Олег Белоус. Визит родственников

И когда Он снял шестую печать, я взглянул, и вот, произошло великое землетрясение, и солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь.

И звезды небесные пали на землю, как смоковница, потрясаемая сильным ветром, роняет незрелые смоквы свои.

И небо скрылось, свившись как свиток; и всякая гора и остров двинулись с мест своих.

И цари земные, и вельможи, и богатые, и тысяченачальники, и сильные, и всякий раб, и всякий свободный скрылись в пещеры и в ущелья гор

 

откровение Иоанна Богослова

 Мать стояла у низкого, в пол окна, уткнувшись по-девичьи гладким лбом в холод пластика, взгляд ярко-коричневых, янтарных глаз, в обрамлении сетки мелких морщинок, не отрывался от мира снаружи. Чтобы не входить в комнату к самому родному существу в мире, Аридэль не задумываясь отдала бы собственную жизнь.

Женщина прощалась с миром, планетой и жизнью. К счастью для землян, это был не их мир. Он был настолько далек он них, что даже увидеть его звезду с Земли можно было только в самый мощный телескоп.

Горизонт подернулся темной, едва заметной дымкой, она росла, увеличивалась и, вот уже превратилась в стремительно расширяющуюся и увеличивающуюся в размере угольно-черную полосу. Город внизу, всегда шумный и веселый замер в ожидании неизбежного прихода смерти. На широких улицах и проспектах ни машин, ни прохожих; все: зелень бесчисленных рощ, дальше бескрайняя, плоская как ладонь тундростепь – родина расы драуни, с миллионами населяющих ее живых существ, десятки тысяч горожан – обречены. В первые дни атаки на планету казалось, что городу повезло. По нему ни пришлось ни единого удара соргисов, то ли поскупились расходовать дорогие ракеты на маленький городок, то ли постарались зенитчики противокосмической обороны – не важно. Это только отсрочило неизбежный конец.

Послышался скрип дверей, шум шагов. К окну подошла другая женщина, похожая словно сестренка, но только намного младше.

Ветер, предвестник ужаса, что через считанные десятки минут овладеет городом, неистово и страшно завыл. С бешенной скоростью потащил по пустынным улицам оборванные листочки и пыль, вмял ветви деревьев с молодой листвой в землю.

– Планету уже не спасти, матушка – зябко поежившись, произнесла женщина помоложе.

– Да – не поворачиваясь, ответила безжизненным голосом вторая.

– Мамочка, можно вместо вас останусь я? – ломая руки, произнесла первая.

Старшая вздрогнула, стремительно развернулась.

– Что? – От гневного голоса зазвенели высокие стеклянные бокалы на столе. Щеку дочери обожгла хлесткая пощечина. Ойкнула от неожиданности и схватилась за щеку, на ресницах задрожала слеза.

– Прости, прости! – руки женщины обхватили тонкую талию дочери, сухие губы осыпали лицо самого родного человека холодными как лед поцелуями, – Но не смей даже думать об этом! Ты должна улететь на транспортнике!

– Мамочка вы нужна мне… – девушка обняла узкие плечи матери.

– Глупышка, – женщина болезненно улыбнулась сухими губами. На лбу ее темнела, рассекая его незнакомая, пугающая отчужденностью полоса. Заговорила глухим, надтреснутым голосом, – ты же знаешь, что после смерти отца я живу только ради тебя. Ты выросла, доченька моя, – ледяная как смерть ладонь погладила девушку по щеке и от этой немудреной ласки все в ней сжалось в снежный комок, – Ты большая и проживешь без меня, а я не могу расстаться с могилой твоего отца. Жаль, что не получится увидеть твоих детей. Я знаю ты найдешь человека, которого полюбишь. Верь мне, ты же знаешь, что женщины нашего рода чувствуют будущее…

Она стояла, прочно утвердившись на полу и, чуть расставив ноги, и отступать не собиралась ни на миллиметр.

– А если… если они не примут нас, если они злые и жестокие как Ушедшие кланы?

