Максим Грек. Хвост уробороса

Я бегу вдоль реки и крепко сжимаю в руках, только что пойманную отцом, рыбу с красноватыми глазками и, ярко блестящей на солнце, чешуёй. Пахнет полевыми цветами и дорожной пылью, повсюду порхают стрекозы, голая горячая земля тропинки обжигает босые пятки. Я спотыкаюсь и роняю рыбу прямо в густую траву. Колени вроде бы целы… А вот и рыба, здесь под большим лопухом! Опять встаю и несусь дальше, я спешу показать матери и сестре, которые загорают на лужайке неподалеку, это чудесное создание – настоящую рыбу!

Мне не жарко и не холодно, а значит, я сплю. Для меня самые приятные сновидения – о детстве, о том времени, когда восторг переполняет тебя практически каждое мгновение, а грусть мимолётна.

В нашей семье была традиция – отмечать день рождение матери на природе, благо приходился он на самый разгар лета. По этому случаю, мы выезжали в одно уютное место, неподалёку от нашего дома на берегу небольшой речки. Я в своих снах очень часто возвращался в это место. Всё это было очень давно, ещё до переезда за стены городской агломерации в далёкую Сибирь.

И тут я окончательно осознал, что сплю, и в эту самую минуту нахожусь невообразимо далеко от той речки, тропинки и даже солнца, которое нещадно палило в тот день. Усилием воли я заставил себя остановиться и посмотрел на реку. Стебли камыша неестественно покачивались из стороны в сторону – уж больно ритмично. Моё воображение пыталось воссоздать то, на что я в тот день не обращал внимания. Я вглядывался в прозрачную воду, пытаясь рассмотреть водные растения и рыб зная, что моё увлечение обитателями реки только зарождалось в тот день, а преодолеть детское желание поскорее похвастаться матери и сестре, немного приврав, о том, кто на самом деле поймал эту рыбу, было невозможно.

Псевдонейронная сеть включилась в работу, помогая сознанию, и я почувствовал начало перехода от состояния сна к состоянию виртуального бодрствования. Это стало заметно по появлению резкоочерченных границ у всего, что меня окружало. Камыши, стрекозы, огромное дерево на берегу стали похожи на заставку доисторического монитора, такую же чёткую, яркую и неестественную. От расплывчатых картин сна не осталось и следа. Еще немного и я окажусь в монохромной комнате с виртуальным дисплеем управления моей псевдонейронной сетью интегрированной с системами корабля. Я пробую снова погрузиться в сон, чтобы досмотреть его до конца, а потом уже проснуться, только проснуться во сне.

В перерывах между рейсами Ио привык просыпаться сразу по-настоящему. Большинство жителей современной агломерации предпочитали, для начала, погрузить проснувшееся сознание в виртуальную буферную зону, где на них мгновенно обрушивался поток кричаще яркого сетевого контента, состоящего из новостей, музыки, астрологических прогнозов и всяческих «заряжалок» и «бодрилок», при этом перед глазами могло появляться расписание дел на день, прогноз погоды – довольно живучий атавизм, поскольку на открытый воздух за целый день попадал, примерно, один из ста. Впитав в сознание весь этот информационный коктейль, жители граждане будили своё тело, то есть просыпались по-настоящему, конечно так делали те из них, кому это было вообще необходимо. Многие так и проводили целый день в виртуальной среде или в вирт-среде. По долгу службы Ио приходилось находиться в вирт-среде долгие месяцы, поэтому «на берегу» он старался жить той жизнью, к которой привык с детства: просыпаться по сигналу будильника, готовить себе горячий кофе и, стоя с чашкой у гермоокна, подолгу наслаждаться тишиной и своими мыслями, а уже после погружаясь в многоголосие сети, слушать инструкции на день от Департамента управления пилотами, выполнять ежедневные социальные обязанности, в соответствии с контрактом на проживание в муниципальном жилье. Объём социальных обязанностей в некоторые дни был достаточно велик, помимо обязательного выставления баллов в ежедневный рейтинг доверия членам Управляющих Советов агломерации и Временного государственного образования, приходилось проходить различные опросы или оценивать работу систем жизнеобеспечения НОПа. За гермоокном бесшумно скользили по направляющим городские магнитные поезда, развозя горожан по местам работы, линия состояла из семи ярусов, но сейчас поезда ходили только по первым трём, изредка по самому верхнему проносился одинокий состав из двух вагонов.

