Александр Кальнов. Кто я?

Часть первая.

К чему бы это?

Где-то в Океании.

Остров.

Время неопределенно.

 

– Как же болит голова! – мысленно произнёс юноша, медленно и аккуратно приподнимаясь от земли на руках. Тяжелая на ощущение голова пошла кругом, к жаждущему воды горлу подкатил приступ тошноты, и юноша бессильно лёг на тёплую землю, поросшую сочной травой и папоротниками.

– Где я, кто я? – раздавались отдаленные мысли в больной голове, в которой царил информационный хаос, и казалось, все синапсы между нейронами готовы были взорваться в момент осознания реальности.

Полежав еще несколько минут, парень ощущал, как голова потихонечку начала просветляться. Сам он в эти минуты параллельно пытался привыкнуть к яркому солнечному свету, пробивавшемуся через огромные зеленеющие пальмовые листья, высившиеся на стройных и серых, уходящих в голубое небо стволах тропических деревьев.

– Кажется, я не дома… – подумал про себя молодой брюнет, исказив на лице гримасу недовольства – дома деревья явно другие! А какие они должны быть? Ох, чёрт, а где мой дом-то?

Без ответа на эти мысленные вопросы молодой человек в очередной раз попытался привстать, и снова ощутил резко накатившую боль не только в голове, но и во всём теле. Ощущение было такое, как будто на тебе только что отработали удары профессиональные боксеры и каратисты, а после разминки тебе влили пол литра текилы и выдавили в горло парочку лимонов. Кровеносные же сосуды и капилляры в голове отбивали резкую чечётки.

Кое-как перевернувшись на спину, юноша зажмурился от ярких солнечных лучей и сразу же ощутил на лице их теплые прикосновения. С каждой минутой становилось всё жарче. Привстав на локтях и стабилизировав зрение, он начал потихонечку фокусироваться на пространстве вокруг себя. И здесь он сильно удивился.

То, что он увидел своим, ещё пока смутным взором, никак не воспроизводилось у него в памяти.

–…откуда? – невнятно пробубнил юноша, едва шевеля языком от сухости во рту.

Вокруг царил мир дикой природы. Высокие пальмы вздымались к голубому безоблачному небу, раскинув широкие листья, и шелестя ими от налетающего ветерка. Папоротники и разнообразные яркие растения, которым он и названия припомнить не мог, делали пространство вокруг похожее на сад Эдема. Птицы летали над пальмами, а в траве стрекотали и копошились жуки.

Поводив взором ещё с минуту другую и окончательно стабилизировав фокусировку, Сокольский начал осматривать себя на предмет травм и увечий. Одет он был в странные цветастые шорты, едва доходившие до колен. Местами они были порваны и грязные, то ли от земли, то ли от краски, или вообще от машинного масла. Смотря на их потрёпанный вид, юноша неожиданно для себя вспомнил побережье, белоснежный песчаный пляж и далеко идущую девушку в лёгком ярком парео.

«…и вот она бежит к нему по белоснежному песку, оставляя за собой вереницу следов, а он стоит и ждет её, широко улыбаясь всей душой. На нем всё те же цветастые шорты, ещё пока целые и в приличном виде, и такая же колоритная футболка. И вот эта высокая стройная девушка уже близко, и он хочет что-то крикнуть ей, и…» – В этот момент воспоминание так же внезапно оборвалось с приступом колкой боли, как и возникло в голове.

– К чему бы это? – тихонько вымолвил вслух парнишка, исказив лицо от боли. Аккуратно потрогав больной затылок, и нащупав там шишку, юноша подумал – кто она? Кто я?

Ниже шорт картина целостности ног удивила его – они были в царапинах и ссадинах. Переведя удивленный взгляд на свои руки, юноша, подметил тоже самое – ссадины, синяки, многочисленные мелкие порезы со свернувшейся кровью. От констатации увечий все раны сразу же дали о себе знать, начав зудеть и чесаться. На левом плече имелась простецкая повязка, сделанная из части рукава, который отсутствовал на левом плече грязной и так же хаотично порванной футболки. Потрогав перевязку, юноша ощутил под ней неприятную колкую боль.

