. Но главное – над створками приветливо светилась надпись «ВЫХОД». Самая настоящая, противопожарная. Но для меня она виделась не иначе, как приглашение в рай. Только вот пройти бы мимо сторожащих здесь церберов… Я принялся осторожно красться вдоль стены, прекрасно слыша голос, доносившийся из приоткрытой двери дежурки. – …Успокойся ты! Да, проверил. Всё запер, не ори. Конец связи. Разговор окончился очень некстати – мне не хватало буквально нескольких метров, чтобы ворваться внутрь. Акустика в коридоре была – хоть с церковным хором выступай, так что меня могло выдать одно-единственное неосторожное движение. Интересно, он там один сидит? Жаль, надписи над головами видно только в пределах прямого взгляда – через стены этот глюк, увы, не работает. То есть, уже не глюк. К счастью, молчал обитатель дежурки недолго. – Да, приём! Олег, вы там все что, накурились сегодня? Какие ещё, на хрен, сосульки?! Я потихонечку пополз вперёд, но тут, как назло, со стороны поста отчётливо послышались гулкие шаги. Говорящий их тоже прекрасно расслышал и высунул нос в коридор. – Здрасти! Шокер издал звук пойманного в банку шмеля, и кряжистый мужчина в чёрной рубашке повалился навзничь. Я переступил через порог и с пыхтением затащил обмякшее тело внутрь, не забыв закрыть дверь. Тяжёлый, зараза. Сфера энергии пришлась как нельзя кстати, без неё бы ещё полз сюда битый час, и наверняка бы нарвался. Внутри обнаружилась пара стульев и широкий компьютерный монитор на столе, в окружении ещё трёх, поменьше. Голые стены вместо обоев были завешаны рекламными плакатами, призывавшими посетить сие бесподобное заведение. Нет уж, рекомендовать его своим друзьям, если смогу их вспомнить, я точно не буду. Использованный шокер полетел в угол, а его собрат перекочевал из кобуры мне в руку. Очень вовремя, так как торопливые шаги раздавались уже совсем рядом. Извечный вопрос: «глушить или нет?» решился сам собой, как только разглядел спешащего к пункту досмотра человека. Тимур Кормачёв, приятель Трофимова. Именно ему я, кажется, обязан всплытием из безумного состояния в полубезумное. Как же не отблагодарить такого сердобольного человека? Выглядел мужчина куда хуже с нашей последней встречи – халат в нескольких местах порван, на скуле – свежая ссадина. Тяжело дыша, он непонимающе уставился на зубцы направленного на него шокера и лишь потом поднял удивлённый взгляд на меня. – Ты-ы-ы?! Вопрос, конечно, интересный. Я сейчас уже явно не тот человек, которого он оставлял связанным в кресле. И совершенно, не тот, что пришёл сюда. Или его привезли... Чёртовы дыры в памяти! Впрочем, это сейчас не важно – всё равно объяснять такие сложные вещи совершенно не было времени. – Хочешь сразу баюшки, или сначала поговорим? – ответил я вопросом на вопрос. Он снова скосил глаза на шокер и тихонько затрясся всем телом. Осознал, значит. – П-поговорим. – Отлично, – обрадовался я. – У меня всего один вопрос. Что я здесь делал? Скажешь, что лечился – спущу курок. Так что подумай с ответом. – Пожалуйста, успокойся… – Я не волнуюсь, мне просто интересно. Как оказалось, надписи в воздухе – это не только моя проблема. Тогда от чего вы, суки, меня лечили?! На последней фразе не удержался, сорвавшись в крик. Но что поделать, если оставшиеся в памяти воспоминания связаны лишь с пытками и страданиями? Кормачёв испуганно сжался, жалобно заскулив: – Пожалуйста, не надо… Знакомые слова, кажется, произносил их здесь не один миллион раз. И не припомню, чтобы хоть однажды сработало. – Отвечай! – Хорошо. Хочешь правду? – неожиданно окрысился он. – Ты – коммерческий клиент. За тебя заплатили, чтобы держать здесь под присмотром. А так, кроме навязчивых галлюцинаций ты был абсолютно здоров и