Ио оторвался от созерцания составов и оглядел своё жилище. Типовая жилая ячейка в стандартном НОПе не отличалась простором. Двадцать квадратных метров выделялись одиноким людям или бездетным парам. Для профессионального космонавта это, конечно же, была роскошь, поскольку по роду деятельности он привык к более тесным пространствам. Да и большинство жителей НОПа могло обойтись и меньшим пространством – капсулой для обеспечения жизнедеятельности при длительном нахождении в виртуале, почти в таких же он проводил время в полете. Удивительно, но в сороковых годах, член экипажа космического корабля – это одна из немногочисленных профессий, требующих физического перемещения куда бы то ни было. Большинство современных людей работало, не покидая пределы жилой ячейки.

Выпив кофе до половины, Ио позволил псевдонейронной сети открыть новостной аудиоканал. В голове зазвучал голос диктора, но Ио, по привычке, пропускал содержание новостей мимо ушей, ему просто нравилось размышлять под методичное бормотание ведущего, на самом низком уровне громкости.

С двадцатых годов прошлого столетия на планете одна за другой стали вспыхивать «страшные эпидемии», уносящие, со слов журналистов и политиков, тысячи жизней ежедневно. Из-за масштабов и участившейся периодичности возникновения подобных глобальных катастроф международные организации требовали принятия новых, более эффективных мер по их предотвращению, главной причиной всего происходящего называлось перенаселение Земли. В большинстве развитых стран ситуацию удалось взять под контроль благодаря разработке специальных мониторинговых программ для псевдонейронных сетей, так называемых «комплексных антивирусов». Различные модификации подобных программ следили за кибербезопасностью пользователя сети и, одновременно, за его физиологическими показателями. Программное обеспечение постоянно совершенствовалось, наиболее продвинутые версии предупреждали о превышении в организме антител к определенным возбудителям на сотые доли процента или могли выдавать ежедневный прогноз о вероятности развития у человека тех или иных заболеваний. Несмотря на появление подобных, весьма эффективных, достижений науки и техники, в обществе сформировался класс самоизолянтов. Эти люди ограничили свои контакты сугубо виртуальной средой, а всё что поступало к ним в жилую ячейку из снабжающей системы НОПа проходило тщательную дезинфекцию и сканирование на наличие «смертельных вирусов».

Впрочем, в развивающихся странах, где граждане не имели возможности приобрести себе псевдонейронную сеть и, тем более, установить комплексный антивирус. Это обстоятельство в совокупности с отсутствием действенных мер по ограничению рождаемости привело к тому, что новые штаммы с замысловатыми названиями выкашивали беззащитное население.

Ио обратил внимание, что как раз об этом вещал срывающийся на крик голос сетевого репортера. Он добавил в поле зрения окно с видеоконтентом и увидел, ставшие уже привычными, ужасающие сцены из импровизированного госпиталя расположенного в каком-то мрачном помещении с серыми стенами и плохим освещением. Подобные места можно было посетить и виртуально, но это занятие на любителя. Ио ограничился просмотром цифр статистики заболеваемости и смертности, его удивляло, что в современном управляемом мире до сих пор находятся места, где невозможно навести элементарный порядок.

Еще предстояло изучить файл с ежедневными рабочими инструкциями. В соответствии с полученным накануне предписанием «…пилот-инженеру категории 2.1-Б, Ио Акротову, 14.01. к 9.00 следует явиться в Главное здание ф. г. к. «Космостранс».