– Да уж, красавчик! – сказал сам себе юноша и выдавил подобие ироничной недовольной улыбки.

Медленно встав и покачавшись на ещё не окрепших ногах, он начал озираться в пространстве вокруг себя. Жарко и влажно.

– Добро пожаловать в джунгли! – сказал он сам себе, поняв, сколько разнообразной растительной зелени вокруг, но суть картины не менялась – вокруг не было ни души.

Заметив просвет по правую руку от себя, он начал пробираться через кустарники и высокую траву. Сверху шелестели пальмовые листья, ноги щекотала трава, в которой бегали жучки разных видов, а где-то впереди слышался шум прибоя, и с каждым пройденным шагом он становился более отчетливым, донося запах соли.

Пройдя метров двадцать, он вышел-таки из окутавших его словно туман пальм и кустарников, и очутился на широком песчаном побережье. Открывшаяся его взору картина, заставила его на мгновения забыть о боли и молча, с благоговением созерцать её безмятежный вид. Белый песчаный пляж уходил в обе стороны вдоль всего побережья и терялся за выступами и поворотами берега. Волны, накатывавшие на песок белыми барашками, приносили запах соли и мелкие брызги, а унося с собой не только частицы песка, но и негативные мысли, недоумение и хаос из вопросов, которое сейчас испытывал молодой человек, стоя босиком на теплом белоснежном песке. Обернувшись назад, юноша увидел бесчисленные кокосовые пальмы, высившиеся к кристально чистому голубому небу и клонившиеся к песку. Пальмы, будто сговорившись, выставили живой щит против бескрайнего бирюзового водного пространства.

– Походу я умер, но я в раю… – подумалось ему, однако резкий порыв боли в замотанном левом плече вернул его в суровую реальность, и он выдавил вслух, морщась от неприятной боли – нет, в раю боли точно не бывает.

– Окуни руку в воду, соль быстрее затянет рану… – послышался приятный женский голос за спиной, и парень не то от испуга, не то от удивления резко повернулся, непонятно зачем чуть пригнувшись.

– Помочи, это поможет – сказала юная девушка, смотря на паренька карими глазами с легким прищуром.

«Удивлению, похоже, сегодня не будет предела» – подумал юноша, всё ещё находясь в диком напряжении. Перед ним стояла высокая стройная девушка в чёрном купальнике. Её спокойный, но в тоже время проницательный и изучающий взгляд был направлен на него. Чёрные вьющиеся волосы хаотично ниспадали на плечи. Но картина тела ниже плеч удивила юношу. Несмотря на её стройную форму тела, девушка была покрыта ссадинами и мелкими царапинами, а на левом боку имелся здоровенный синяк. Он задержал взгляд на синяке дольше, чем положено, как будто пытаясь вспомнить, кто она, как она его получил, и что вообще произошло, происходит?

– Это случилось во время падения вертолета – ответила незнакомая особа, проследив за взглядом паренька, нацеленным на синяк на плоском загорелом животе. Вздохнув, она выдала дружелюбным тоном – вообще-то нам с тобой повезло, мы ещё легко отделались.

Юноша посмотрел ей в глаза своим удивленный карим взглядом, откровенно выражающим полное недопонимание сложившейся ситуации, окружавшей его своей безумно живописной природной красотой.

– Ах да, прости, я совсем забыла – незнакомка слегка замялась, подошла ближе и протянула руку для знакомства – я София, можешь называть меня Софи.

– А я… меня зовут… я не помню… – расстроено сказал юноша, запинаясь и пытаясь вспомнить своё имя. От безрезультатности на его лице исказилась печаль, и он спросил – кто ты Софи, и что здесь происходит?

