10:34 Максим Майнер. Норвуд | |
Максим МайнерНорвудновинкаЖанр: боевое фэнтези, героическое фэнтези, вампиры, темное фэнтези  Жизнь в маленьком городке скучна и однообразна, и поэтому даже мелкое происшествие часто раздувается обывателями до невиданных размеров. Однако Норвуд Грейс в сплетни не верит и, хотя ему всего семнадцать лет, относится к любой вести критически. Но на этот раз, похоже, слухи не врут и север действительно захлестнули полчища оживших мертвецов, а в городок прибыл настоящий интерфектор — профессиональный убийца нечисти! И как тут не поверить, ведь именно Норвуда угораздило оказаться в его помощниках…  Майнер М. Норвуд: Фантастический роман / Рис. на переплете И.Воронина — М.:«Издательство АЛЬФА-КНИГА», 2021. — 314 с.:ил. — (Фантастический боевик-1252) 7Бц Формат 84х108/32 Тираж 2 500 экз. ISBN 978-5-9922-3204-2  НорвудГЛАВА 1 — Он пришел с севера! — Мастер Фонтен говорил негромко, чтобы неожиданный посетитель не услышал. — А ты знаешь, какие дела там сейчас творятся? — Кое-что слышал. — Я окунул кончик гусиного пера в чернильницу и принялся старательно выводить ровные буквы на тонкой желтой бумаге. Обсуждать визит интерфектора было, конечно, интересно, но и текущие поручения никто не отменял. А наш бургомистр пусть и выглядит как полупустой мех с вином, но, когда злится, может задать настоящую трепку. — Кое-что?! — Мастер всплеснул руками, отчего широкие рукава мантии съехали вниз. На коже стали заметны выцветшие от времени защитные татуировки. — Нашествие полчищ оживших покойников для тебя «кое-что»? Я не ответил — письмо пером требует внимательности, и отвлекаться на разговоры нельзя, иначе работу придется переделывать. А что насчет мертвецов, так думаю — слухи сильно преувеличены! На севере живут точно такие же люди, как и здесь, а у нас дня не проходит, чтобы к ратуше не пришел очередной паникер, у которого украли курицу — само собой, для колдовских ритуалов, не иначе. А если кто-то заболеет и сдуру кашлянет в присутствии рыночных торговок, то вести о возвращении желтой пагубы тут же охватывают весь небольшой городок. И еще, будь на севере все действительно так плохо, как рисует молва, интерфектор направлялся бы туда, а не оттуда. Правда ведь? Прежде чем мастер Фонтен успел посетовать на мою неразговорчивость, дверь в кабинет бургомистра отворилась, и на пороге показались сам управитель города и его гость. — Этих тоже забирайте. — Пухлая рука указала на меня и моего старшего товарища. — А за стражниками я сейчас пошлю ребятню. — Не забудьте клинки, — бросил интерфектор, даже не взглянув на нас, и направился к лестнице на первый этаж. Подбитые гвоздями из черного серебра сапоги неприятно загромыхали по камню. Городской глава проводил посетителя тяжелым взглядом и, нахмурившись, произнес: — Поступаете в полное распоряжение господина интерфектора. Все его приказы выполняйте как мои. И попробуйте только меня опозорить! — Бургомистр погрозил кулаком. — А клинок — вот. Будет один на двоих. С этими словами он снял с пояса небольшой кинжал и протянул его мастеру Фонтену. Вообще, оружие из черного серебра должно было быть у каждого — обычной сталью с порождениями зла не справиться. Но стоили такие клинки очень дорого, а значит, обеспечить ими всех было сложно. Да и зачем в самом деле такое оружие нужно простому писарю? Я и пользоваться-то им не умею! Хорошо еще, что воспитатель, мир его праху, пропил не все деньги, доставшиеся от отца, а хотя бы часть потратил на мою учебу. Иначе я бы и писать не умел. Через четверть часа к зданию ратуши начали стекаться стражники всех трех ворот, а еще через какое-то время перед образовавшейся толпой выступил господин интерфектор. — Меня зовут Глен, — произнес он. — И сегодня вы мне поможете. Нельзя сказать, что новость была воспринята с воодушевлением. Всем