11:00 Ольга Громыко. Киборг и его лесник | |
Ольга ГромыкоКиборг и его лесник
В некоторой галактике, на некоторой планете жил-был простой честный парень со средним специальным образованием по профессии лесник. Жил не тужил (когда не думал о зарплате, квартальном плане и подлых браконьерах), ловил грибы и пас диких кабанов… Но была у него заветная мечта — обзавестись боевым киборгом, дабы еще лучше нести свою службу по охране природы! И высшие силы услышали его и ниспослали ему желаемое, чем преподали сразу три урока: «Хотеть не вредно, вредно дохотеться». «Не доверяйте киборгам!» «А людям тем более». Громыко О. Киборг и его лесник: Фантастический роман / Рис. на переплете В.Успенской — М.:«Издательство АЛЬФА-КНИГА», 2019. — 411 с.:ил. — (Фантастический боевик-1147) 7Бц Формат 84х108/32 Тираж 18 000 экз. ISBN 978-5-9922-2826-7 
«Уважаемый Евгений Николаевич! Финансовое управление Североомлошского лесничества сообщает, что в настоящее время выделить денежные средства на покупку служебного киборга не представляется возможным в связи с отсутствием свободных денежных средств. Заместитель главы СОЛ Полещук Григорий Борисович». Внизу было размашисто приписано: «Леший, ты обалдел?! У меня людям на зарплату едва хватает!» Женька раздраженно скомкал в кулаке виртуальное письмо, и оно рассыпалось цифровой пылью. У браконьеров киборги были, их-то в средствах никто не ограничивал... ну, кроме Женьки, который чисто физически не мог одновременно находиться во всех десяти тысячах гектаров подведомственной ему территории. Да если бы и находился — вконец обнаглевшие от безнаказанности злодеи не спешили поднимать руки вверх. Гражданским киборгам разрешено носить и использовать станнеры, и «угроза хозяйской жизни» да- вала им карт-бланш пальнуть в лесника даже раньше, чем хозяин успеет это приказать. Женька сбился со счета, сколько раз он валялся на земле в оковах болезненного паралича, в бессильной ярости глядя неспешно уходящим злодеям в спину.А в последний раз — самый позорный, уж лучше бы подстрелили! — браконьер просто приказал киборгу «малость придержать» лесника, на его глазах неспешно разделал кабанью тушу, разложил по вакуумным пакетам и покидал в багажник флайера. Затем свистнул киберу, как собачке, и очнулся Женька уже под землей. Точнее, подо мхом, за несколько часов радостно затянувшим бесчувственного человека с головой. Насквозь промокший, с раскалывающейся башкой, злой как черт Женька в сумерках ввалился в жилой модуль и, не стесняясь в выражениях, накатал руководству пространный отчет о происшествии, завершив его просьбой, нет, категорическим требованием укомплектовать штат киборгом! Женька даже был согласен оплачивать ему корм из своего кармана, лишь бы купили. И вот, нате вам с утречка пораньше — официальный ответ, вернее, отмазка! «Уволюсь! — злобно подумал Женька. — Уволюсь к чертовой матери! Пусть сами своих свиней пасут! Мало того что зарплата мизерная, так еще и каждую неделю мордой в грязь — то от браконьеров, то от начальства! Я вам что — киборг?! Вот до конца месяца доработаю, и адью!» Башка до сих пор гудела, в месте удара прощупывалось горячее болезненное уплотнение. Женька, морщась, покрутил головой перед зеркалом в санузле, но разглядеть шишку под двух- сантиметровым ежиком рыжеватых волос не удалось. Избавиться от ощущения, что она размером с кулак, — тоже. Поплескав в лицо холодной водой и немного очухавшись, Женька побрел на кухню, открыл холодильник и сразу за- крыл — при виде еды замутило. Наверное, стоило слетать в больницу — вдруг сотрясение мозга или трещина в черепе?! — но садиться в таком состоянии за штурвал Женька опасался, а вызывать «скорую помощь» было стыдно. Живой же, ходит. Если там просто ушиб — засмеют! Снаружи уже рассвело, хотя ленивое эдемское солнце еще нежилось за горизонтом под периной облаков. На озере сейчас самый