11:57 Андрей Белянин. Сэр рыцарь Лис | |
Андрей БелянинСэр рыцарь ЛисМой учитель Лис - 4
Моего учителя звали Лис… До сих пор не могу поверить, что он погиб, упав с воздушного шара при попытке остановить величайшего преступника, опутавшего своими сетями весь Лондон. Но самое ужасное, что жизнь не остановилась. Скотленд-Ярд перегружен делами, злодеи всех мастей начали поднимать голову, горожане ищут защиты, а сил полиции, как всегда, не хватает. Похищен младенец знатного семейства. Картина Босха убивает людей. В Ноттингеме устроили дикую охоту. Инцелы требуют странных прав. Волки в монашеских рясах берут заложников… Говорят, что в таких случаях появляется новый герой! И кто же он? Гривистый волк из Южной Америки, чем-то даже похожий на знаменитого лиса Ренара. Но тот ли он, за кого себя выдаёт?  Белянин А.О. Сэр рыцарь Лис: Фантастический роман / Рис. на переплете И.Воронина — М.:«Издательство АЛЬФА-КНИГА», 2021. — 279 с.:ил. — (Фантастический боевик-1290) 7Бц Формат 84х108/32 Тираж 6 000 экз. ISBN 978-5-9922-3323-0 Содержание цикла Мой учитель Лис 1. Мой учитель Лис (2018) 2. Египетская сила (2018) 3. Воздушный поцелуй (2019) 4. Сэр рыцарь Лис (2021) Литрес 1 Мой учитель Лис 2 Египетская сила 3 Воздушный поцелуй 4 Глава 1 ТАЙНА ЗЕЛЁНЫХ МЛАДЕНЦЕВ ...Мой учитель Лис. По крайней мере, он был моим учителем те несколько месяцев, что стали судьбоносными в моей жизни. Мистер Лис, месье Ренар или Ренье, истинный британский джентльмен французского происхождения, блистательно образованный, знающий несколько языков, гений маскировки, прирождённый актёр и, кроме всего прочего, лучший частный сыщик-консультант от Бога! К его дедуктивному методу прибегала полиция многих стран, он умел найти общий язык с кем угодно, от короле- вы Англии до случайного румынского побродяжки с двумя полупенсами в кармане. Он мог помочь и помогал любому! Деньги не имели для него значения, ибо превыше все- го Ренар ценил настоящую дружбу, хороший кофе и опасные приключения. Любовь к последним и погубила моего наставника. Или не совсем так? Возможно, мне стоит поправиться, память всё чаще переиначивает мысли старого человека на свой лад. Мне очень хочется успеть довести свои скупые записи до логического конца, тогда, возможно, и ждать этого самого конца было бы не столь бессмысленно. Быть может, это отдаёт тщеславием, но просто сидеть ждать бессмысленно вдвойне. Небеса не даровали мне великого таланта литератора уровня сэра Уильяма Теккерея или хотя бы миссис Шар- лотты Бронте. Их скрупулёзность и дотошливость к каждой детали, длительное описание даже самых случайных персонажей, и близко не влияющих на сюжет, но имею- щих право быть, а также долгие, многозначительные диа- логи и монологи по нескольку страниц кряду всегда вызы- вали у меня неподдельное восхищение. Что ж, если мои записи в сравнении с шедеврами бри- танской классики покажутся придирчивому взгляду чита- теля слишком поверхностными и легковесными, то мне остаётся уповать лишь на то, что главный персонаж всегда спасёт мой текст, потому что всё это о нём — о благородном рыжем лисе Ренаре... Именно поэтому в связи с вышеизложенным я обязан, как истинный англичанин, сопровождать каждый свой рассказ небольшим экскурсом в прошлое. Всё началось ещё до моего рождения, когда в конце тысяча восемьсот двенадцатого года комета, пролетавшая над нашей плане- той, вдруг (хотя папа римский уверен, что исключительно по воле Божьей!) способствовала появлению на Земле разумных животных. Тех самых, которые постепенно стали неотъемлемой частью населения нашей великой империи, а впоследст- вии и подавляющего большинства цивилизованных стран. Наш мир электричества и пара вдруг оказался вполне себе готов к таким радикальным изменениям. Люди и звери сумели вместе перевернуть новую страницу. И теперь вряд ли хоть кого-то могли бы удивить по- ющие кебмены-кони, портовые киски, русские медведи в личной охране британской королевы, доберманы в поли- ции, еноты — разносчики газет и все, все, все, кто делал наше существование ещё более человечным. Если такое возможно... — Шарль? — У вас пять минут на умывание и переодевание. — Да пресвятой электрод Аквинский! — Я успел вско- чить, скидывая одеяло на пол и в прыжке ловко попадая обеими ногами в тапки. — В конце концов, не забывайте, кто платит вам жалованье! — Моё жалованье поступает на мой банковский счёт вне зависимости от ваших пожеланий, — сухо откликнул- ся он. — Через четыре минуты жду вас внизу. Классиче- ский бокс не терпит долгих перерывов. — Но потом я наконец-то получу свой кофе по-бретонски? — Три минуты. ...