известно, чем занимаются эти люди, и если одному из них понадобилась помощь, значит, в нашем городе завелась по-настоящему темная тварь. — Стража встанет в оцепление, — продолжил господин Глен, — дом я укажу. Городские вояки выдохнули с облегчением и негромко загомонили, постукивая копьями о камень мостовой. — Где второй писарь? — обратился мужчина ко мне. Четверть часа назад мастер Фонтен сунул мне в руки клинок, а сам куда-то убежал, сославшись на плохое самочувствие. Закладывать товарища не хотелось, но и лгать под пристальным взглядом интерфектора было страшновато. — Не бойся, — вдруг тепло улыбнулся господин Глен. — Я опасен только для зла, а ты можешь говорить смело! — Мастер Фонтен мается животом, господин! — Я все-таки решился на ложь. — Тогда ты будешь единственным свидетелем, — огорошил меня мужчина и отошел в сторону, позвякивая кольчугой. Почетная обязанность, но очень опасная! Свидетель должен отправиться вместе с интерфектором, а после подтвердить, что убитое существо действительно было порождением зла. Но если что-то пойдет не так… Шансов выжить практически нет. Теперь понятно, почему убежал мастер Фонтен. После короткого инструктажа, который свелся к необходимости залить уши воском, дабы не поддаться на темные чары, мы двинулись за городскую стену. Целью был небольшой деревянный дом в два этажа, где, насколько я знал, сейчас никто и не жил. — Как тебя звать? — спросил господин Глен, когда стражники окружили дом. — Норвуд, господин. — Из-за воска ничего не было слышно, но я смог прочитать вопрос по губам. — Норвуд Грейс! Мужчина только кивнул, натянул кожаные перчатки с вышитыми защитными символами и вошел в дом. Я последовал за ним. На первом этаже было грязно, темно и тесно — почти все пространство заставлено каким-то хламом: деревянными ящиками, бочками и тюками. Сквозь щели в ставнях пробивались тонкие лучики, высвечивающие хороводы невесомых пылинок. Никакой угрозы на первый взгляд не ощущалось. Прежде чем подняться на второй этаж, господин Глен обернулся. Лицо его вмиг побледнело и осунулось, а глаза как-то неестественно заблестели. — Прости меня, Норвуд Грейс. — Интерфектор ухватил меня за шею и притянул к себе. И, прежде чем удлинившиеся клыки коснулись кожи, добавил: — Но бороться со злом можно, только впустив его в себя… ГЛАВА 2 Странное дело, но боли я почти не почувствовал — только легкий укол, как будто кто-то из однокашников ткнул в шею кончиком очиненного пера. Страха почему-то совсем не было, но и вырваться я не пытался, покорно принимая свою судьбу. Уж не знаю, трусость ли это или темные чары так на меня подействовали. И все-таки какие удивительные совпадения порой случаются в жизни! Мой отец — единственный живописец на всю округу и самый мирный человек на всем белом свете — тоже умудрился погибнуть от рук порождения зла двенадцать лет назад. И это в нашем-то тихом городишке! Ну а теперь и я отправляюсь по его стопам. А может быть, такова судьба всей нашей фамилии? Но проверить предположение не получится — поскольку на мне славный род Грейсов и прервется, а для того, чтобы подтвердилась закономерность, событие должно повториться как минимум трижды. Так учил меня отец. Но был и приятный момент — возможно, я первый из Грейсов, который погибнет с оружием в руках, ведь клинок, выданный бургомистром, все еще находился у меня. От таких мыслей губы даже растянулись в улыбке. — Ты смотри, он еще и улыбается! — Я не услышал, ведь уши были залиты воском, а прочитал по губам. Причем это оказались вовсе не губы господина интерфектора, плотно прижатые сейчас к моей шее. Как все-таки хорошо, что воспитатель — земля ему пухом — под конец жизни сильно осип, и было практически не слышно, что он говорит. Иначе вряд ли мне удалось бы так ловко распознать слова красивой черноволосой девушки, которая