– Нет, – медленно покачала головой женщина, – Не может такого быть, я уверена, что Ушедшие – это исключение… Война или конкуренция не могут быть единственным исходом контактов с Иным разумом. Иначе зачем вся эта Вселенная?

Девушка многое хотела сказать матери, но лишь изо всех сил сжала сухие кулачки.

    Полоса на горизонте превратилась в тучу цвета Преисподней, какую природа не способно сотворить. Полное горького пепла сгоревших городов и радиации непроницаемо-черное, как сам ХАОС, облако стремительно надвигалось на застывший в страхе город, с каждой секундой поглощая блеклую синеву небес. Рука младшей на талии матери дрогнула, голова склонилась ей на плечо, что-то теплое потекло по шее вниз.

– Глупышка моя, – ласково произнесла мать с нежностью глядя в разрисованное черными полосами потекшей туши дорогое и знакомое до последней черточки лицо. Женщина развернула дочку к себе, вытащив из кармана платок, тщательно вытерла ей лицо, – Не плачь… ты должна выжить и продолжить наш с папой род, обещай это мне.

– Да, мамочка.

Некоторое время стояла тишина, потом долгий, недвижный взгляд вонзился в глаза девушки.

– Ты выполнишь со мной ПОСЛЕДНИЙ обряд? Ты единственная родственница.

  Девушка содрогнулась от ужаса и посмотрела в обострившееся, словно в предчувствии неизбежного, лицо матери. Едкая горечь подступила к горлу. Ей стало все равно: жизнь, смерть. Она была в отчаянии и если бы не обещание матери выжить, то осталась бы с ней. Жалко дрогнули губы. Кивнув, низко склонила голову.

– Ну и хорошо!

Угольно-черное, даже какое-то маслянистое, облако наползло на город. Солнце исчезло с небосвода, стало темно, глаза с трудом видели контуры мебели в комнате – ночь и смерть поглотили все. Женщина отвернулась от окна и посмотрела на потолок. Словно повинуясь взгляду, там негромко щелкнуло, вспыхнул светильник, осветив желтым светом драуни и неброскую обстановку комнаты. Потом на дверь. Вошел человекообразный робот, с сервировочным столиком, полным изысканных яств и удалился обратно. Посредине стола – кровенели два хрустальных бокала на высокой ножке с вином. Девушка еще раз зябко вздрогнула и обхватила себя за плечи.

– Кушай, доченька, так положено по обычаю.

    Девушка несколько мгновений ошеломленно смотрела на мать, потом судорожно сглотнув, кивнула, но так и не смогла заставить себя прикоснуться к еде. Старшая женщина неторопливо отведала по ложке от всех блюд, потом подняла ближайший бокал, дочь последовала ее примеру. Бесцветные как у мертвеца губы сжались. Глаза дочери стали размерами с пятак.

– Ну, наверное, и все… – задумчиво произнесла старшая женщина.

    Ослепительно-белая пилюля упала в бокал, бесшумно растворилась.

    «Вино красное как кровь» – подумала девушка, изо всех сил сдерживая рвущийся из глубин естества крик.

– Да прибудет в веках жизнь! – громко провозгласила женщина ритуальную фразу на древнем, полузабытом языке и до дна выпила бокал. Девушка едва пригубила свой и поставила назад.

    Мать отвернулась к окну навстречу овладевшей городом смерти.

– Иди Аридэль, – неожиданным ударом кинжала в живот саданул по нервам мертвый голос женщины, – не стоит тебе видеть, что будет дальше.

    Стремительные слезинки пробороздили алебастровое лицо девушки, зарыдав, выбежала в дверь. «Так будет лучше… для всех» – подумала женщина, гладкий снежно-белый лоб вновь прижимался к прозрачному и прохладному пластику окна. За его хрупкой преградой стремительно падала температура, все быстрее и тревожнее щелкал счетчик субатомных частиц, скоро уровень радиации стал смертельным для любого крупного существа. Город стремительно умирал.

