Оксана Букия. Серебряный. Отголоски Судьбы

Оксана Букия

Серебряный. Отголоски Судьбы

Пролог

– Осужденные! По законам княжества вы приговариваетесь к смертной казни через повешение. Приговор обжалованию не подлежит и будет приведен в исполнение незамедлительно. У вас осталось совсем немного времени, чтобы помолиться Зелосу и попросить его открыть для вас Врата в небесную гавань, так как даже…

– А если я не согласен с таким приговором?

Вопрос внес некую свежесть в восприятие окружающей действительности и отвлек от происходящего. Капрал, огласивший решение суда и решивший поиграть в проповедника, недоуменно закрыл рот и посмотрел на осмелившегося дерзить смертника. Хотя, судя по его лицу он представлял последнего уже стоящего у тех самых Врат и получающего смачный пинок за свои грехи.

Идущий впереди осужденный остановился и с удивлением обернулся. Глядя на выражение его лица, нельзя было сказать, что он боится только что озвученной участи или хотя бы опечален. Скорее он был задумчив, как человек, который прокручивал в голове важную задачу и никак не мог определить, как сопоставить все составляющие уравнения, чтобы прийти к наиболее верному решению.

Дерзкий выскочка стоял третьим. Первый слегка досадливо поморщился и посмотрел на веревку, которой был скреплен со своим напарником по несчастью. В отличие от него руки идущего с ним в связке были связаны спереди, но два дня проведенные в одной камере давали ясное представление, что тот не будет дергаться и пытаться что-либо изменить в своей судьбе. Несчастный лишь мелко дрожал, а грубое рубище, в которое тот был облачен так же, как и другие узники, уже поменяло цвет от пропитавшего его пота.

Хэлл, дьявол его побери! Жара невыносимая и Талла шпарит так, что казалось еще немного, и кожа начнет покрываться волдырями.

Интересно, на чем взяли такого тюфяка? Первый еще раз бросил взгляд на своего «напарника». Хотя нет, не интересно. Его участь уже решена. Зачем думать о том, кто скоро перейдет за врата Дома Зелоса?

– А если я не считаю, что суд, на котором даже не присутствуют обвиняемые справедливым? Я офицер и требую…

Кожаная перчатка с металлическими вставками врезалась в губы говорившего, заставляя его замолчать. Парень облизал губы и сплюнул кровь.

– Бить связанного, – бросил он злой взгляд на капрала, – а ты развяжи и попробуй повторить. Я тебе обещаю, одной руки ты не досчитаешься.

Хрясь!

Металл безжалостно врезается в скулу и отбрасывает парня на шаг назад. Он спотыкается об идущего за ним в связке и падает на землю.

По губам первого пробегает едва заметная улыбка. И почему Боги не послали ему такого напарника? Третий, умело делая вид, что запутался в веревке и ногах рядом стоящего человека, неловко падает на спину, закрывая собой связанные руки. Едва заметный энергетический всплеск. Не для каждого одаренного такие эманации будут ощутимы, но тот, кто всю свою жизнь боролся за каждую кроху силы, почувствовал выброс, и чтобы не привлекать внимания, отвернулся. И как стражи пропустили такие способности у этого парня?

Капрал потянулся к упавшему узнику, грубо хватая за рубаху, пытаясь вернуть в вертикальное положение. Удар в зубы отбросил его назад. Пленник рывком поднялся на ноги, сбрасывая порванные путы и встряхивая затекшие кисти. Пинок в живот и страж отлетает еще на несколько шагов. Конвоиры опомнились, рванули к осужденным.

Вспыхнули, разгорелись едва тлеющие факелы в нишах крепостной стены. Ветер подхватил искры и закружил их в вихре, огораживая четырех связанных людей от остального мира.

В серебристом свете Таллы в руках парня сверкнул клинок, который он отобрал у незадачливого капрала. Первый растер слегка онемевшие руки и коротко кивнул своему освободителю, благодаря. Бросил взгляд на своего напарника по камере. Тот сидел на земле, подтянув к себе ноги, и жалобно причитал.

– Вставай, надо убираться отсюда, пока они не разобрались что к чему и не успокоили вихрь, -

парень протянул ему руку. Тот лишь замотал головой и попытался отползти от человека, предлагавшего помощь.

– Они нас убьют, – всхлипывал он, – убьют. Всех.

– А до этого они что собирались сделать? – фыркнул парень.

– Не трать время, – жестко оборвал его попытки первый, – он сам выбрал свою судьбу.

Третий бросил на него взгляд исподлобья, но спорить не стал. Повернулся к тому, кто был с ним в связке.

– Ты с нами?