абсолютно бесшумно спустилась со второго этажа и стояла теперь за спиной господина Глена. Упырь-интерфектор все слышал прекрасно, а поэтому при первых звуках женского голоса резко развернулся, продолжая удерживать меня за шею одной рукой. Ладно хоть кровь пить перестал, и на том спасибо. — И давно интерфекторы приняли скверну? — На вид девушке было совсем немного лет — вряд ли больше, чем мне. Но, возможно, молодость и красота — это всего лишь морок, наведенный с помощью темных сил. А еще она, ни капли не стесняясь, носила мужские штаны и мужской же камзол! Никогда раньше мне не доводилось видеть юную особу, одетую столь неподобающим образом. Ответ господина Глена разобрать не удалось — он легко развернул мое тело прямо в воздухе и прикрылся им как щитом, оказавшись таким образом за моей спиной. — Тебе не одолеть меня, глупец. — Девушка рассмеялась. — Даже если ты выпьешь десяток таких же юнцов, как этот! Шея, сначала абсолютно нечувствительная, начала саднить, да и дышать с каждым мгновением становилось все труднее. Похоже, упырь при укусе впрыскивал какой-то яд, чтобы жертва не чувствовала боли и не сопротивлялась. В одной из отцовских книг я читал, что именно так на далеком востоке охотятся самые опасные змеи. Сейчас же действие отравы ослабело, и чувствительность начала возвращаться. А вместе с ней вернулись и трезвость мысли, и жажда жизни! Я не хочу умирать, а значит, стоит хотя бы попытаться спастись. И единственный мой шанс — клинок бургомистра. — Все, что нужно, уже сделано. — Диалог между темной во всех смыслах красавицей и господином Гленом продолжался, но мне по-прежнему были доступны реплики только одной из его сторон. — И если ты убежал с севера, не думай, что север не придет за тобой! Я попытался ткнуть интерфектора клинком в руку, которой он меня удерживал, и выяснил, во-первых, что вслепую орудовать кинжалом не очень удобно, а во-вторых, что перед использованием стоило вытащить его из ножен. Единственным результатом, которого удалось добиться, стал бросок, отправивший мое тело в недалекий полет. Хорошо еще, что чувствительность вернулась не до конца и, когда я посшибал собой многочисленные ящики и бочки, было хотя бы не так больно. — …знал, что на севере тоже поработали вы! — Интерфектор Глен буквально выплевывал слова, и, рань они в прямом, а не переносном смысле, девушка уже была бы мертва. Восковая пробка при падении вылетела из одного уха, и теперь я прекрасно слышал все, что говорили порождения зла. — Мне интересно одно, упырь. — Голос у девушки был звонкий, под стать внешности. — Как тебе удается скрывать свою сущность от братьев? Ведь они должны чуять тебя издалека… Однако Господин Глен, похоже, окончательно утратил интерес к разговору. Он бросился на красавицу с обнаженным клинком, разбрасывая на пути всякий хлам. Я же старался отползти к стенке, видя спасение в бегстве. Главное, что кинжал бургомистра по-прежнему у меня и не придется оправдываться из-за потери казенного имущества. Девушку порыв противника, кажется, абсолютно не напугал. Она только сделала какой-то замысловатый жест пальцами левой руки, а потом громко сказала: — Стой! Воздух вокруг вздрогнул, кровь в висках застучала, и я замер как вкопанный, недотянув до выхода совсем чуть-чуть. А вот господин Глен оказался покрепче меня — приказ остановил его не полностью, и он продолжал идти вперед. Но медленно — так, будто двигался по шею в воде. — Скольких ты выпил, интерфектор? — Похоже, упырь смог удивить девушку. — Два десятка? Три? Молодая кровь пьянит, не правда ли? Не дождавшись ответа, красотка сделала несколько неторопливых шагов в сторону лестницы, и тут ее взгляд упал на меня. — Ты! — новый жест. — Встань! Сопротивляться этому было просто невозможно. Да я и не пытался, если начистоту. — Клинок. Достань. Рукоять легла