Со времени трагической смерти моего учителя месье Ренара, Ренье, Лисицына (и ещё с десяток других имён, которые он носил в разных странах) прошло чуть более не- дели. Первые пять дней, сколько помнится, пронеслись в сумасшедшем угаре из постоянных встреч, телеграмм со- болезнования, визитов важных персон, надоедливых га- зетчиков, адвокатов, предлагающих услуги своих контор, торговцев недвижимостью и прочих. Если бы не решительные действия инспектора лондон- ского отделения Скотленд-Ярда сэра Хаггерта, поставив- шего два полицейских наряда у нашего парадного, они бы меня просто растерзали. Мне не рекомендовали выходить на улицу, поскольку «Таймс» умудрилась первой опубли- ковать ряд статей на тему: «Нелепая гибель знаменитого сыщика...», «Маленький мальчик — большие претензии», «Наследник Ренара не пожелал встречаться с кредитора- ми!», «Ученик скрывает факты смерти учителя!», «Он но- сит имя русского учёного. Совпадение?». И это ещё только цветочки, если не упоминать до кучи яркий в своём эмоциональном посыле визит бабули. Она заявилась на второй день, разодетая во всё, что нашла под- ходящим, пьяная в портовую гавань, дабы, как она выра- зилась, «осмотреть владения внука и вступить в свои пра- ва!». Под этим подразумевалось её переселение в дом моего наставника, запуск рук по локоть в его капиталы и воспитательное прижатие меня к ногтю. — Я одна вырастила этого неблагодарного мальчишку! Я ночей не спала, кормила, поила и одевала недоноска, а он хочет отделаться от меня парой фунтов и бутылкой виски?! Благо старина Шарль какой-то египетской силой сумел увести её подальше, в ирландский паб, за поворот, через улицу, до того как их заметили вездесущие журналисты. Уже через пять-шесть минут из заведения доносилось сла- женным хором: Oh, frost, frost! Friere mich nicht! Friere mich oder meinen Pferd nicht... Я знал эту песню, тот же донец Фрэнсис периодически исполнял её на русском. В общем и целом там характер- ный для заснеженной России сюжет о лютых холодах, не- счастной лошади и отмороженном (замороженном?) муж- чине, который хочет обнять красавицу-жену, но перед этим ему надо напоить своё верховое животное. Кажется, так. Хотя, Ньютон-шестикрылый, я могу и ошибаться, рус- ский язык слишком сложен для англичанина. Но давайте по порядку, вернёмся к тому серому осеннему утру, кото- рое и задало импульс долгой череде таинственных и жут- коватых событий, что происходили со мной вплоть до Ро- ждества. И даже святое предновогоднее чудо отсвечивало белым платьем пера Уилки Коллинза... Дворецкий терпеливо ждал внизу, держа на вытянутых руках две пары боксёрских перчаток. Опоздания, как и оп- равдания, не принимались, учитывая, что на данный мо- мент для него моё нахождение в этом доме, как и возмож- ное вступление в имущественные права, было понятием зыбким. Моё положение определялось где-то от «молодой господин» до «мальчик для битья». Хотя, возможно, я слишком строг к старине Шарлю, в конце концов, он лишь неукоснительно выполняет свои прямые обязанно- сти. — Выше локти. Не горбиться. Смотреть в глаза, дер- жать пресс. Я сказал, смотреть в глаза. Наверное, это самое трудное. Когда тебя нещадно ко- лотит бывший чемпион полка по французскому боксу, то есть используя удары руками и ногами, а ты обязан отве- чать исключительно в английской манере, то есть только кулаками, силы заведомо неравны. Но дворецкого это ни- когда не волновало, по его словам, даже само понятие «че- стный поединок» как таковой есть лишь общепринятая фикция и самообман, устраивающий обе стороны. В последующие несколько минут я был шесть раз сбит с ног, жутко болели рёбра, никак не проходил звон в пра- вом ухе, но, кажется, мне удалось понять, каким именно способом лысый француз делает подсечку стопой под ко- лено. Уверен, что