11:21 Андрей Минин. Княжич | |
Андрей МининКняжичВыпуск 6новинка Жанр: Альтернативная фантастика, параллельные миры 
Принимая удар за ударом, сломаешься ли ты под гнётом судьбы или выдержишь, закалившись как сталь? Смерть матери, ссылка родными в Сибирь… Ты переживешь и это и многое другое. Не дрогнешь. Те, кто называют себя твоими друзьями, а за спиной точат ножи, ещё пожалеют, что так обошлись с тобой. С тем, кого в будущем будут называть не иначе как Князь.М.: АСТ, СПб.: Издательский дом «Ленинград», 2021 г. Серия: Фантастический боевик. Новая эра Выход по плану: октябрь 2021 ISBN: 978-5-17-139375-5 Страниц: 352 Выпуск 6. Внецикловый роман. Иллюстрация на обложке И. Хивренко.  Выноска из учебника истории Российской Империи с древних времён и до наших дней. Никто уже точно не скажет, когда на тогдашней Руси объявились кудесники способные творить настоящие чудеса. Может это был двенадцатый век, может тринадцатый. Мы не знаем... Известно лишь, что первые задокументированные случаи использования силы средоточия произошли на нашей родине в пятнадцатом веке. На сто лет позже, чем в Китае, Персии, Гималаях и Африке. С тех самых пор — князья, бояре и именитые купцы стали искать по земле-матушке таких людей и вводить в свой род, семью, на века вперёд узурпировав право владеть чудесами. С тех пор прошло много лет... Другие книги А.Минина  
Андрей Минин. КняжичГлава 1 — Что там по заводику Годуновых? — Спросил старческий голос за дверью. — Всё улажено отец. Он наш. — Ухмыльнулся старший сын главы княжеского рода Смирновых. — Они были рады избавиться от него, после того как мы обрушили его акции через подставное лицо, — хмыкнул усатый мужик лет сорока. — Повезло! — Хорошо... — Помолчали они, пока я нетерпеливо переминался на ногах у дверей в кабинет деда, вслушиваясь в каждый шорох. Сводному брату, Витьке, конечно, верить нельзя, но если он прав, то сейчас решится моя судьба, покрепче приложил я ухо к замочной скважине. — Кхм-кхм, — прервало молчание покашливание дяди Ивана. — Осталось решить, что делать с Семёном. Я задрожал. Речь шла обо мне. — Твой брат, всё также не желает его видеть? — Скорее не брат, а его жена, — поправил своего отца дядя. — Андрею плевать на сына от любовницы. Тем более слабосилка. — Эх! — Неодобрительно покачал головой дед. — Он ведь его плоть и кровь. — Снова замолчали они, обдумывая, куда меня деть. Оставаться в родовом поместье опасно. Затравят. Но пока я держался. Не плакал. Знал, что после того как моя болеющая какой год мать умрёт, этот день настанет. Ведал, что законной жене отца, я как кость поперёк горла. Бельмо в глазу. Отцу же вообще плевать. По его мнению, у него не мог родиться такой слабак как я. Ошибка природы, так он меня называл, когда случайно натыкался. Ещё и пенделя отвешивал, тварь! — Может, отправим его в Сибирь? — Предложил дядя Иван. — О-о! — Удивлённо уставился на него дед. — А ведь ты прав сын! Там ему самое место. Да-да-да-да. — По крайне мере мальчишка доживёт до совершеннолетия. Боюсь иначе, его или жёнушка братца со свету сживёт или её детишки. Или... — Хватит! — Прервал дед сына. — Не будем больше об этом. — Грозно посмотрел он на него. — Так мне готовить всё для его переезда? — Нахмурился дядя Иван. — Обожди минутку. Дай подумать, — закрыл глаза дед, молча шевеля губами. — Да, так и поступим, — покивал он своим мыслям. — Значится так, — открыл он глаза и стал распоряжаться. — Ферму эту, посреди непроходимого леса отпиши Семёну. Людей купи, а не выделяй из родовых слуг. В общем, помоги по началу, а потом уж пускай он сам крутится. Докажет, что чего-то стоит и не зря носит нашу фамилию. — Где же я тебе людей куплю? Чай не война? — Поднял брови дядя Иван. — Каторжан с урановых шахт выкупи. Они вовек будут благодарны, — пояснил глава рода. — Они же при первой возможности