в ладонь, и я скинул ножны прямо на земляной пол. Надеюсь, не потеряются. — Коли. В шею. Его. Интерфектор при моем приближении забился, словно муха в паутине — движения стали быстрее, но девушка не дала ему шанса. Краем глаза я видел, как ее пальцы плели узор из странных фигур. Вокруг ощутимо похолодало — кажется, даже пошел пар изо рта. Но сейчас это удивляло меньше всего. — Замри! — Не слова, какой-то рык. — Замри! И хотя приказ был адресован не мне, сердце провалилось куда-то в район живота, и из глаз потекли слезы. А интерфектор Глен, кажется, не мог пошевелить даже ресницами. Он так и замер, уставившись в одну точку, и покорно принял десяток ударов клинком в незащищенную шею. Иногда я промахивался, и тогда острие с веселым звоном отскакивало в сторону, не в силах пробить кольчугу. А когда чужая воля перестала давить, словно десяток мешков с мукой, я повалился на землю рядом с мертвым упырем. — Не буду тебя убивать, малыш. — Девушка склонилась над нашими телами. — Раз уж ты мне помог. Дам тебе насладиться зрелищем из первых рядов. И, улыбнувшись напоследок, она быстрым шагом поднялась по лестнице. А я долго лежал и не мог понять, какого цвета ее глаза? Карие или голубые? Солнце уже склонилось к горизонту, когда стражники наконец отважились зайти внутрь нехорошего дома. — Глянь-ка, — удивился один. — Это чего, наш Норри интерфектора, что ли, укокошил? — Странно, но выходит так. — Другой пытался разжать руку и забрать у меня клинок. — Еще и ножик не отдает! — И чего с ним теперь будет, как думаешь? — Первый поправил съезжавший шлем. — А чего тут думать? — В проходе появился бургомистр. Наверное, только он и мог загнать сюда стражу. — Суд и казнь, что же еще… Но неприятные известия пока не сильно тревожили меня. Интереснее было другое — все-таки карие или голубые? ГЛАВА 3 Конечно, мне не поверили, что господин интерфектор сам оказался упырем, а темная тварь приказала мне его убить. Да и кто бы поверил? Тем более, когда стражники отважились подняться на второй этаж, оказалось, что там никого и нет. А ведь я отчетливо помнил, что девушка в мужском платье пошла именно туда. — Допрашивается писарь Норвуд Грейс, от роду семнадцати полных лет, сирота. — Городской дознаватель, старичок Сельдингер, быстро пробормотал предписанное городскими уложениями и сразу приступил к допросу: — Значит, вы вдвоем с господином интерфектором зашли в дом, который был предварительно оцеплен стражей? Задавался этот вопрос далеко не в первый раз. — Ваше беспристрастие, я ведь уже отвечал! — Руки сковали специальными кандалами из черного серебра, покрытого вязью защитных символов. — Да, мы зашли вдвоем, а остальные остались снаружи, но в самом доме интерфектор обернулся упырем, а девушка, которая… Дознаватель слегка хлопнул морщинистой дряблой ладонью по столу, прерывая мой рассказ. — Во-первых, юноша, не надо так частить. — Сельдингер указал на мастера Фонтена, записывающего каждое слово. — Писарь не успевает. А во-вторых, отвечайте на поставленный вопрос четко: да или нет. Не нужно мне этих лишних подробностей… Итак? — Да, ваше беспристрастие, мы вошли только вдвоем. — Я окончательно сник и, наклонив голову, уставился на стол. На потемневшей и потрескавшейся от времени поверхности кто-то из стражников нацарапал несколько бранных слов. Допрос продолжался с утра и, скорее всего, закончится только поздним вечером — вон на табурете уже приготовлен десяток пузатых свечей. В общем, все пойдет точно так же, как шло последние три дня, — меня не будут слушать, мне не будут верить, и никакой погони за порождением зла, само собой, организовано не будет. — А вот стражники… — Дознаватель переворошил несколько бумаг в поисках имен. — Дэвид и Росс показали, что никого, кроме вас и покойного, в доме не обнаружили. А в ваших руках имелся клинок, который