Ио давно работал в Компании и привык читать некоторые инструкции начальства между строк. В старших классах школы сетевой ИИ выдал высокую вероятность того, что он станет хорошим пилотом, дальнейшая судьба молодого человека была предрешена. Обучение в школе пилотов было оплачено за счет Компании, вернее, учился он бесплатно в школе, входившей в систему подготовки будущих сотрудников.

«Космотранс» являлся славянским филиалом глобальной компании, обладавшей монополией на космические полеты в пределах орбиты Сатурна. Филиалы в других государственных образованиях именовались схожим образом на языке доминирующем в регионе. Ио закончил учебу, в среднем, не хуже и не лучше других курсантов. Работать предстояло по распределению: «В любом месте, где осуществлялись космические перевозки!», так его заверяли преподаватели и кураторы, но, в реальности, выбор оказывался невелик. Выпускники школы получали назначение в подразделения Компании, осуществляющие транспортные перевозки по маршруту Земля-Марс или шли служить в Международную военную полицию. Международная военная полиция или, как ее чаще называли, МВП имела свой совет директоров, и пилотов Компании она получала по какому-то взаимовыгодному договору. В результате – тяжёлый грузовой корабль восемь лет плавал в космическом пространстве между орбитами планет-соседей, а Ио плавал в физиосупе, чтобы присматривать за этим чудовищем, проводя годы жизни во сне.

Если его вызывают, значит, будут неприятности. До следующего рейса ещё три недели, а один из недавних рейсов прошел не совсем штатно, поэтому у пилота были все основания проявлять определенное беспокойство.

 

К концу XXI века биосфера Земли стала испытывать невиданную доселе нагрузку в виде чрезмерно расплодившегося и потребляющего всё больше и больше ресурсов вида. Его экспансия вылилась за пределы планеты – Человечество устремилось к Марсу. Численность населения Марса долгое время колебалась около миллиона человек и упорно не желала увеличиваться. Смертность марсиан значительно превышала рождаемость, а желающих променять перенаселенную Землю на давящие своды куполов и искусственный воздух недонаселенного Марса находилось все меньше и меньше. Тем более, что жизнь и работа в условиях Марса требовали определенного уровня знаний и квалификации, а от перенаселения на Земле традиционно больше всех страдали беднейшие страны с низким уровнем образованности населения.

На фоне развития научно-технического прогресса и радикализации традиционных вероисповеданий «Дети Земли», заполучив в свои ряды огромное количество адептов, превратились в могущественную организацию. По слухам члены советов директоров глобальных компаний поголовно состояли в «Детях», а вместе с ними в движении состояли и их миллиарды. Поговаривали, что «экотеррор» – это дело рук высокопоставленных адептов движения. Идеология организации-церкви опиралась на идеи В. И. Вернадского. Их целью было создание идеальной ноосферы – управляемой человеком глобальной среды обитания. Одним из средств достижения поставленной цели стало управление естественным стремлением человека к экспансии и расширение обитаемого пространства за пределы биосферы Земли. «Биосфера должна разрешиться от бремени и как любой организм ее составляющий – дать потомство. А зародышем молодой биосферы на другом небесном теле должны стать мы – люди. «Для этого нам и дан разум!», – декламировал один из ярых проповедников «Детей» Берг Тумгрет.

После его пламенного спича на одном из заседаний по климату, государственные образования в едином порыве бросились финансировать колонизацию Марса. Вскоре выяснилось, что создать стабильную биосферу на холодной и радиоактивной планете не получится. Отсутствие у Марса магнитного поля ставило крест даже на самых смелых проектах и фантазиях. Через некоторое время стало понятно, что жизнь на Марсе никогда не выйдет за пределы штолен и куполов. Тогда «Дети Земли» направили свои силы на исследование внесолнечных миров, параллельно финансируя развитие технологий ионных двигателей. В сети говорили, что подходящий мир для экспансии вот-вот будет найден. Но межзвездный полет – это вам не внутрисистемное баловство – расстояния чудовищные. Даже в случае реализации самых смелых перспективных технологий экипаж проведет в полете десятилетия. В это же время взгляды телескопов всего мира притягивала система звезды Росс 128. В обитаемой зоне звезды находилась планета земного размера, а спектр отраженного от неё света указывал на наличие воды. Расстояние в десять с половиной световых лет, с учетом перспектив развития существующих технологий, не казалось запредельным.