даже мог бы это повторить, но... — Нельзя отрывать взгляд от глаз противника, — сухо напомнил он, помогая мне подняться с пола. — Я вроде... всё делал правильно, но... подставился, да? — Умойтесь. Завтрак будет готов через пятнадцать ми- нут. Утренняя почта ждёт в гостиной. — Шарль. — Да? — Мне очень его не хватает. — Тело не найдено, — с едва заметной хрипотцой отве- тил он. После чего снял перчатки, забрал у меня вторую пару и отправился на кухню. Я же проверил указательным пальцем, не шатается ли коренной зуб слева, кровь была, но вроде ничего. Надо бу- дет прополоскать раствором соды. И да, местонахождение тела моего учителя до сих пор неизвестно. Мне говорили об этом каждый день. Все, кто приходил в наш дом, считали своим долгом напомнить о том, что лис Ренар так и не найден мёртвым, ни в городе, ни на отмелях Темзы. Хотя в тот день, когда он, раненный, свалился с воз- душного шара, увлекаемый вниз коварным преступником, распустившим свои щупальца по всей Великобритании, любой шанс вернуться живым в ту страшную грозу был ра- вен нулю. Никто не знал (и не должен знать!), как я плакал по ночам, вспоминая его голос и короткий жест воздуш- ного поцелуя... Шарль терпеливо ждал меня внизу. Когда я спустился к завтраку (на отдых, умывание и переодевание моей свет- лости было выделено ровно восемь минут), он приветство- вал меня коротким кивком. Вместе с наследством сэра ли- са Ренара согласно его нотариально заверенному завеща- нию ко мне переходил и его высокий титул. Оказывается, теперь я мог именоваться графом Майк- лом Эдмундом Алистером Кроули де Ренье! Звучит краси- во, даже в чём-то торжественно, и уж наверняка должно вызывать уважение, однако попробуйте объяснить это мо- ему несносному дворецкому... — Опять овсянка, Шарль?.. — Каша полезна. — Она даже несолёная?! — Соль вредна. — А мой кофе? — Молоко. — Вы испытываете моё терпение... — Пф-уф! — Иначе передать полный презрения, снис- хождения, иронии и откровенного французского наплева- тельства звук со стороны старого дворецкого я не сумел. Как ни разу не сумел поставить его на место. Да вы бы са- ми попробовали, знаете, как он дерётся?! Вот именно. На завтрак была подана традиционная овсянка, густая настолько, что ложка стояла, тосты с маслом, малиновым джемом и тёплое молоко. Пока был жив мой хозяин месье Ренье или Ренар, мне всегда перепадал традиционный британский чай. Это нормально, это правильно и это по- джентльменски. Но молоко? — Полезный продукт для мальчиков. Содержит каль- ций. — Виски, кстати, тоже. — Не для вас, — обрезал неумолимый Шарль. Мрачно дожёвывая поджаренный хлеб с джемом, я взял в руки утреннюю «Таймс», по методу моего учителя пробегая пристальным взглядом каждую страницу. Нет, разумеется, я и грезить не смел, чтобы также стать вне- штатным консультантом Скотленд-Ярда, но соблюдение хотя бы некоторых традиций этого дома вселяло толику уверенности в завтрашнем дне. — Свадьба герцога Уэссекского. Выставка сокровищ королевского дома в Тауэре. Лондонский театр обещает новое прочтение комедии Уильяма нашего Шекспира «Сон в летнюю ночь» как «Бодрствование в зимний день». Габсбурги пытаются породниться с Романовыми. Тори и виги вновь начали выращивать розы. Не красные и белые, а именно розовые розы. Скука-а! Продолжается розыск тела мистера... Это было на самой последней странице мелким шриф- том, явно просто для того, чтобы хоть как-то закончить колонку новостей. Имя моего наставника уже не счита- лось достойным первых газетных полос. Мир забывчив. Какие бы замечательные расследования ни проводил ме- сье Ренар, как бы он ни спасал разведки разных стран, ка- кие бы запутанные ситуации ни разруливал, но вот его нет чуть больше недели, а Лондон продолжает жить собствен- ной жизнью и ему плевать на прах вчерашних героев. — Шарль, будьте добры... — Да? — У меня такое ощущение, что нам принесли кем-то уже читанные газеты? Дворецкий крайне внимательно посмотрел на заголо- вок небольшого объявления, подчёркнутый чьим-то твёрдым ногтем. Впервые, как мне показалось, его тонкие брови нервно дёрнулись вверх. Значит, я не ошибся. — Мне поговорить с почтальоном? — Если вас не затруднит. — Это моя обязанность, — коротко