сбегут? — Не сбегут, — отрицательно покачал головой дед. — Бери семейных. Разреши им взять с собой жён и детей. Вот увидишь, не сбегут, а будут по гроб жизни благодарны. Ясно? — Да, — подтвердил наследник. — Ясно. Дальше я слушать не стал, попросту убежав к себе в комнату, стараясь издавать как можно меньше звуков на скрипучей лестнице. Захлопнул дверь и прямо так, не раздеваясь, повалился на кровать. О какой ферме они говорили — я знал. Несколько месяцев назад, семья наших слуг была убита. И произошло это как раз в тайге. В живых не осталось никого. Урожай мха, из которого варят отвары целители — украден. Ферма же отошла роду. Других наследников у семьи слуг не осталось. Вот её то, мне и отдают на прокорм. От отца денег ждать — тухлое дело. — Спасибо дед, — прошептал я и заснул, ворочаясь с бока на бок. Там, во сне, мама была жива. Мы были счастливы, и никто нам был не нужен. Никакой отец. Через три дня всё завертелось. Дядя Иван, один из немногих родственников относившихся ко мне хорошо, обстоятельно рассказал о моей участи и помог собраться. Витька, Петька и Машка, сводные братья и сестра, крутились рядом, но подловить меня так и не смогли. Только бурили злыми взглядами спину, пока мы грузились в кортеж из нескольких машин, что повезли нас в аэропорт. — Волнуешься? — Спросил меня дядя, пока я провожал глазами проносящиеся мимо нас берёзы. — Немного, — признался я, комкая в руке пакет с едой, которою мне вручила сердобольная кухарка. — Знаешь, я даже тебе завидую, — заговорщически подмигнул мне дядя. — Отправиться в дальнее путешествие. Туда, где над тобой не стоит родня. Где ты сам себе хозяин, а вокруг только лес. Тайга. — Причмокнул он. — М-м-м... — Не знал я что сказать, потому промолчал. — Не забудь прочесть бумаги, которые я тебе вручил и ничего не бойся. Если будет трудно — звони, — окутал дядя меня заботой. — Спасибо, — отблагодарил я его. Мы как раз подъехали к аэропорту. Тут уже вовсю суетились люди. Самолёт, который отвезёт меня в ближайший город рядом с фермой — охраняли воины нашего рода, пристально наблюдая за измождёнными людьми, одетыми в какие-то лохмотья и с серыми, зернистыми лицами. — Каторжники, — подтвердил мои мысли дядя. — А они меня не прибьют? — Немного струхнул я. Выглядели мужики жутковато. — Нет, — хмыкнул наследник нашего рода. — Я на оставшиеся деньги, выделенные тебе на первое время — нанял отряд из двух десятков бойцов, что будет охранять тебя и твою ферму, днём и ночью, в течение года. Вон они, — указал он головой на псов войны, стоящих в сторонке, как от каторжан, так и от наших воинов. Все обвешанные оружием, в камуфляже и рядом с гусеничным бронетранспортёром — они производили сильное впечатление. — Пойдём, познакомлю, — повёл он меня к ним. — Сергеич! — Махнул дядя седому мужику, с короткой стрижкой «ёжик» и пронзительными карими глазами. — Иван Тимофеевич, — степенно поздоровался тот, подходя к нам и пожимая протянутую руку наследника рода Смирновых. — Вот тот о ком я говорил, — приобнял меня за плечи дядя. — Ваш наниматель. Внимательно меня осмотрев, мужик кивнул своим мыслям и поздоровался. — Зови Сергеичем, как все. — Семён Андреевич. Можно просто Семён, — по-простецки кивнул я в ответ. — Ну, давай прощаться, племяш! — Крепко прижал меня к груди дядя Иван. — Береги себя. Ты умный парень, справишься, — подтолкнул он меня к самолёту, развернулся на пятках, сел в машину и уехал, не оборачиваясь. *** Полёт мне не запомнился. Десять часов в воздухе, а потом пересадка на вертолёты, которые и доставили нашу неорганизованную толпу людей в самую глубину чащи леса, туда, где нам предстояло жить и работать. На полянке, где нас высадили — ничего не было. Бревенчатый сруб прошлых хозяев фермы, склады с готовым сырьём, беседка, другие строения — всё это было сожжено ворами. Первое