клев, а еще — нерест у крибитов, поэтому с начала месяца рыбная ловля запрещена. Вообще-то вода не относилась к Женькиной юрисдикции, но браконьеры — любые! — люто его выбешивали, и если мимо мальчишки с удочкой Леший проходил с усмешкой, сам таким был, то рыбакам с сетями или хуже того — с гранатами — пощады от него ждать не стоило. Если, конечно, у них не было киборгов. «Пойду на обход, может, развеюсь, — решил Женька, вытаскивая из стиральной машины еще теплую, тошнотворно пахнущую «луговыми цветами» форму лесника: штаны и куртку цвета хаки с нашитой на правом рукаве эмблемой. — Похоже, все-таки сотрясение, ёпт...» Женька покосился на холодильник — обход мог растянуться и на полдня, и до вечера, надо бы завернуть с собой пару бутербродов, — но подумал, что перебьется. Лучше здоровое чувство голода, чем вот это мерзкое подташнивание от любого резкого запаха. Сунув в кобуру станнер, а в ножны — профессиональный виброрезак, которым в случае необходимости даже вековое дерево можно свалить, лесник накинул на плечи полупустой рюкзак — аптечка, термос с чаем, фонарь, сигнальная ракетница и еще кое-какой рабочий инвентарь — и все-таки распихал по карманам несколько покупных, словно облитых зеленым воском, яблок. Они не пахли и тошноты не вызывали; аппетита, впрочем, тоже. Женька напоследок окинул взглядом свое скромное холостяцкое жилье, большего беспорядка, чем обычно, не заметил, открыл дверь — и замер на пороге. В десяти метрах от него стоял матерый двухсот килограммовый кабан-секач. Несколько секунд зверь и лесник буравили друг друга маленькими красными глазками (а какими еще они могут быть у человека с пробитой головой, у которого ноет все тело?!), потом Женька сунул руку в карман и, сам себя смущаясь, умиленно засюсюкал: — Филя, Филенька, иди ко мне! Вепрь с радостным хрюканьем подбежал к леснику, на ходу распахнув клыкастое хлебало. Женька вложил в него яблоко, и пока зверь с чавканьем разгрызал угощение, почесал щетинистый горб; наклониться для этого пришлось совсем чуть-чуть. Кабан блаженно завертел хвостом, и у Женьки потеплело на душе. В принципе можно потерпеть и до конца сезона, чтобы спокойно все дела закрыть и передать. Сезон заканчивался поздней осенью, когда отпадал геморрой с посадкой-вырубкой леса, исчезала угроза пожаров и вспышек макушечных червей, птицы откочевывали на юг, а зверье сбивалось в удобные для подсчета с флайера стаи — можно уже не сбивать ноги по чащобе, разыскивая гнезда и логовища! — и после недели-другой затишья наступала зима. В этой части Эдема она очень холодная и голодная, с вьюгами и бурями. Браконьеры по такой погоде не шибко шастают, но кабанам все равно приходится туго, ведь грибы, их основная кормовая база, залегают в спячку глубоко под землей. Вепри начинают выходить к жилью, раздергивать стога, вламываться в теплицы и даже нападать на домашнюю птицу и мелких собак. Фермерам это, понятное дело, не нравится, силовых оград на все поля не напасешься, а «самооборона» против животных разрешена... Вот только Женька не раз и не два видел нарочно рассыпанное по бровке поля зерно и «забытые» кучки ботвы. Халявное мясо, экологически чистое, само пришло!  Мясо шумно и жарко обнюхивало Женькины штаны подвижным, как хобот, пятаком. «Да кого я обманываю?» — Женька вздохнул и достал из кармана второе яблоко. На его место, конечно, быстро найдется другой лесник, незаменимых людей нет. Ну хорошо, не очень быстро, таких дураков все-таки поискать надо. Но в конце концов появится какой-нибудь молодой, кипящий энтузиазмом (или, что вероятнее, по распределению) выпускник техникума и займет Женькин модуль. Разок обморозит ноги, разок словит заряд станнера, разок заночует на березе — и предпочтет до истечения контракта сражаться со злом только в компьютерных играх. А убыль кабаньей популяции спишет на естественные причины — чума там или