кивнул он. Я так же отвесил короткий поклон и после соблюдения всех условностей тем не менее предпочёл вернуться к той самой подчёркнутой статье. Не уверен, что она была жутко интересна для чтения. По мне, так просто ни о чём. «Барон Гастингс имеет честь сообщить о рождении сы- на. Наследник, обладатель двух состояний и двух фами- лий, будет воспитываться при Королевском Норфолкском полку, куда зачислен в чине младшего офицера». И что, собственно, я должен был из всего этого вынести? Это, во- обще, хоть кому-то важно? Уж не мне точно... Я повернул голову, услышав требовательный стук элек- трического дверного молотка. Шарль, только что стояв- ший рядом, испарился, словно йод над маточным рассо- лом золы морских водорослей с концентрированной сер- ной кислотой. Секундой позже он уже вежливо перед кем- то распахивал двери. Сначала я демонстративно вальяжно развалился в кресле на манер моего учителя, но, услышав гулкие шаги, предпочёл быстренько вытереть губы и вскочить, вытя- нувшись по струнке. В гостиную, сурово сдвинув седею- щие брови, шагнул глава Скотленд-Ярда инспектор Хаг- герт. Высокий мужчина, крепкого сложения, с усами и се- деющими бакенбардами, чей стальной взгляд был спосо- бен остановить толпу ирландских бунтовщиков, а желез- ная воля служила примером для подражания любому начинающему бобби. Человек-легенда, никак не меньше, уж поверьте... — Майкл? — Сэр? — Мы обменялись церемонными поклонами, после чего он первым как старший позволил мне пожать ему руку. Сам бы я и не посмел тянуться к нему своими пальчиками. — Тело не найдено, — сразу начал он. — Прошу, присаживайтесь. Шарль, вы не могли бы... — Ваш бренди, инспектор, — тут же склонился лысый дворецкий, держа в руках серебряный поднос с толсто- стенным стаканом, на две четверти наполненным янтар- но-прозрачным алкоголем. Вкусы всех постоянных гостей мы знали практически наизусть. — Сегодня вы без Гавкинса, сэр? — Сержант занят. Но у меня... — На мгновение он за- мялся, сделал глубокий глоток, подчёркнуто медленно вы- дохнув через нос. — У меня есть пара вопросов. Майкл, вы знакомы с неким господином Диего Агуарачаем? — Никогда не слышал этого имени, сэр, — совершенно честно признался я. — Он приехал вчера из Южной Америки, «близкий к природе», так называемый гривистый волк. В его послуж- ном списке работа на агентство Ната Пинкертона, участие в ряде федеральных расследований и крайне высокие ре- комендации от весьма влиятельных лиц. Был ранен, до сих пор прихрамывает. — Но дело не в этом? — каким-то наитием угадал я. — Совершенно верно, молодой человек. — Благожела- тельно кивнув, инспектор сделал ещё один глоток. — Уж не знаю почему, но он крайне заинтересован в деле некое- го барона Гастингса. — Сэр, но разве существует такое дело? — удивился я, изо всех сил делая вид, что ничего не знаю о подчёркнутой газетной заметке в утренней «Таймс». Благородный мистер Хаггерт не обратил внимания или сделал вид, что не заметил моих колебаний. Возможно, я просто перестрахо- вывался, мне трудно судить о себе самом со стороны... — Разумеется, официально нет. — Сэр? — Дьявольщина... — Он махом выплеснул остатки бренди себе в глотку. — Дела нет! Но младенец Гастингса странным образом исчез почти сразу же после рождения! Вопрос... — Ко мне, сэр? — Нет, к самому себе. Какого чёрта я рассказываю вам то, что могло бы представлять интерес лишь для самого Ренара?! — Возможно, потому, что я его единственный ученик? На минуту мы оба замолчали. Каждый думал о своём. Уж не знаю, да и не берусь, честно говоря, предполагать, какие мысли блуждали в мозгу седого инспектора Скот- ленд-Ярда, но лично у меня в голове была полная, то есть абсолютная, Ньютон-шестикрылый, тёмная, звонкая пус- тота... — Шарль? Дворецкий, как всегда, успел наполнить пустой бокал, прежде чем инспектор хотя бы поднял взгляд. — Чем мы можем помочь вам? — Право, даже не знаю, — рассеянно вздохнул Хаг- герт. — Скорее всего, ничем. Но... допустим... если бы хоть какие-то уроки Ренара были восприняты... если он зара- нее искал, ставил последователя... — Сэр, — подумав, начал я, — поверьте, будь во мне хоть частичка знаний моего учителя, то... Инспектор заинтересованно