– Тебя зовут Александр Сокольский – сказала София мягким, дружелюбным тоном – мы с тобой потерпели крушение на вертолете, который перевозил нас из пункта А в пункт Б для последующего дознания и вероятной ликвидации. Мы нейтрализовали пилотов, но во время потасовки один из них вывел из строя систему управления машиной. Мы рухнули в океан. Но нам повезло, в километре от места падения находился ближайший остров, и мы доплыли до него.

Юноша округлил глаза, пропустив факты через себя. Однако, эта информация лишь разожгла костерок вопросов, который с каждой минутой превращался в испепеляющий мозг кострище.

– Но я не помню ничего такого! – ответил изумленно Сокольский, вглядываясь в красивые карие глаза Софии, и переводя взгляд на залитое солнцем и жарким влажным воздухом белое песчаное побережье, без единой живой души на нём – ты меня разыгрываешь?!

– Ага, конечно! – улыбнувшись, ответила София, и обвела взглядом себя и Алекса – порезы и ссадины я аккуратно нанесла сама, ради поддержания розыгрыша. Нет, мой юный друг по несчастью, это суровая реальность. Нам пришлось бежать из-под заключения.

– Из-под заключения? Чьего? Мы преступники? – так же удивленно спросил Алекс, вдыхая соленый запах и ощущая привкус самого океана у себя в легких.

– Долгая история – философски ответила София и села в позу лотоса на белый песок. Посмотрев на Алекса снизу-вверх, она заключила в очередной раз его внутреннюю силу и красоту, и, похлопав ладошкой по теплому песку, тихонько сказала – присядь, есть разговор.

Сокольский сдался на милость красивой девушке, и молча присел рядом, обхватив колени руками, уставившись задумчивым нахмуренным взором в бескрайний океан и ощущая то, как солнце припекает черноволосую голову.

Вдруг в памяти всплыла картина раннего дня.

 

«Его бесцеремонно выволокли из прохладного бетонного помещения, и долго тащили по лабиринту коридоров, затем на лифте доставили куда-то на поверхность. Там было так же жарко, как здесь, но запах воздуха казался иначе. После недолгой паузы его затолкнули в вертолёт. Спустя долгое время, прошедшее после взлёта, с его головы сдёрнули чёрный мешок. Тут-то он впервые увидел её – незнакомку. Он и она, скованные наручниками, расположились на сиденьях вертолета. Юноша смотрел на двух вооруженных охранников азиатской внешности, сидевших напротив них. Рядом с ним сидела София, и как ему казалось в тот момент, она была в полуобморочном состоянии, при этом что-то бормотавшая про себя невнятно, блуждая по салону вертолёта мутным взоров. И вдруг она посмотрела на него с ясной решительностью и хладнокровием. Глаза её моментально вспыхнули хладнокровным огнём, породившим действия. Юноша инстинктивно и мгновенно всё понял. София, у которой руки были в наручниках за спиной, резко высвободилась. Оттолкнувшись от сиденья, он молниеносным ударом ладонью загнала сломанную переносицу охранника в мозг, пробив черепную коробку. Тот моментально скончался, даже не успев понять, что произошло. Другой охранник, спохватившись за оружие со зловещим лицом, разворачивал свой карабин HK416 с укороченным стволом, но София успела отбить ствол. Тот пару раз пальнул в сиденье рядом с Алексом, разрывая со свистом воздух. Запах пороха ударил внос, ещё больше обострив чувства. София ударила охранника тыльной стороной ладони по шее сбоку, а потом сзади, и охранник, горланя что есть мочи, неуклюже повалился на пол в проходе между сиденьями. Он, Алекс, сидя с завязанными руками за спиной, казалось беспомощный, зажал шею охранника между ног и резко начал дергать ими из стороны в сторону. Наёмник крикнул что-то невразумительное, но послышался хруст шейных позвонков, и тело худощавого азиата обмякло. Два пилота слишком поздно поняли суть ситуации, к тому моменту как София быстро схватила карабин одного из убитых наёмников и, мгновенно прицелившись, одним выстрелом разнесла голову второго пилота, забрызгав лобовое стекло кровью и частиками мозга. Чёрный вертолёт без опознавательных знаков начал болтаться из стороны в сторону, ибо первый пилот был в полном замешательстве, он пытался что-то сказать в микрофон и одновременно управлять винтокрылой машиной, несущейся на высоте не более двадцати метров над поверхностью волн. София, недолго думая метнулась через сиденья в проходе в кабину пилота и приставила ещё тёплое дуло карабина к шее человеку, управляющему винтокрылой машиной. Тот что-то пролепетал на азиатском языке, и София грозным тоном приказала ему на том же диалекте. Пилот выхватил из кобуры пистолет и выстрелил в приборную панель несколько раз, прежде чем пуля из карабина Софии прошила шею, перебив позвонки. Послышалось бульканье крови в горле, и через несколько мгновений пилот свесил безжизненную голову на грудь.