Система Росс 128 в 2087 году стала целью первой межзвездной экспедиции. Для целей экспедиции использовался ионный двигатель повышенной мощности и перспективная система поддержания жизнедеятельности с глубоким замедлением обменных процессов при сохранении активной виртуальной жизни с коэффициентом 20. Экспедиция состоялась, но результаты ее были засекречены. Часть экипажа, как говорят, так и не смогла выйти из глубокого виртуала и находится сейчас в специальном хранилище, наподобие виртуальной тюрьмы, где работала Эридана. Технологии за полвека прошедшие с момента старта корабля совершили бросок вперёд, сейчас кабинами подобными вирткапсулам экипажа «Синей птицы» пользуются многие жители НОПов, и у них нет никаких физических проблем с выходом из виртуала, только психологические. Как заверяет производитель: «Успех гарантирован в 99 случаях из ста!» В случае же с космонавтами «…произошло необратимое физическое привыкание нервной системы» – подобная формулировка не раз проскакивала в различных сетевых шоу.

 

– Внимание! – псевдонейронная сеть выдала предупреждение, а комната в поле зрения на мгновение окрасилась в желтоватый цвет.

– Рекомендованное время начала движения к месту дальнейшего пребывания: через 30 минут. Включить обратный отсчёт?

Псевдонейронная сеть еще вчера рассчитала мой маршрут и отправила данные в Систему управления движением населения. Ио вызвал проекцию маршрута движения, прямо на стекло гермоокна. Нужен посадочный терминал 3В, потом пересадка в узле 18… Последний глоток кофе приятным теплом опустился по пищеводу. Ио оглядел комнату: «Надо будет сменить репродукции на стеновых панелях, пороюсь в каталогах по дороге». Система автополива опрыснула листья комнатного цветка. Пшик! Пора идти. Ио одел форменную куртку – на улице середина января. По прогнозу были заморозки до минус десяти – редкий мороз для этого времени года и дал команду на открытие входной двери. Створка бесшумно скользнула в сторону, уже в лифте, спускаясь со своего десятого этажа, он заказал системе НОПа уборку ячейки.

К середине XXI века плотность населения в городах катастрофически возросла. Правительства, тогда еще формально суверенных, государств запустили масштабную глобальную программу по преобразованию крупнейших мегаполисов в городские агломерации нового типа. Основу таких городов составляли гигантские небоскребы общественного пользования – НОПы. Внутри такого здания находилось множество типовых жилых ячеек и высокотехнологичная инфраструктура для удовлетворения всех потребностей жильцов. НОПы были герметичны, а их стены оставляли все тепло внутри, поглощая и преобразовывая в электроэнергию для бытовых нужд. Переселяясь в такое жилье, человек делал неоценимый вклад в борьбу с глобальным потеплением. Строители называли этих стеклобетонных монстров очень красиво: «Лотос-1» или «Изумруд». Собственное жилье в агломерации доступно было очень немногим и стоило астрономические суммы. Жить за пределами городов стало практически невозможно, в связи с принятием группы законов «О воссоздании естественных природных ландшафтов». Граница агломерации напоминала средневековую городскую стену, а контрольно-пропускные пункты на въездах – шлюзы космического корабля. До колпаков, подобных марсианским, дело не дошло, но ходили слухи, что такое усовершенствование ожидает агломерации в будущем, так как окружающая среда все равно нагревается от большого скопления людей и машин.