время, жить нам предстояло в палатках, потому каторжники, хоть и, зная, что могут взять с собой семью, не торопились с этим. Да и не верили они в своё счастье, диковато осматриваясь. Думали, поди, их на опыты купили. — Чего застыли? — Проорал Сергеич. — Вы — лопаты в руки и копаем туалет. Вы — устанавливайте палатки. Вы — схватили топоры и за хворостом. Вы — разжигайте костры и кашеварьте, — раздавал команды направо и налево глава моей охраны, пока я стоял с открытым ртом, рассматривая исполинские дубы, клёны и великаны — сосны. Все задвигались. Спохватился и я, начав разбирать свои вещи, сваленные рядом. Установил палатку около пруда, там же где разбил свой лагерь отряд Сергеича и начал заносить чемоданы. Охрана посматривала одобрительно. Видимо думали, что тринадцатилетний шкет, всё скинет на них. Разложил внутри спальник, походный стол, стулья к нему и вышел посмотреть, как справляются другие. Дело спорилось. Каторжники разожгли костры и вовсю кашеварили. Гора хвороста росла. Три огромные армейские палатки на пятьдесят человек каждая — установлены. БТР наворачивает круги вокруг лагеря, вертя своей башенкой. Люди при деле, был я доволен. — Бр-бр-бр, — задребезжал бензиновый генератор. В эту часть леса снова пришли люди. — Семён, — обратился ко мне Сергеич. — Хотел попросить тебя пока не подходить близко к бывшим каторжанам. Они ещё не осознали, что жизнь изменилась, и могут наделать глупостей. Хорошо? — Участливо спросил он. — Конечно. Я тогда с бумагами разберусь, не всё ещё изучил, — ушёл я под тент и принялся за работу. Может, кто посторонний и удивится, что меня, мальчишку, по сути, не побоялись отправить одного в тайгу, да дали в придачу своё дело, но тут всё просто. Я умный. И это не хвастовство, выкладывал я учебники за первый курс университета по специальности ботаника на стол. В свои невеликие тринадцать лет, я экстерном сдал экзамены за одиннадцатый класс. А так как несовершеннолетних, не важно, насколько ты умён — в университет не берут, то осваивать его программу решил самостоятельно. — Ну что тут у нас? — Открыл я папку, переданную мне дядей, и вчитался в текст. Через два часа, потирая уставшие глаза, я подвёл итог. Семья Зориных, служившая нам и владевшая этим куском леса до меня — звёзд с неба не хватала. Мох, который они выращивали на продажу — доход приносил хоть и стабильный, но не такой и большой. Минус налог императору, минус налог в казну рода, минус зарплаты работников, другие расходы и в итоге на руки получается всего три — пять миллионов рублей чистыми в год. — Мда, не густо... Надо поднимать урожай, — отбросил я бумаги в сторону. Даже с учётом того что мне как бы и не надо платить каторжанам и я могу сэкономить, дядя в своих бумагах категорически не рекомендовал этого делать. Понятно почему. Ну а если учесть что отряд Сергеича обошелся мне во все пятьдесят миллионов за год, то дело принимает нежелательный оборот. Как быть когда их контракт закончится? Да, может к тому времени каторжники и перестанут смотреть на всех волком и не зарежут меня ночью, но остаётся ещё и другая опасность. Тати, убившие прежних владельцев и укравшие весь урожай, так и не пойманы. — Задачка, — пробормотал я. Глава 2 — Перловка? — Неприятно удивился я. — Да, — улыбнулся Сергеич. — Её у нас на год, как и консервы. Рыбной, — вскрыл он банку кильки в томатном соусе. Я скривился. Питаться целый год одной кашей и консервами... — Твой дядька вкратце ввёл меня в курс дела, и я так понимаю — денег на разносолы у тебя нет? — Утвердительно закончил он, с аппетитом откусывая голову склизкой рыбине. — Нет, — подтвердил я его выводы хмуро. — Ничего Семён, не вешай нос, — подмигнул он мне. — Охота, рыбалка. Не пропадём. — Главное егерям не попасться, — встрял в разговор мужик из отряда Сергеича. — Не то... — Это да, — покивал