Тот кивнул, хоть и было видно, что напуган. Совсем еще мальчишка. И как его занесло на эти стены?

– Ты знаешь куда теперь? – спросил первый.

Парень пожал плечами и указал вперед.

– Сначала – уберемся отсюда, – и смело вошел в стену уже начавшего стихать вихря.

– Кстати, откуда это? – спросил он.

– Мне почем знать?

Прозвучало почти искренне.

Третий еще раз обернулся. Искры огня уже погасли, и ветер гонял по кругу лишь едва заметную серебристую пыль. Он нахмурился, поднял глаза на Таллу. Звезда все так же, не скупясь, бросала свои серебряные лучи с неподвижных серых небес. Хэлл, дьявол его побери!

Вырвавшие у судьбы еще один шанс люди мчались, не обращая внимания ни на хлесткие плети жары, безжалостно жалящие уже сгоревшую кожу, ни на воздух, который раскаленной лавой поступал в легкие, ни на отсутствие воды, которую они не получали вдоволь уже несколько дней. Лишь бы не схватить стрелу в спину.

– Все, – задыхаясь, третий оперся на стену, – здесь. Это здесь.

Остальные в немом вопросе уставились на своего проводника.

– Мы будем здесь спускаться, – парень сполз по стене на корточки, пытаясь восстановить дыхание.

– И чем этот кусок стены отличается от той, у которой мы были? – возмущенно взревел первый, подтянувшись на руках и осматривая пропасть, открывшуюся его взору.

Это ограждение было внутренним и по сравнению с первой стеной, вплавленной в скалы, величавым безмолвным стражем охраняющей границы княжества от своей соседки – империи, казалось меньшим братом. Невысоким и изящным. Только не тогда, когда ты стоишь на самом верху, а за спиной десяток разъяренных стражей, у которых лишь одно на уме – утыкать тебя арбалетными болтами, как подушечку для иголок у искусной мастерицы-вышивальщицы.

– Здесь нет стражей, – ответил парень и тоже поднялся на ноги, – зато здесь больше растительности и мы сможем спуститься.

Беглецы повернули головы на то, что он назвал растительностью. Это были деревья высотой более двадцати еров, переплетающиеся между собой гибкими ветвями, на которых росли длинные, уже пожелтевшие от жары листья, скрывающие небольшие красные ягоды, гроздьями растущие то тут, то там и робко выглядывающие из-за своего укрытия. Самым примечательным были шипы, длина которых достигала не менее ладони, а иногда больше. Точно такие же иглы окольцовывали всю поверхность ствола – от корней до самой вершины.

– Шипы на ветвях у самого ствола. Если хвататься за более тонкие части они не представляют опасности.

– Есть еще варианты?

Мальчишка вдруг вскрикнул и стал медленно оседать на камни. Из его груди торчала стрела.

– Можно еще так, – едко ответил проводник.

Стрела чиркнула о камень у его ноги.

Голоса приближающихся стражей. Стрелы, вспарывающие раскаленный воздух.

– Давай! – заорал парень и присел.

Там, где только что была его голова, ударился тяжелый болт, выбивая искры из камня. Первого больше не надо было уговаривать. Упруго оттолкнувшись от земли, он прыгнул вверх, едва коснувшись спины своего напарника, взлетел на стену. Краем глаза заметил, что стражей прибыло гораздо больше, чем было на месте казни. Распластался на камнях и протянул руку, оставшемуся внизу. Парень схватился за нее и ловко забрался на ограждение, отделяющее их от свободы.

– Ориф, – вдруг произнес он и, поймав в ответ удивленный взгляд, пояснил: – вдруг еще встретимся внизу.

– В жизни не встречал большего оптимиста, – хмыкнул тот. – Дим.

В них летел град болтов, один из них задел Орифа, и он с криком соскользнув со стены, стал падать вниз. Дим резко наклонился, пытаясь поймать парня, краем глаза отмечая движение у своего лица. С досадным стоном отклонился, теряя надежду успеть помочь своего новому знакомому. Это заняло все оставшейся у беглеца время. Больше его не было. Ни на досаду, ни на сожаление, ни на осмысление дальнейших действий. Он собрал себя в комок и как мог в его положении с силой оттолкнулся ногами от камня.

Как и обещал Ориф, ближе к концу ветви шипов не было. Зато она оказалось на удивление скользкой и ненадежной. Ладони не задерживаясь, скользили по гибкой лиане.

Хлясь!

Только что бывшая в руке ветвь плетью ударила по лицу, скидывая с себя ненужный груз. Человек полетел вниз, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь, чтобы остановить падение.