Демографический кризис на Земле в сочетании с гиперурбанизацией вынудил Управляющие советы всех Временных государственных образований планеты принять решение о повсеместном обязательном внедрении Системы управления движением населения (СУДН). По замыслу создателей системы, для каждого жителя городской агломерации её территория ежедневно разделялась на зоны, которые в его виртуальном поле зрения подсвечивались определенными цветами. Зеленым – места, пребывание в которых того или иного человека считалось желательным; желтым – доступ в которые в данное время не запрещен, но в любой момент пребывание здесь может быть ограничено; зоны нежелательные для пребывания – красные. При попадании человека в красную зону, в виртуальном поле зрения визуализировалось предупреждение и запускался таймер отсчета, в соответствии с показаниями которого со счета нарушителя автоматически списывался денежный штраф. И, наконец, фиолетовые – зоны, доступ в которые был запрещен. При пересечении границ зоны этого цвета, помимо предупреждения и таймера, через тридцать секунд автоматически вызывался наряд военной полиции, при этом штраф со счета горожанина списывался как по показаниям таймера, так и, отдельно, за услуги оказанные полицейскими. Доступ на различные территории агломерации для каждого гражданина персонифицирован, ключевое значение играла плотность людского потока, стоило в каком либо месте собраться достаточно большой группе людей и система автоматически ограничивала зону для посещения. На персональные цвета зон влияла профессия и вообще род занятий, так для кого-то и фиолетовые зоны могли становиться зелеными. Если бы Ио не покинул свою жилую ячейку в установленное системой время, она вошла бы в красную зону. Подобный принцип использовался работодателями для поддержания трудовой дисциплины. Например, если сотрудник назывался больным и в расчетное время не покидал своей ячейки, при этом, не удосужившись уведомить о своем недомогании медицинскую службу, он, находясь у себя дома, мог заработать штраф на кругленькую сумму. Система работала эффективно и безотказно, ориентируясь по индивидуальным маркерам псевдонейронных сетей.

Встретив в холле НОПа, привычных соседей, Ио направился по крытому павильону к терминалу 3В. Развитие электронных средств коммуникации в сочетании с крайне низкой мобильностью населения (кругом вирусы, путешествовать по сети гораздо безопаснее!), привело к тому, что живое общение между людьми практически прекратилось и все контакты «вживую» были сведены к минимуму. Из многотысячного НОПа на работу по утрам выходили лишь единицы, которые знали друг друга в лицо. На днях, в сети выступал один из членов управляющего совета: «Современный человек – это человек мира! Он свободен! Благодаря достижениям современных технологий он может оказаться где угодно, не выходя из собственного дома». «В Славянском содружестве, говорил он, вдвое сократилось количество очередников на получение права завести ребёнка. Люди не торопятся сделать этот важный шаг, хотят получить образование, посмотреть мир…».

К перрону бесшумно подплыл магнитный состав из семи вагонов. Уважаемый член Совета безусловно прав, для того, чтобы подать заявку на ребенка гражданам необходимо встретиться в реальном мире, зарегистрировать семью и переехать жить в одну ячейку, не говоря уже о том, чтобы научиться совокупляться по-настоящему, а не в виртуальных телах неутомимого жеребца и прекрасной гурии. Для большинства – это сопряжено с невообразимым количеством волевых усилий с высоким риском неуспеха. Тот же самый старец вещал через сетевую трансляцию: «Мы на правильном пути. В этом году наблюдается снижение темпов роста численности населения по всей планете, но не все государства понимают какая ответственность лежит на человечестве перед планетой…», перед глазами предстают кадры стреляющих боевых машин и орды оборванных боевиков, вооруженных винтовками М-24 и плазменными гранатометами: «Организация… запрещенная на территории содружества, заявила, что каждая их семья будет иметь детей столько, сколько захочет, что будет жить по законам, которые им завещал…, что женщина создана для замужества, а не для виртуальных утех…», и далее «…сегодня силы Международной военной полиции ликвидировали крупную группировку…».

Заняв место у окна, Ио подключил интерфейс СУДН и вагон залился зелёным цветом, а вот за окном разлилось красноватое море, казалось, что поезд скользит между стволов титанических стальных деревьев какого-то адского леса. Солнце скрылось за тучи и от этого стало еще мрачнее. Возникло ощущение, что пилот снова в чреве гигантского космического корабля только не в космосе, а в марсианской атмосфере. Воздух вокруг, как будто, не пригоден для дыхания и только в этом маленьком вагоне есть живительный кислород.