головой ещё один боец, с каской на голове. Водитель БТР. — Может, познакомимся? — Осмотрел я народ за костром, у которого мы сидели. — Я, как вы наверно уже знаете — Семён из рода Смирновых. А если точнее, то сын третьего сына князя Тимофея Митрофановича Смирнова. Тринадцать лет. Холост, — пошутил я, чем вызвал несколько улыбок вояк. — Отправлен сюда с глаз долой из сердца вон, так как не оправдал надежд папки и родился слабосилком, в отличие от других его детей, уже достигших, как и положено потомственным — первой ступени. К совершеннолетию получат вторую. — А ты на какой? — С любопытством спросил меня самый молодой парнишка в отряде. Рыжий и конопатый. Звали его Борис. — Нулевой, — с усилием вытолкнул я из себя слова. Никто не засмеялся. Вообще в мире всего пять ступеней, не считая нулевой, которую при должном усердии, может взять любой. Первая — начало. Вторая — путь. Третья — постижение. Четвёртая — дух. И пятая — просветление. Звучит это так: начиная свой путь, я постигаю дух, чтобы достичь просветления. — Как по мне, так это неплохо, — недоумевал Борька, не понимая, чем это я не доволен. Видимо не имел раньше дел со старыми родами. — Хрясь! — Дал ему подзатыльник Сергеич. — Ай! Больно! — Обиженно потирал голову рыжий. — ЗА ЧТО? — Болтаешь много, — хмыкнул тёртый калач в каске, сидящий с ним рядом. — Потомственные, благодаря многолетней селекции в своих рядах, сразу рождаются нулевыми, — начал пояснять прописные истины Сергеич. — Они легко берут первую и вторую ступени, когда как мы, — обвёл он рукой свой отряд, — простолюдины, должны пахать для этого словно волы. — Вбивал он знания рыжему в голову. — Я так понимаю Семён, ты свою ступень выгрыз сам, а не получил от череды предков? — Да, — удивился я догадливости Сергеича. — Понял, Борька? — Понял, понял, — пробурчал двадцатилетний парень, показав командиру язык, пока тот отвлёкся на шум среди каторжан, делящих еду. Я тоже отвлёкся, наблюдая за дракой из-за лишнего куска хлеба. Потрепала же мужиков жизнь, впрочем, они не ангелы, дал я себе втык. Поделом. На рудники ссылают не за мелкие кражи в магазине, а за серьёзные правонарушения. Тут половина — маньяки, рэкетиры и убивцы, за редким исключением. — БАСТА! — Прекратил балаган Сергеич, выстрелив несколько раз из автомата в воздух. Как всё успокоилось, мы продолжили знакомство. — Как ты уже знаешь, я Сергеич. Командир наёмного отряда «Мангуст». Слева от меня сидит Степан. Справа Жук. Михаил Жук. Василь, Петро, Дмитрий... — Перечислял он имена своих людей, давая краткую характеристику. — Ну а это рыжее неразумное дитё — Борька. Мой младшенький. То-то мне показалось, что они похожи, кивнул я, давая понять, что уразумел. — Семейный подряд, — мягко улыбнулся я. — Если бы, — сурово нахмурился Сергеич, а Борис сжался, словно ждал удара. — Вылетел из офицерской школы при училище имени первого Императора Николая. У-у-у, дурень! — Вновь замахнулся он, но доводить руку до конца не стал. — Бывает, — сказал я, чтобы хоть что-то сказать и сразу перевёл тему. — Не поможете брошюры раздать? — Указал я головой на стопку бумаги рядом с собой. — Пусть каторжники матчасть учат. Как ухаживать за мхом, удобрять, лечить, собирать и всё такое, — неопределённо покрутил я рукой. — Конечно. Можешь на нас положиться, — взяли они и себе по экземпляру. — Ну и славно, — заработал я ложкой, бренча по железной тарелке и исподтишка рассматривая народ вокруг. Весь оставшийся день мы обустраивались и налаживали взаимоотношения. Притирались, пришлось охране прострелить ногу при попытке к бегству одному из каторжан. Далеко он не ушёл. Дурак видимо забыл, что им при посадке на самолёт надели браслеты с маячками слежения, снять которые не так-то просто. Да и куда бы он утикал скажите мне? На тысячи километров вокруг один лес. Эх, натура