– У нас проблемы! – прокричала в тот момент София, хватаясь за рычаг управления вертолетом. Но машина начала стремительно падать к водной глади океана, издавая леденящий душу сигнал тревоги.

– Уже понял! – ответил в тот момент Алекс, просовывая скованные наручниками руки через ноги, чтобы те оказались впереди, а не за спиной. Юноша спросил – что дальше?

София ему ответила – Похоже, нам придется немного искупаться! Держись! – и, нажав пару кнопок на приборной панели, она открыла входную боковую дверь. Затем Алекс через открытую боковую дверь увидел быстро надвигающийся голубого цвета волны. Послышался окрик Софии о том, чтобы он схватился за что-нибудь покрепче, затем резких удар машины о водную гладь, скрежет металла, звук раскалывающихся лопастей, молотящих по воде как мясорубка, удар головой о перегородку кузова, брызги соленой воды, заливавшей глаза, нос и горло, и мрак, окончательно завладевший сознанием на тот момент»

 

Вернувшись из размытых воспоминаний в солнечную, тёплую реальность, окутанную прекрасной природой и безмятежностью, Александр повернул голову влево, посмотрел на сидящую рядом красивую юную девушку, и тихо сказал ей – так значит, ты спасла мне жизнь? Спасибо Софи.

– А, пустяки! Накормишь меня вкусным ужином! – ответила София, глядя вдаль горизонта – ты мне тоже помог с тем охранником. У тебя превосходная реакция, несмотря на временную амнезию. Саша, на самом деле падение с вертолета эта не самая большая наша с тобой проблема. Мы с тобой не заключенные беглые преступники, а пленники. Если ты не помнишь, то я была агентом под прикрытием. Работая в АНБ,¹ на самом деле я служила целям другой не менее важной секретной организации в той стране, откуда родом ты, да и тоже. Моей задачей служило недопущение проникновения информации о моём родном агентстве в структуру разведывательных агентств и подразделений Соединенных Штатов Америки. Помимо всего прочего я занималась сбором информации в различных сферах, интересующих моё родное агентство.

– У этого твоего агентства есть название? – спросил с недоверием Сокольский, изучая взглядом красивую загорелую брюнетку, всё ещё думая, что его разыгрывают, и где-то сейчас хихикают за кадром – и кто ты на самом деле? Кто я такой?

– Понимаю твоё волнение…– мягко проговорила София, повернувшись к юноше и посмотрев на него ответным изучающим взором. – Нас с тобой взяли в плен. Меня за то, что я иностранная шпионка и то, что я помогала тебе. А тебя пленили за то, что ты якобы русский спецагент, прибывший на тайный аукцион инноваций, с целью уничтожить всех собравшихся, выкрасть технологию, которую собирался продать один очень нехороший человек.

– Ты говоришь загадками Софи! – ответил Алекс, ничего толком не понимая. Он перевел взгляд к океану, и волнам, накатывающим на песчаное побережье, подмывая песок и принося новый. Попытавшись вспомнить хоть что-нибудь из рассказанного ею, он смущенно выдал – мне это ничего толком не объясняет.