    Прошло всего несколько минут, женщина вздрогнула, на лице появилось выражение удивления, бесшумно осела на пластик пола. Застывшие глаза смотрели в потолок, хрупкое сердце еще пару раз дернулось в груди и остановилось навсегда. Дверь вновь открылась, роботы подошли к телу, подняли его на руки. Им предстояло похоронить женщину в семейной усыпальнице.

    Через несколько дней пелена грязно-серых туч и пепла горящих городов и экваториальных лесов накрыла планету сплошным, непроницаемым пологом. Вскоре сумрак, общепланетное похолодание и радиоактивные осадки уничтожили на суше высшие биологические виды. На несколько столетий планета стала непригодна для жизни.

 

После событий на далекой планете прошло три года.

Внешний люк старушки МКС бесшумно открылся внутрь переходного отсека. Потянуло затхлым воздухом и туалетными запахами. Русские: Петр Александров и Анатолий Сидоркин – далеко не новички в космосе, непроизвольно поморщились. Ничего не поделаешь, станция старая, все системы порядком изношены и через год ее собирались затопить в Тихом океане. После этого дальнейшая судьба пилотируемой космонавтики США из-за отсутствия надежных кораблей для доставки на орбиту, оставалась под большим вопросом. Привычно оттолкнувшись от стены, русские неторопливо вплыли в переходный модуль. Двое американцев – очередной экипаж, ставшей после ухода со станции несколько лет тому назад русских международным весьма условно – девяносто процентов астронавтов состояло из американцев: Пол и Алан, выдавили на лица белозубые голливудские улыбки. Пол держал сооруженный из крышки контейнера рациона питания поднос с несколькими завернутыми в пластик кусочками хлеба. Рядом лежали четыре наполненные красным содержимым медицинских шприца, только вместо игл – пластиковые соломинки для коктейлей. За спиной американцев в иллюминаторе проплывала желтая с вкрапленными темно-зеленых пятен растительности – джунглей, Африка.

– Окей, парни! – чернокожий астронавт Алан по очереди пожал руки русским. Он гордился тем, что был первым чернокожим представителем ЛГБТ на орбите и о нем взахлеб писали средства массовой информации англосаксонских стран, – Добро пожаловать на МКС! – и уж как-то слишком уж чувственно прижал гостей к груди. Алексей сглотнул слюну, даже голос у негра или как теперь правильно, афроамериканца звучал противно, как в фильмах. В душе появилось неприятное чувство гадливости, от которого не удавалось избавиться. Нет Анатолий не был расистом или ненавистником сексуальных меньшинств, но такое внимание первого представителя ЛГБТ в космосе изрядно напрягало. Но приказ есть приказ. Сначала посещение с дружеским визитом МКС и только потом к себе на национальную станцию РОСС – российскую орбитальную служебную станцию. Предстояло хлопотное, но небывалое в истории космонавтики дело– достраивать космический комплекс Нуклон – с ядерной энергетической установкой, предназначенный для полета на Луну. Лететь на нем предстоит не ему и от этой мысли хотелось рвать и метать.

– А теперь как это по-русски? – Алан изобразил на чернокожем лице задумчивость, – Хлеб вам и соль и… хряпнем за посещение старушки МКС!

Он указал пальцем на шприцы и вновь раздвинул толстые губы в улыбке:

– Это лучшее в мире американское вино! Разбирайте, коллеги!

Русские переглянулись. Нарочитое стремление понравиться коробило. К тому же спиртное в космосе не положено, но мало для кого секрет, что этот запрет регулярно нарушался. Немного, почему бы и нет?

Космонавты и астронавты «чокнулись» шприцами словно стаканами, выдавливаемое поршнем хмельное содержимое потекло в рот, но Анатолий немного перестарался. Из неплотного соединения шприца и соломинки выскочила большая капля и повисла перед носом.

Тихо пробормотав:

– Черт, – он попытался поймать ее ладонью, но движение воздуха отнесло каплю к иллюминатору.

Вторая попытка поймать непослушную каплю была удачнее, но взгляд успел зацепиться за иллюминатор.