всплеск токсичности у грибов... К тому же от Женьки, прямо сказать, пользы не намного больше. Всего пару браконьеров за год поймал, и то самых мелких, трусливых и совестливых, а матерая шваль над ним только похохатывает. Но поймал же все-таки, хоть несколько животных от смерти спас! И Филька, опять же... Наглое рыло, но беззлобный и умнющий, как пес. К модулю он прибился пять лет назад тощим полугодовалым подранком. Это была и его первая зима, и Женькина в качестве лесника. Им обоим тогда пришлось несладко, а такое сплачивает. — Так, все, вали! Хочешь жрать — иди грибы лови, не маленький! «А мне, если я хочу и дальше здесь работать, — мрачно поду- мал Женька, углубляясь в лес, — жизненно необходим киборг!» Может, по барахолкам поискать, по аукционам? Знакомые фермеры не раз хвастались, что купили задешево, списанных, подлатали и пустили в дело или выгодно перепродали. Личный киборг намного лучше служебного, его не смогут внезапно ото- звать и перебросить на другой участок... правда, и его поломку никто не оплатит, придется беречь ценное оборудование пуще себя... Мысли благополучно свернули с «всех убью, уволюсь и повешусь!» на «где достать две, а лучше три тысячи единиц?». Идеюо шикарной блондинке Irien’е Женька посмаковал и с сожалением отверг. Киборг нужен крупный, сильный, из линейки DEX’ов, чтобы смог заломать ту браконьерскую скотину! Женька его хорошо запомнил, даже лучше, чем самого браконьера, — здоровенный лось со стрижкой-ирокезом, собранным в хвостик на затылке, и тоже не мелкого лесника он тогда скрутил, как ребенка. Филька проводил человека с полкилометра и отстал, увлекшись потрошением гнилого пня. Некоторые обломки пытались незаметно зарыться в мох, но кабан безошибочно вынюхивал древоточцев-хамелеонов среди настоящей щепы. Жень- ка знал: если свистнуть, то Филька все бросит, догонит и будет таскаться за ним до упора, но похорошему леснику вообще не стоило приручать дикого зверя. Браконьеры таких доверчивых любят. К счастью, других людей кабан остерегался — помнил, откуда у него лысая бугристая полоса поперек левого бока, и Женька не хотел его разубеждать. Авторитета среди местных жителей леснику такой компаньон, конечно, добавил бы, но и уязвимости — тоже. Женька и собаку-то потому не хотел заводить, что одну отравили, другую пристрелили, пытаясь показать Лешему, кто в лесу хозяин... Киборг, только киборг! Его хотя бы не жалко. Башка постепенно перестала гудеть, а разработавшиеся мышцы — ныть. Женька размашисто мерил берцами мох, привычно отмечая: вон то дерево зимы не перенесет, рухнет — уже наполовину засохло и накренилось, наверное, грибы подгрыз- ли. Макушки молодых елочек кое-где побурели, но пока некатастрофично, может, сами справятся с микозом. Ага, снежные коршуны все-таки вернулись в прошлогоднее гнездо, вон голова над краем виднеется! Женька поднес к глазам бинокль, что- бы убедиться — это действительно сидящая на яйцах самка, а не клок пуха. Еды им в этом году хватает, мышовок расплодилось уйма, из-под ног так и шмыгают. Автонастройка забарахлила, изображение размылось, и Женька с досадой опустил руку. Как же надоело это старье, тяжеленное и ненадежное! Планету Эдем человечество колонизировало первой — с шумихой и пафосными речами о новой колыбели человечества. Провели терраформацию, построили десяток городов, заманили миллионы людей обещанием неслыханных льгот на бизнес и размножение, а потом обнаружили еще кучу планет класса А1-А2, более комфортабельных, перспективных и богатых полезными ископаемыми, и Эдем плавно деградировал до деревенского захолустья. Новый Бобруйск, изначально планировавшийся как аграрная планета второго эшелона, и то давно его обогнал.
Рейтинг: 5/31
| |
| Всего комментариев: 0 | |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ rel="nofollow" Регистрация | Вход ]
[ rel="nofollow" Регистрация | Вход ]