вы, между прочим, не хотели отдавать! Бургомистр, когда заметил царапины на металле клинка, так ругался, что даже слег на несколько дней в постель и в ратуше пока не появлялся. Оно и к лучшему — иначе до казни я мог просто не дожить, настолько управитель города был зол. — Наверное, темная колдунья запудрила им головы, — устало ответил я уже в тысячный раз. — Ее приказов невозможно ослушаться, понимаете? Она могла просто сказать, чтобы они ее не замечали, и все! А сама, наверное, сидела на втором этаже и посмеивалась… Господин Сельдингер слушал эти объяснения со скучающим видом, мастер Фонтен точно так же их записывал, и всем присутствующим, включая меня, было очевидно — дело идет к пыткам. Радовало одно — палач у нас такой же дряхлый, как и дознаватель, а значит, пытать будет так же, как тот расследует. — Нахождение в доме неизвестной особы не подтверждается никакими другими свидетельствами, кроме ваших! — Обвисший подбородок старичка задрожал от возмущения. — Более того, сам господин бургомистр подтвердил в личной беседе со мной, что никакой девушки в доме не было. А еще он сказал, что вы, молодой человек, склонны выдумывать небылицы и вполне способны на убийство. И поэтому веры вам никакой нет! Честно говоря, услышав сказанное, я просто опешил. Нет, управитель города бывал со мной строг, но никаких действительных оснований для подобного отношения не было. А уж подозревать меня в склонности к душегубству он не имел ни малейшего повода. И если раньше я все-таки не мог воспринимать всю эту ситуацию всерьез, то теперь предстоящая казнь не казалась мне маловероятным событием. От накатившего страха заныло в животе. Но оказалось, что поддержка у меня есть. У двери, которую никто, конечно, не охранял, раздался негромкий голос, и из мрака коридора вышел закутанный в темный плащ мужчина. — Вы зря не слушаете парня. — Говоривший был совсем немолод, но крепок. В нем чувствовалась твердость. — Похоже, он умнее всех вас… Хоть и совсем юнец. Господин Сельдингер напряженно сглотнул и, чуть-чуть привстав со стула, робко спросил: — А вы кто, собственно, будете? Мужчина — назвать его стариком не поворачивался язык — сделал несколько неспешных шагов и вместо ответа сбросил с плеч тяжелый плащ, под которым оказалась длинная кольчуга. В этом не было бы ничего удивительного, кабы не легкая дрожь над металлом, похожая на марево в жаркий день. Броня была целиком сделана из черного серебра. Никаких других представлений не требовалось — иметь такую вещь мог только интерфектор, причем высокого ранга. От накатившего облегчения мне почему-то захотелось разреветься. Не знаю, что со мной, ведь я не пролил ни одной слезинки даже на похоронах отца. Грейсы не плачут — так он меня учил. Интерфектор заметил мое состояние, понял его и объяснил с печалью в голосе: — Перепады настроения — это последствия встречи с упырем. — Из-за отравы, которую он впрыскивает в кровь жертвы? — Я поспешил поделиться своим предположением. Мужчина вызывал какую-то необъяснимую симпатию. — А ты правда умный парень. — Печаль смешалась с удивлением. — Откуда узнал про токсин? — Догадался. — Похвала незнакомца была очень приятна. И я уже почти решился спросить, кто та девушка из дома, но понял, что даже не знаю, как зовут незнакомца. — Скажите, господин, как мне к вам обращаться? — Меня зовут Бернард. — Мужчина с тоской посмотрел прямо мне в глаза. — Бернард Глен. И упырь, которого ты убил, был моим сыном… Я испугался. По-настоящему! Не знаю, почему, ведь в словах не было ни капли угрозы, только печаль и тоска… Но меня просто затрясло, отчего кандалы на руках стали елозить по поверхности стола. 
Рейтинг: 5/6
| |
| Всего комментариев: 0 | |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ rel="nofollow" Регистрация | Вход ]
[ rel="nofollow" Регистрация | Вход ]