Русский замер, глаза стали круглыми, словно блюдца.

Привычный рисунок земных созвездий кардинально изменился. В пространстве рядом с Луной висел заполненный странной белесой мутью огромный квадрат, в несколько раз больше спутницы Земли по угловому размеру. Как будто кто-то неведомый, но ужасно могущественный вырезал кусок самого пространства. И тишина, тишина, прерываемая только привычными и вечными шумами изношенной аппаратуры МКС, которые через пару дней пребывания на станции не замечаешь. Этого не могло быть, но это было!

Несколько мгновений космонавт разглядывал открывшуюся картину. Лоб покрылся холодной и мерзкой испариной, рука машинально смахнула ее. Он почти не почувствовал слишком игриво опустившуюся на плечо руку Алана. Внезапно она дрогнула. Американец увидел.

– What is this? (Что это?) – разорвал тишину хриплый от волнения голос, но на него никто не отозвался.

Люди столпились у иллюминатора, внезапно, в единый миг, внутренности квадрата очистились от мути. На его месте проступили очертания незнакомых созвездий, какие не видел еще ни один человек. А потом оттуда неторопливо показалась колоссальных размеров нечто, до боли напоминающее остров: буро-зелено-серая земля, казавшаяся издали макетом какой-нибудь обетованной страны. Это нечто находилось или слишком близко или имело поистине гигантские размеры, а скорее всего и то и другое вместе. Зеленый ковер густого, похожего на тропический, леса покрывал его поверхность, лишь у кромки острова виднелся дугой охватывающий берег довольно большой поселок; под молочно-белыми крышами сверкали стеклами окон двух – трехэтажные здания; в глубине – невысокие холмы, из чащи чудовищными зубами выглядывали серые от времени мощные квадратные башни, сплошь покрытые темно-зеленой бахромой лишайников. Сверху над островом колоссальных размеров мыльным пузырем сверкало и переливалось всеми цветами радуги нечто удерживающее внутри воздух. Внизу чудовищное порождение иного разума ограничивала угольно-черная плоскость, ширину которой из-за расстояния невозможно определить. Туша невозможного с точки зрения человеческой логики межзвездного корабля – острова все выплывала и выплывал из чудовищного провала в пространстве, подобно кораблям из первого фильма лукасовских Звездных войн и, все никак не заканчивалась. Перед землянами был предсказанный учеными прокол в пространстве, соединяющий две точки, отдаленные гигантскими расстояниями. Прошло несколько секунд и гигантский корабль полностью выбрался в наше пространство, а за ним появился следующий титан, но не видно ни яркого ракетного выхлопа позади, ни чего-либо другого, что может перемещать корабль в пространстве и вообще непонятно, что за таинственная сила движет его.

Ничего подобного Алексей даже представить себе не мог, от удивления у него все шире открывался рот. Такого не могло быть, земная наука не знала сил, способных на создание путешествующего во Вселенной острова. Значит нас посетила сверхцивилизация… А захочет ли она считаться с интересами населяющих планету аборигенов или проблемы индейцев шерифов не волнуют? Внезапно он ощутил себя словно голым на пустынной площади – ни убежать, ни укрыться. Ему стало страшно – то был внезапный, безмерный и почти неодолимый ужас, что заставляет бежать, не помня себя с отчаянным воплем. И это не страх перед опасностью, ибо опасности пока не было. Звездные гиганты не обращали внимания на металлическую банку на орбите планеты с запертыми внутри людишками.

Из неведомых пространств вылез десяток звездолетов – островов и калитка в неведомые пространства захлопнулась на ее месте засияли привычные земному взгляду созвездия.

Мощные искусственные интеллекты кораблей пришельцев, анализируя снимки с орбиты планеты во всех диапазонах от ультрафиолетового излучения до радиоволн, приступили к накапливанию фактов о планете.

Что-то яркое, разноцветное, обтекаемое отделилось от опушки одного из островов и быстро пошло в сторону соседнего.