обернулся ко мне с бока- лом в руке. — То, во-первых, я бы проверил этого странного гостя из Южной Америки. А во-вторых, занялся бы всеми мо- ментами исчезновения младенца. Вряд ли наследник такого высокого рода был брошен, оставлен без материнского ухода, без пригляда десятка нянек и служанок. Именно среди них и стоит искать первые нити. — Ничего нового, — с лёгким оттенком разочарования протянул Хаггерт. — Полиция тоже не зря ест свой хлеб. Думаю, если преступление и имело место быть, мы и сами сумеем задержать злодея. Э-э... мм... Он несколько рассеянно оглянулся, но старый дворец- кий стоял непоколебимо, словно корабельная мачта. Это значило, что бренди больше не обломится. Суровые брови инспектора сошлись на переносице, словно два флагман- ских корабля, и раздражённо дали задний ход. Переупря- мить Шарля невозможно, тут уж без вариантов, кто бы что ни говорил. — Сэр, а каким образом барон Гастингс потерял ребён- ка? — вдруг опомнился я, хотя, держу пари, мой вопрос граничил с неуважительностью или даже некоей грубо- стью, недостойной истинного джентльмена. — То есть ко- гда это произошло? Как правило, сразу после родов дитя остаётся с матерью. Вы поговорили с ней? — Хороший вопрос, — после некоторой паузы ответил инспектор, практически уже стоя в дверях. — Как ни странно, но именно на этот момент упирал и заезжий аме- риканец. Теперь у нас с ним есть предмет для разговора. И да... мне жаль... Я понимал, к чему он клонит, но в сто пятисотый раз выслушивать, что надежда есть, поскольку тело ещё не найдено, и вдруг... мой наставник... каким-то чудом, не- смотря ни на что, окажется... Думаю, и дальше всем всё понятно без особого разжёвывания. Когда инспектор Скотленд-Ярда покинул наш дом, мы с дворецким практически нос к носу сошлись над той самой, отмеченной для нас заметкой в газете. Правда, как оказалось, каждый выбирал своё. — Младенец-лорд пропал? — Подчёркнуто ногтем или когтем? Мы уставились друг на друга. Ни у него, ни у меня в глазах не было какого-то особого озарения, хотя, наверное, мы оба ждали чего-то подобного. Вот только чего, подсказал бы кто, пресвятой электрод Аквинский?! Когда я не знал, что делать, то традиционно спускался в мастерскую. Ибо если тебя подводит голова, то стоит дать волю рукам. Моя экспериментальная дубинка пока- зала себя достаточно хорошо. Конечно, можно продол- жать её усовершенствование годами, но смысл? Ведь пытливый ум всегда готов предложить что-то иное, более практичное, незаметное, но действенное. Я всерьёз задумался о модификации самых простых на- ручников. Что будет, если любая попытка снять их от- кликнется получением доброго электрического разряда? Идея перспективная, но если задуматься, так первый удар может схлопотать сам полицейский, неаккуратно или слишком торопливо надевающий наручники на преступ- ника. С другой стороны, весь вопрос в силе сопротивления. Когда обычный воришка в наручниках покорно идёт за констеблем, то с ним ничего и не случится. Но вот если он попытается разорвать их, уповая на силу мышц, тут всту- пает в действие электричество. А оно неподкупно. Задача не самая простая, но вполне себе выполнимая. Дворецкий лишь на мгновение наклонил голову, под- тверждая моё право на уединение. Мастерская всегда по- могала мне думать, ну или, честно говоря, наоборот, не думать. Попробую объяснить. В моём разностороннем ученичестве месье Ренар уделял внимание самым разным аспектам: самодисциплине, физическому развитию, рукопашному бою, иностранным языкам, истории, точным наукам и много ещё чему. Одна- ко рядом с ним я вечно чувствовал себя каким-то недоразвитым тупицей, которым он играет, словно уличный лице- дей куклой, надетой на руку. Иногда это жутко раздражало! Но мистер Лис был слишком умён и обаятелен, чтобы на него всерьёз можно было сердиться едва ли больше минуты. По крайней мере, у меня это никогда не получалось. Разве что у сержанта Гавкинса, когда мой наставник изрядно доставал служаку- добермана, а это было излюбленным развлечением...
Рейтинг: 5/2
| |
| Всего комментариев: 0 | |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ rel="nofollow" Регистрация | Вход ]
[ rel="nofollow" Регистрация | Вход ]