Большинство современных людей, заняв место в общественном транспорте, мгновенно подключались к сети, поэтому в вагонах магнитных поездов стояла гробовая тишина. Ио не подключался к сети из принципа, больше предпочитая архаично помечтать, при этом он, как и все пилоты Компании, был оснащен псевдонейронной сетью высокой производительности, обеспечивающей интеграцию сознания с искусственным интеллектом космического корабля.

 

Псевдонейронная сеть (ПНС) – модный гаджет начала XXII, распространился по миру стремительно, как и любая интересная игрушка. В настоящее время она представляла собой, индивидуально спроектированную по результатам томографии, сетку серебряных проводников наноразмерного диаметра в силиконовой оболочке соединенных с монокристаллическими квантовыми процессорами – искусственными нейронами. Сеть вводилась под поверхность черепа через глазницу в виде мононити с нанизанными на нее процессорами, а они, располагаясь в определенных точках, сплетали паутину прямо на коре головного мозга. Процедура установки ПНС безболезненна и слегка жутковата, зато её счастливому обладателю открывается доступ в виртуальный мир, который в XXII веке уже значительно превышал доступный реальный, кроме того, появлялись необходимые в повседневной жизни дополнения, это и виртуальный помощник, отвечающий на любой мысленно заданный вопрос, и виртуальное поле зрения, в котором можно было просматривать любой контент, трехмерная геолокация и многое другое. Управлялась ПНС через вызов виртуальной панели управления, мысленных усилий для этого требовалось не более чем для того, чтобы поднять руку.

Различные модификации ПНС быстро распространились среди населения городских агломераций. Наиболее продвинутые позволяли создавать разрешение виртуальной среды неотличимое или превосходящее по ощущениям реальную жизнь. Появились виртуальные наркоманы, которые полностью отрешались от реальной жизни и заменяли настоящие бодрствование и сон их виртуальными аналогами.

Развитие технологий виртуальной реальности основанных на использовании псевдонейронных сетей повлекло за собой создание новых систем поддержания жизнедеятельности в состоянии непрерывного подключения к виртуальной среде. Лучшие образцы легли в основу оборудования для поддержания жизни в космическом полете. Еще одним интересным феноменом погружения бодрствующего сознания в виртуальную среду и искусственным замедлением обменных процессов в организме, стало изменение ощущения времени. Субъективно время в виртуальной среде протекало в привычном темпе, но в реальности оно растягивалось так, что обычный футбольный матч мог длиться сутками или месяцами, в зависимости от глубины анабиоза. Прекрасный способ скоротать время, например, в путешествии на Марс.

Современный внутрисистемный космический корабль на ионном двигателе четвертой или пятой модификации домчит до красной планеты за двадцать суток. За это время пассажиры в анабиозе могут посмотреть пару трехмерных вирт-фильмов или сыграть в какой-нибудь симулятор великих битв прошлого.

За пять минут до назначенного времени Ио подходил к секции Стены, в которой располагался офис Космотранса. «Стена» представляла собой гипертрофированную часть внешнего ограждения агломерации с восточной стороны, казалось, что небоскрёбы срослись между собой и образовали на краю города сплошную стену колоссальной высоты. Офисы внутри Стены были самой дорогой и престижной недвижимостью в городе. Лучшие из них могли похвастаться панорамными гермоокнами, через которые можно было наслаждаться красотой могучей Оби и лесом на правом берегу, в это время года покрытым серебристым инеем. Такое гермоокно имелось и в зале ожидания для сотрудников Компании. Ио, присев на мягкий диван, мечтал чтобы когда-нибудь из его окна открывался подобный вид, а не семь рядов магнитных монорельсов и стену соседнего НОПа. Еще с десяток марсианских рейсов и можно подавать заявку Единый банк.