Руки поймали еще один упругий хлыст. Кожа на ладонях начала трескаться от трения. Дим перехватил пальцы, зажимая спелые ягоды, которые не замедлили выстрелить соком прямо в лицо. Глаза защипало. Ладони невыносимо горели. Он снова соскальзывал в пустоту, пытаясь найти опору ногами.

Получилось. Одна стопа встала на прочную ветвь. Не веря своей удаче, человек осторожно передвинулся, ставя вторую ногу.

Что-то чиркнуло совсем рядом. Мимо пролетели клочья оборванных листьев.

Дим выругался. Он все еще был хорошей мишенью. Надо спрятаться в листве, иначе не избежать болта. Он переставил ногу, вторую. Подтянулся на руках, уходя вглубь дерева. Еще шаг. Взвыл. Зубы вонзились в губу, останавливая очередной крик. Опустил глаза. Из стопы торчал острый шип.

Он сделал глубокий вдох, рванув ногу, освобождая себя из очередного плена. В глазах потемнело. Мокрые ладони не выдержали груз тела, и он снова полетел вниз.

Очередной шип вспорол рубаху от плеча до самого рукава. В первый раз за все это время Дим благодарил небеса за то, что на нем это рубище. Иначе вместо этого тряпья была бы кожа. Ветви хлестали, затормаживая падение. И когда очередной лист своим острым концом расписался на его лице, он увидел просвет и приближающуюся землю.

Нескольких мгновений хватило, чтобы скоординироваться и чуть поменять положение тела. Парень зацепился за каменный выступ и повис на стене. До земли было уже не так далеко, но и не настолько близко, чтобы не задуматься о своей незавидной участи.

Пальцы мокрые от крови и сока ягод начали соскальзывать, он попытался поддержать себя ногами. Ступня нашла выступ, Дим встал, перенеся на нее вес тела. Боль продрала казалось до самых волос. Рука соскользнула, и он покатился вниз по земле.

Можно было порадоваться, что закончилась стена, но земля, высохшая за долгие дни жары, была не мягче камня.

Дим катился вниз, не в силах что-либо изменить, остановить это барахтанье. Булыжник, твердая как камень земля, крошево камней, корни деревьев. Булыжник, земля, крошево, корни. Земля, крошево, камни. Камни, камни, камни.

Пыль, забивающая нос, рот, глаза.

Булыжник, крошево, корни.

Удар.

Дыхание выбило. Дим захрипел, ловя пересохшими губами остатки воздуха. Сейчас даже раскаленный, наполненный песком и пылью он представлял собой немыслимую ценность.

В Бездну все эти камни! Чертово княжество со всеми его секретами! В Бездну все предосторожности! Надо уносить ноги. Он впился пальцами в землю, пытаясь найти источник энергии.

Земля была пуста. Словно Талла иссушив все вокруг, забрала и силу.

– Не может быть! – пробормотал Дим, слушая стихию. – Как они сделали это?

Он застонал и откинулся назад. То обо что он со всего маха ударился спиной, было каменное ограждение рва, отделяющее внутреннею стену от основной.

Дим сел. Поднял голову, посмотрел наверх. Ни стрелы, ни болты не долетят сюда. Конечно, стражи спустятся вниз и будут прочесывать окрестности в поисках возможно уцелевших. Вот только вряд ли они это будет делать таким же способом как он, значит несколько мен, чтобы перевести дух у него есть.

Вжииик!

В двух ладонях от головы в ограждение врезался болт. И остался торчать, мелко вибрируя. По камню пошли трещины, посыпалась крошка. Дим замерев, смотрел на это чудовище. Стационарные арбалеты. Он успел их заметить еще когда его вели от камеры до места казни. Однако даже представить себе не мог убойную силу и дальность выстрела.

– Чтобы вас всех Летта забрала в свои вечные объятия! – самым искренним тоном произнес он.

Пожелание касалось в первую очередь всего княжества, не в меру ретивых стражей, мощного оружия. Крепостей, стен и «высушенных зон», о которых он никогда ранее даже не слышал. Того, кто послал его на эти стены, чтобы приоткрыть завес тайны, окружающий долину. Безмозглого лошака. Каким конкретно он, как оказалось, являлся.

Отучившись десять аров в классах Астрэйелля для одаренных силой Шакти и посвятив большую часть своей жизни изучению энергопотоков, он даже не мог себе представить, что есть учение отличное от имперского.

Когда Дим увидел нити четырех стихий переплетенные между собой в причудливый узор и опутавшие стены крепости, он был уверен, что для него, видевшего и умеющего управлять потоками энергий Элиаса, не составит ни малейшего труда разобраться со всеми этими плетениями. Тем более что можно было ожидать от недоучек, возомнившими себя равными великой империи?