человеческая! Не понимаем мы добро, зато зло таим всю свою жизнь. Лёжа в спальном мешке и наблюдая за звёздами через полупрозрачный тент палатки, я впервые за последнее время не боялся заснуть и не проснуться, ходили рядом часовые, сторожа мой сон. *** — Я слышала, — подняла бокал с красным, как кровь вином дама, с длинной, золотой косой до самых пят, — что вы берётесь за любые дела. Это так? — Вглядывалась она в вино, не поднимая взгляд на собеседника. — Всё верно Людмила Ильинична. — Без имён! — Резко прервала она мужика в шрамах напротив, резанув по нему взглядом, словно ножом. Не повезло же связаться с этой сумасшедшей, с репутацией, от которой стыла кровь в жилах, подумал наёмник, стараясь не смотреть в её змеиные глаза. Официант же, подошедший к столу вообще убежал, скрывшись на кухне ресторана. — Всё верно, — повторил он, поклонившись в извинениях. — Это задаток, — выложила она на стол чек на крупную сумму. — Вам со своим отрядом надлежит отправиться в Сибирь. *** — Ух, — вытер я пот со лба. — Вышли, — убрал я компас за шиворот, счастливо улыбаясь. — Теперь можешь ходить в лес сам. Не заплутаешь, — пробурчал сзади Сергеич, всю последнюю неделю учивший меня науке ходить по компасу. Бурчал же они из-за гнуса, на который не действовали все эти новомодные мази, судя по этикетке убивающие всех жуков на свете кроме тараканов. Те непобедимы. — Да. Спасибо тебе за науку, — кивнул я и с хлопком прибил противно пищащего под ухом комара. — Да чего там, — отмахнулся он, внимательно осматривая наш лагерь и не найдя к чему бы придраться, оправился на кухню. Углядевший нас повар из каторжников, судорожно заработал челюстями, пытаясь прожевать уворованный огурец и не подавиться. Попадёт ему, цокнул я языком, после чего подошел к пруду и под взглядами охраны скинул одежду, оставшись в одних плавках. Подумал, а потом решительно, с разбегу — прыгнул в воду. — Йу-ху-ху! Хорошо-то как, — полетели брызги во все стороны, пока я нырял, смывая с себя пот и грязь, после чего вышел на берег и стал стираться. Ветерок же приятно обдувал кожу. — Везёт, — завистливо протянул Борька, пройдя мимо. Так как он на охране, купаться пока его смена не закончится — нельзя. А хочется. Жара стояла за тридцать. Печёт нещадно, не позавидовал я ему, ходившему по лагерю в разгрузке и с тяжеленным пулемётом в руках. Видимо снова провинился перед отцом. Развесив сырую одежду на верёвке, я ушел в палатку, в тенёк, почитать и подумать. Первые дни в Сибири выдались не из лёгких. Дел не разгрести. Мох растёт плохо. Каторжники отлынивают, как могут, не понимая, что их хорошая работа — это залог будущего благополучия. Денег нет. Эхххх... В придачу ко всему, было ещё несколько попыток побега и нападения. Неудачных, расстрелял Сергеич зачинщиков пред строем заключённых. Я впервые увидел смерть так близко. Пробрало до печёнок. Хорошо хоть они были из тех, кого даже семья боится, не пожелали родные отправляться за ними в Сибирь. — Дззззззз, — зажужжал у меня в кармане спутниковый телефон. Посмотрев на экран, я взял трубку. — Алло? Дядя Иван? — Вслушивался я в шипение. — А кто же ещё Семён? — Удивился он. — Я это, я. — Рад вас слышать, — был я и, правда, рад. — Ну как там у тебя? Рассказывай, — потребовал он. Ну, я и рассказал, умолчав о многом. Он и так многим мне помог. Подозреваю и отряд «Мангустов» нанят не на деньги, которые мне якобы выделили от щедрот, а на его личные сбережения. — Справляешься, выходит? — С сомнением в голосе спросил он. — Помощь может, какая нужна? Ты только скажи, — ждал он ответ. — Нужна? Пришлось придушить свою жабу. — Не, не, дядь Иван. Всё в порядке. Как урожай осенью соберу, всё наладится. Начну строительство. Поставлю бараки, склады. Расширю угодья. — Размечтался я. — Добро, — пожелал он, с улыбкой в голосе. — Ты уж не забывай. Звони, — замолчал