адекватен. Что, теперь доволен?! – Вполне, – оскалился я. – И кто же так расщедрился? – А ты не помнишь? – вполне искренне удивился мужчина. – Твоя жена. Перед глазами на мгновение промелькнул образ стройной блондинки с наивными васильковыми глазами, и тут же исчез, выдворенный новым приступом мигрени. Голову будто сжали тиски, затягивающиеся всё туже. Даже касание ладонью не исправило ситуации. Я легонько зашипел, стравливая во внешний жестокий мир боль физическую и душевную. Разберусь. Позже. А тем временем работник, видя моё состояние, решил поменяться ролями и неожиданно бросился вперёд. Он прекрасно знал о моём приторможенном сознании, и наверняка понадеялся на фактор внезапности. Вот только голубое сияние сферы прочистило мозги куда лучше огненного препарата. Так что мой палец утопил скобу ещё до того, как урод успел сделать второй шаг. Острые иглы, тянущие за собой тонкие завитки проводов, злющими осами впились в его тело, играючи пробив халат. Кормачёв конвульсивно дёрнулся и влетел в распахнутую дверь носом вперёд. Прямо на отдыхающего дежурного. – Страйк! – оценил я получившуюся картину. Кстати, чернорубашечник уже понемногу начал двигаться и грозился вот-вот прийти в себя. Вынув из ремешка на поясе специальные пластиковые наручники-хомуты, я пристегнул его к ножке стола, надёжно привинченного к полу. Уже лучше, но как же без вишенки на торте? Я ж не англичанин какой, чтобы уходить не попрощавшись. Шприц всё это время терпеливо ждал своего звёздного часа на полу. Пришлось его экстренно бросить, когда резко понадобилась свободная рука. Хихикая, сорвал защитный колпачок и вонзил иглу в беззащитную ягодицу прямо через синие штаны. Плохо, что не в вену, но выбора нет. Не медик я, чтобы даже дрожащими руками в неё попадать. Надеюсь, и так сойдёт. – Приятных снов, ублюдок. Передавай Мраку мой пламенный привет! С чувством полного удовлетворения разогнулся и придирчиво осмотрел каморку на предмет полезных вещей. Переодеться бы, но времени нет. Дежурный уже распахнул глаза и злобно взирал на меня с пола. Оттаивает потихоньку, крепыш. Я после подобного разряда добрых полчаса пошевелиться не мог. Только мычал от боли. Себе забрал лишь крепкий ремень с кармашками, мягкие кеды Кормачёва, подходящие по размеру, да одну из раций. Остальные средства связи я расколошматил об стену вдребезги. Мне столько всё равно ни к чему, а им – тем более. Бардак здесь рано или поздно закончится, и хорошо, если о моём побеге станет известно как можно позже. Ну, и бейджики прихватил с каждого, повесив их на шею в качестве трофеев. Пусть греют душу, хотя после всего, что мне пришлось здесь пережить, и ожерелья из отрезанных ушей будет явно недостаточно. Рамка возмущённо пропищала, стоило через неё пройти, но для моих ушей это было сродни пению ангельских труб. Электронный замок благосклонно принял ключ-карту и, помигав на прощанье зелёным огоньком, выпустил меня наружу. Распахнув настежь двери, я с упоением втянул в себя воздух свободы. Свежий ветерок нежно погладил по лицу и умчался резвиться себе дальше между стриженными деревьями. Повертел туда-сюда головой, но в парке царило форменное безлюдье и тишина. За укрытым в зарослях падуба остроконечным забором виднелись кроны обычных лесных деревьев. Прочих признаков близкой цивилизации, кроме узкой дороги, уходящей прочь от решётчатых ворот, в наличии не имелось. Любопытно. Обернувшись напоследок, я уткнулся взглядом в тиснённую золотом табличку справа от двери: «Центр реабилитации и восстановления профессора Кирсанского Е.В.» С наслаждением в неё плюнул и с чистой совестью потопал по одной из тропинок прочь отсюда. Погостили – и хватит.
Рейтинг: 5/6
| |
| Всего комментариев: 0 | |