Давно ожидаемый, предсказанный лучшими умами человечества, будоражащий кровь обывателя контакт с ИНЫМ разумом! Все произошло не так как предсказывали ученые и фантасты. Где текущие по земле реки крови на фоне апокалипсических картин? Где красивый фейерверк в пламенеющие небеса. Или братство звездных рас с лобзанием в десны или что там есть у неведомых братьев по разуму? Но так не бывает, точнее бывает, но редко, по-настоящему великие СОБЫТИЯ происходят совсем иначе – интеллигентно, тихо и незаметно.

Некоторое время в отсеке стояла тишина, а потом Алан громко сглотнул. В выпученных, словно у краба, глазах негра отражался дикий ужас. Анатолий торопливо сбросил чужую руку с плеча.

– О мой бог! О мой бог! О мой бог! – беспрерывно повторял американец, выпученные глаза, казалось, еще немного и вывалятся из глазниц, – Это нашествие инопланетян. Мы все погибнем! Боже! Спаси Америку! – в последний раз пробормотали толстые губы, глаза закатились, страшно блеснув белками, доблестный или доблестная? американский астронавт был в глубоком обмороке.

– Тьфу, чертова негра, – по-русски пробормотал Анатолий, – и что с тобой делать?

Перед его мысленным взором пронеслись апокалиптические картины вторжений на Землю из многочисленных американских блокбастеров. А иначе зачем прилетать в таком количестве? Вот тебе и долгожданный контакт с внеземным разумом! А на станции Мир когда-то было орудие, подумал Анатолий, а у нас на двоих один полуавтоматический пистолет, им только застрелиться можно! На миг до хруста в зубах захотелось, чтобы все, что он сейчас увидел оказалось всего лишь кошмарным сном…

***

Полярная ночь. На улицах никого. Двое закадычных друзей: летчик лейтенант Сергей Соколов и спецназовец старший лейтенант Иван Жуков, стараясь никому не попасться на глаза, торопливо шли по военному городку поселка Новосеверный, что прятался в небольшой бухте на берегу Северного Ледовитого океана. Комбат спецназа жил в старой части поселка в панельной пятиэтажке в просторной двухкомнатной квартире.

Поднявшись на третий этаж, приятели остановились напротив квартиры зловредного комбата.

Прислушались. Ни наверху, ни ниже, ни звука – в поселке ложились рано.

– Давай, – шепотом произнес Сергей.

Из бушлата появился газовый имитатор, Иван накрутил взрыватель, предохранительная чека отправилась в карман, а картонная коробка со слезоточивым порошком – под командирскую дверь. Осторожно вытащил боевую чеку. Легонько щелкнуло – загорелся огнепроводный шнур. Взрывпакет внутри коробки разнесет имитатор в мелкие клочья и разбросает порошок. В результате образуется слезоточивое облако. Самое противное, что порошок, оседая, свойств не терял, и стоит только пробегая по зараженному участку поднять пыль, как снова начнут ручьями течь из глаз слезы, а из носа сопли.

Выпрямившись, прошептал:

– Х-ходу.

Друзья скатились по ступеням вниз и через десяток секунд скрылись в ночи…

За три часа до этого.

Едва подполковник Фисенко – командир эскадрильи, пробасил: «Разойтись» и направился к командирскому вездеходу, подгоняемая холодным попутным ветром шумная толпа летчиков и технарей в черных, рабочих робах, бодро зашагала с вечернего построения.

Соколов, стараясь не попадать на глаза отцам-командирам, двинулся к массивной бетонной коробке здания КПП (контрольно-пропускной пункт). После того как месяц тому назад на орбите Земли появились корабли инопланетян, в вооруженных силах ввели готовность «Повышенная», а начальство совсем озверело. Появилось множество задач, которые нужно выполнить срочно, не считаясь с тем, что служебное время закончилось. А кто лучшая жертва для этого? Правильно! Молодой– меньше года тому назад выпускник Краснодарского высшего военного авиационного училища и к тому же холостой! И никому нет дела до того, что и у молодого офицера должно быть личное время!