дядя, словно желая сказать что-то ещё, тяжело выдохнул и повесил трубку, оставив меня в недоумении. *** — Повздыхай ещё мне! — Грозно посмотрел на сына дед, закурив трубку и прищурившись. — Чуть всё дело не испоганил! — Да какое к чёрту дело?! — Упал в кресло рядом со столом Иван, растёкшись там как амёба. — Стоило ему сказать, — не обращаясь ни к кому конкретно, тихо шепнул наследник. — Мы не можем защищать парня всю его сознательную жизнь. Он должен научиться постоять за себя сам. Сам! Понимаешь? — Ему всего тринадцать! — Вспылил Иван. — Уже тринадцать! — Выделил слово уже дед. — Да и наёмников ты нашёл неплохих. Обучат мальчонку, меценат ты наш, — скривился князь, не одобряющий таких трат. — Оставь меня, — пожелал побыть в одиночестве древний старик. — И как мы до такого дошли? — Покинул кабинет отца наследник, покачивая головой. Он так и не сознался ему, что договорился с нанятым Людмилой отрядом убийц об отсрочке их нападения на племянника до осени. И не сознается. Глава 3 Выноска из учебника истории Российской Империи с древних времён и до наших дней. Никто уже точно не скажет, когда на тогдашней Руси объявились кудесники способные творить настоящие чудеса. Может это был двенадцатый век, может тринадцатый. Мы не знаем... Известно лишь, что первые задокументированные случаи использования силы средоточия произошли на нашей родине в пятнадцатом веке. На сто лет позже, чем в Китае, Персии, Гималаях и Африке. С тех самых пор — князья, бояре и именитые купцы стали искать по земле-матушке таких людей и вводить в свой род, семью, на века вперёд узурпировав право владеть чудесами. С тех пор прошло много лет... *** Наши дни. Город Смоленск. Урок ОБЖ в двадцать восьмой школе. Седьмой «Б» класс. — Итак, ребята. Готовы к устному тесту? — Спросил старый прихрамывающий на обе ноги ветеран детей. Вместо руки у него был протез, с крюком на конце, любил он попугать им мальцов, чтобы учились лучше, но не злобно, а так... К своим увечьям он относился с юморком. — Даааа! — Хором ответили они. — Ну что ж... — Обвёл он их взглядом. — Первый вопрос такой: кто победит в противостоянии между двумя странами, если на одной стороне имеется отряд из десяти танков, тридцати машин залпового огня «Град» и два истребителя последнего поколения с ротой солдат, а на другой есть лишь БТР, пулемёт «Максим» и молодой княжич, достигший ступени просветления? Ну? Кто ответит? Смирнов! — Поднялся из-за парты нескладный мальчишка. — Эээ... Нуууу... — Мямлил он. — Наверное, танки? — Смотрел он в пол, пытаясь найти там ответ. — Садись, ДВА! *** Шла третья неделя июня, как тень расхаживал я в смешанном лесу, меж берёз, дубов, сосен, клёнов и елей, на которых и рос урожай мха, привитого к ним. Совсем как лишайник, а не полезнейшее средство в современной России во врачевании ран, провёл я по нему рукой и пошел дальше. Чем больше я времени провожу здесь, в Сибири, тем больше мне тут нравится, обошел я муравейник выше меня ростом, подойдя к берёзке, на которой углядел полезный нарост. Гриб — чагу. — Хех, — замахнулся я и одним ударом срубил её, убрав в рюкзачок за спиной. Будет чем заменить надоевший чай — «Принцесса Рита». Прыснул средством от тли на подъеденный мох, росший на соседнем дереве, и продолжил путь, осматривая свои владения хозяйским взглядом. Переполз бурелом, спугнул белку, помог перебраться через корягу ёжику и вышел к месту, которое вчера нашёл. Огляделся, проверяя, нет ли кого поблизости, облизнул пересохшие от волнения губы и подошел ближе. — Ну, Зорины вы и начудили! — Неверяще покачал я головой, поступая так же, как и они, скрывая находку от глаз Императора. Ведь согласно указу от 1881 года, все ключи силы, принадлежат ему. А это явно ключ, хоть и не типичный, росла передо мной абсолютно чёрная ель, чуждая этому лесу. — Да чего