– Он или играет великолепную партию, пытаясь проверить меня на тройной фальшь, либо ему дана установка вести меня до Москвы в безызвестности. Или на самом деле у него амнезия? – подумала про себя София и решила проверить, спросив вслух по-испански – Cómo la cabeza?

– Duele es más pequeños – инстинктивно ответил Алекс по-испански на вопрос Софии «как голова?» и перешел на русский – Болит меньше. К чему ты заговорила по-испански?

София решила в данной ситуации действовать не так, как велит свод правил и разум профессионального секретного агента, а так, как велит женское сердце и предшествующие этому обстоятельства. Она сказала – Саша, я пытаюсь понять тебя, играешь ли ты передо мной искусную роль. Или же ты на самом деле тот, кем являешься в обыденной жизни, или ты тот, которого случайно или намеренно впутали в очень серьезные и опасные игры за превосходство над технологией, которая по силе и философии своей может повергнуть человечество в хаос. На самом ли деле ты потерял память или ты проверяешь меня на предмет доверия. Вспомни кто я!

Сокольский, услышав данное изречение, медленно встал, повернулся к Софии и посмотрел ей в красивые глаза сверху вниз.

– Сейчас я хочу лишь одного – хладнокровно и жестко проговорил Алекс, пытаясь угомонить бурю эмоций и хаос вопросов, которые дрались за право первого вырваться в пространство из его внутреннего мира – узнать кто я такой на самом деле, несмотря на то, какая бы информация меня не ждала. Хочу знать, что происходит, чтобы понять, как из этой ситуации выпутаться!

София, будучи обученным специалистом, не только по рукопашному бою, свободно владеющим дюжиной языков и многочисленными навыками, способностями секретного агента, имела большой опыт в проведении дознания у подозреваемых, она могла раскалывать людей на раз. То, что она увидела в юноше, услышала в его не напущенной интонации, и более того почувствовала, дало ей ответ на её вопрос – он не исполняет чужую роль! И его не запрограммировали на ведение шпионажа относительно меня, и он не двойной агент. Он настоящий, и ему можно доверять и нужно попасть в родные стены агентства. Теперь это моя первостепенная задача!

Быстро встав рядом с Сокольским, и посмотрев на него нескрываемо изучающим взглядом, София мягко сказала – прости, я тебя проверяла на предмет подлинности личности и ситуации с потерей памяти. Я хотела понять, не успели ли те учёные на закрытом объекте, куда нас увезли вначале, запрограммировать тебя на ведение разведывательной деятельности относительно наших будущих действий и моего прошлого.

– А-а-а, как ты сложно говоришь! Я же тебе сказал, что я не помню, кто я такой! – с долей злости в голосе ответил Алекс, у которого саднило плечо и во рту пересохло – мне и так непросто всё сейчас понимать и как-то отвечать тебе. Мозг пылает, а тело ломит как после пьяной драки по утру! К чему такие сложные фразы и игры на проверку доверия? Если не доверяешь мне, убей меня прямо сейчас, у тебя неплохо получается.

– Прости, но в мире разведки одних сказанных слов порой недостаточно. – Грустно ответила София и вспомнила то, как питая интерес и увлечение к агенту из АНБ, она чуть не получила от него же пулю несколько дней назад. Тогда она вынуждена была раскрыться, отпустить легенду, которую вела много лет² и спасать Александра из рук агента АНБ. Посмотрев грустным взглядом на юношу в цветастых шортах, София добавила – иногда люди играют так умело, что могут тебя этими играми убить!

– Понимаю – ответил Сокольский, оглядевшись на склонившиеся к песку зеленеющие пальмы, их раскидистые листья, на залитую солнцем береговую линию. Он ощущал это яркое солнце, как оно беспощадно пекло не только голову, но и все открытые части тела, накаляя их едва ли не до предела.