уж теперь, — уселся я на лапник у её подножия, оперевшись спиной на необъятный ствол и стал медитировать, прогоняя силу через средоточие. Жаль, ключи очень редки и не вечны, на глаз определил я, что этот иссякнет недели через две, вернув ёлке её нормальный цвет и подтолкнув меня на ступень, две выше. Не зря Император следит за местами, в которых они периодически просыпаются зорким соколом... Бережёт, пуще золота. Если же кто узнает, что я натворил — мне конец, унял я дрожь, продолжая прокачивать силу и отгоняя невесёлые мысли прочь. Мне показалось, прошёл час, от силы два, но стоило открыть глаза, как с моей головы взлетела мелкая пичуга, возмущаясь, что валун, который она присмотрела для птенцов, начав вить на нём гнездо и не валун вовсе!, потерял я счёт времени промедитировав к ряду шесть часов. — УХ! — Разогнулся я с усилием, потянувшись до хруста позвонков. — Класс, — смахнул я ветки с головы, почесал затылок, закинул на спину рюкзак и, сверяясь с компасом, побежал в лагерь. Не дай боги, мужики отправились меня искать, торопился я, как мог. Это место должно остаться тайной. Тайной, которая умрёт вместе со мной. *** — Тук-тук-тук, — заглянул ко мне в палатку Сергеич. — Чем занят Семён? Всё нормально? — Осматривал он меня словно доктор больного. — Да. А что такое? — Дивился я его подозрениям. Неужто прокололся где? Дык вроде не на чем. — Ты последнее время какой-то взбудораженный. Глаза шальные, вечно витаешь в облаках, — испытующе вглядывался он в моё лицо. — М-м-м, — промычал я, решая, что делать. Говорить, не говорить? Надо решаться. Помолчали. Я хорошенько подумал и сказал: — Я, наконец, достиг первой ступени! — Постарался не скривиться я от такого откровенного вранья. Ель снова зазеленела, а моё средоточие скакнуло до второй ступени, был я на седьмом небе от счастья, не забывая впрочем, что о таком нужно молчать в тряпочку, иначе окажусь на каторге за свои делишки. Точнее молчать нужно о том, что я достиг второй ступени. Первая в моём возрасте это нормально, хоть и был я слабосилком всю жизнь, но чудеса случаются. Тут не подкопаешься. — Вот, формы учу, — показал я ему обложку книги, которую читал. Озаглавлена она была так: «Удивительные формы начальной ступени. Седьмое издание под редакцией князя Романа Мстиславского». На столе помимо этого лежала книга, написанная на человеческой коже — кровью, судя по виду. Не успел убрать. «Ужас, эхо и многоликие тени бояр Чернозубовых». Спёр из дома. Может, не заметит, скрестил я пальцы наудачу? — Вот те на! — Не на шутку удивился Сергеич. — Поздравляю Семён! Поздравляю! — Экспрессивно затряс он мою руку. — Вот те! — Неверяще качал он головой. — Спасибо, — скромно поблагодарил я его, лыбясь как идиот. Хороший он всё-таки мужик. — Думаю теперь, мох этот на деревьях в рост как небывало пойдёт? Да? — Подмигнул он мне с хитрецой в глазах. Заметил-таки, только не то, чего я боялся. «Дары природы Iступени». Мои бы родственнички только у виска пальцем повертели, да сказали, что я дурак, раз разучиваю форму для крестьян, но какое мне до них дело? Благодаря этой форме, я подниму своё хозяйство, заработаю денег и к совершеннолетию стану полностью независимым от родни. Свой кусок земли — есть. Ферма, какая-никакая, но приносящая доход — есть. Осталось только нанять полноценную дружину. — Ты прав. Не зря я корячился с пяти лет, медитируя по восемь часов в сутки, — не соврал я ни на грамм. — Ты только это, попроси мужиков не молоть языком. Хорошо? Не хочу, чтобы о том, что я теперь первоступенчатый болтали раньше времени. Вот заучу нужные формы, сдам экзамен официально и тогда ладно. — У меня в отряде говорливых нет. Не волнуйся, — смекнул он, что я назвал ему не все причины, из-за которых нужно утаивать эту информацию. Тёртый калач. Ведь как обычно бывает? Стоит, кому из рода взять очередную ступень — трубят об этом на всех углах. Чем сильнее каждый член рода, тем он влиятельней. Тем громче будет звучать фамилия Смирновых. Не принято среди нас скрывать такое, ушёл доносить радостную весть среди своих Сергеич, а я продолжил всматриваться в трёхмерное изображение в книге. Форма «даров природы», не так проста, как кажется на первый взгляд. Я конечно, даже не имея возможности творить — запомнил их немало в своё время, но без каждодневной практики, выветрились они из головы изрядно. Вот и навёрстываю теперь, вглядываясь в рисунок — кляксу которую надо в точности представить перед глазами, чтобы она сработала. Узелки, ответвления, развилки, утолщения. Всё это важно, иначе вместо бурного роста растений и огромного урожая, получу гниющий на глазах мох или подожгу сам себя, к чертям собачьим. В глазах уже мутнело, прикрыл я их на миг, потерев, и продолжил штудировать учебник. Есть такое слово — надо. К следующему дню, голова пухла от знаний, а руки чесались, так хотелось опробовать свою первую форму в деле. Правда, сейчас многие вместо форма — говорят заклятье, на европейский манер, ну да это не важно. От перемены слов... — Можно с тобой? — Подсел ко мне за завтраком Борька. Остальным тоже было интересно, но они сдержались. За каторжниками нужен глаз да глаз, уже подготовил для меня Сергеич список тех, кто не пригоден ни к какой работе и желает лишь вцепиться в глотку и удрать восвояси. Придётся продать таких людишек обратно на каторгу. А если не получится — расстрелять. Ведь я несу за них ответственность. С ними вообще интересно. По законам — я их владелец, но даровать им вольную, простить, сделать слугами — не могу. Они навечно останутся каторжанами, без всяких прав. Лишь Император может что-то изменить в их случае, но где они и где он? — Пошли, — долизал я тарелку и отдал нашему повару, бывшему раньше шефом в элитном ресторане. Из-за недосмотра отравил важного человека и был обречён добывать уран в шахтах. Вот кому реально не повезло. Остальные проводили нас завистливыми взглядами. — Ты чего не идешь, а подпрыгиваешь? Не видел что ли раньше кудесников? — Не мог я понять настроение рыжего парня. То, что с моего лица тоже не сходила улыбка — ничего не значит. — Не, — отмахнулся он. — Рад просто, что отец забыл меня наказать за пролитый вчера чугунок с супом, — простодушно сознался он. — Так это из-за тебя мы ели подгорелую кашу не первой свежести?! — Повысил я голос. — Эээ... Ну... Извини, — совсем скис он. Теперь я понимаю, почему его турнули из училища. Такого простодушного и неуклюжего парня ещё поискать. — Забыли, — простил я его. Не привык я держать зло за пазухой. Да и настроение у меня хорошее сегодня. — Пришли, — дошли мы до первого дерева с нужным нам мхом. — Стой здесь. Ближе не подходи, — очертил я невидимую линию. Он кивнул, внимательно осматриваясь по сторонам. Чему-то отец его всё-таки научил. Так просто к нам не подберешься, стал я медленно вспоминать символ из книги, вычёрчивая его чёрточка за чёрточкой, пока не уверился, что сделал всё правильно. По лбу тёк пот, протянул я щуп из своего средоточия к воображаемому знаку и он словно вздохнул. — Опа! — Не сдержал возгласа Борис, когда передо мной засветился шар зелёного цвета, неподвижно висящий в воздухе. Толчок рукой и он плавно поплыл ко мху, коснулся его, ВСПЫШКА и ничего. Как и должно быть. Первая ступень не такая могущественная, чтобы видеть результат немедля. — Пошли дальше, — позвал я рыжего, после тщательного осмотра и обнюхивания плодов своей работы. — У нас на сегодня много работы, — планировал я обойти не менее трети своей плантации. Первый шаг сделан.
Рейтинг: 5/2
| |
| Всего комментариев: 0 | |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ rel="nofollow" Регистрация | Вход ]
[ rel="nofollow" Регистрация | Вход ]