Правильный лекарь 12

Мы всё так же молча, каждый в своих мыслях, сели в машину, и Валера неторопливо покатил по скользким буеракам в сторону выезда с территории. Следующий пункт нашего задания – Финляндский вокзал. Грязь с колёс автомобиля Валера стряхнул по пути, как следует разогнавшись не первом же прямом участке дороги. Его лихачество правда чуть не сыграло с нами злую шутку, на повороте колёса повели себя не очень хорошо, нас неплохо занесло, и мы вылетели на встречную полосу. Хорошо, что в первом часу ночи там никого не оказалось. Мы с Катей дружно охнули во время заноса.

– Простите ребята, – сказал Валера. – Видимо плохо колёса отряхнул. Больше не повторится.

Возле Финляндского вокзала ни души, что нам и надо. Валера всё равно не стал рисковать, проехал немного мимо и только потом остановился.

– Кстати, – сказал он, обращаясь ко мне и доставая из-за пазухи сложенный вчетверо лист бумаги. – Вот подробные инструкции к дальнейшим планам.

– Спасибо, – сказал я, запихивая лист в карман. – Ты уезжай тоже запутанным путём, на всякий случай.

– Скорее всего нас найдётся кому подвезти, – ухмыльнулся я. – Через десять минут сюда машин понаедет, мама не горюй.

– Ладно, – кивнул Валера. – Удачи вам, ребята.

Мы обошли здание вокзала и вышли на перрон первой платформы. Третья скамейка с юга. Здесь якобы сидела пропавшая магичка. Я представил себе, насколько серьёзными магами должны быть похитители, особенно учитывая два новых амулета, висевших на шее у Марии. Связываться с такими в реальности мне бы особо не хотелось.

Я нашёл подходящую щель между досками, с силой воткнул туда заготовленную записку. Пусть она пока пропитывается влагой, а я начну теребить нервы контрразведке. Раз Мария должна была в ближайшее время поступить туда на службу, то с них сразу и начинать, нет большого смысла звонить в полицию.

Волконский ответил на звонок не сразу, и я набрался терпения.

– Что случилось, Александр Петрович? – спокойным, но довольно бодрым голосом спросил Михаил Игоревич, точно ещё не спал.

– У нас проблемы, – сказал я и выдержал паузу, но князь молчал и ждал продолжения. – Мария пропала! Точнее её похитили.

– Похитили боевого мага? – в спокойном голосе советника прочиталось некоторое удивление. – Александр Петрович, вы ничего не путаете? Может быть, вам приснился нелепый сон?

– Я сегодня спать ещё не ложился, – сказал я шумно и учащённо дыша. Специально перед тем, как звонить присел раз пятьдесят. – Я сейчас на Финляндском вокзале.

– Удивительно, – пробормотал Волконский, но уже начал проникаться ситуацией. – И что вы там делаете?

– Похитители подбросили мне записку, чтобы я приехал сюда один, не обращаясь в полицию, но я решил приехать с Катей для уверенности, – продолжил я, меряя широкими шагами платформу, чтобы моё наигранное волнение выглядело более убедительно. – Когда я пришёл на платформу в назначенное время, здесь уже никого не было, а в скамейке торчала записка. Они пишут, что я не выполнил требования и девчонку больше не увижу.

– А почему не позвонили в полицию? – спросил Волконский. – Вы им не доверяете?

– Отчего же, доверяю, – ответил я. – Павел Афанасьевич хороший человек и у него достаточное количество хороших сотрудников, но тут случай неординарный, скорее всего похитители – сильные маги. Я поэтому и взял с собой Катю, как хозяина души. Ваши сотрудники наверняка лучше заточены под такое дело.

– Это да, – задумчиво произнёс Волконский. – Стойте там, никуда не уходите.

– Хорошо, – сказал я, нажал “отбой” и убрал телефон в карман за пазуху. Потом обратился к Кате: – Сейчас понаедут.

– Хотела присесть, уже ноги не держат, – сказала Катя и вздохнула. – Да скамейки все сырые.

– Лучше не сидеть, а ходить из стороны в сторону, – сказал я. – Так мы будем выглядеть более правдоподобно в глазах контрразведчиков. Надо чтобы мы выглядели взволнованными.

– Я уже не могу ходить, – пожаловалась Катя. – Я ногу натёрла.

– Тогда стой на месте и оглядывайся по сторонам, а я пройдусь вдоль платформы, – сказал я и широким шагом направился в противоположный конец.

До конца платформы оставалось шагов двадцать, когда я вспомнил про записку в скамье. Чуть ли не бегом отправился назад и успел её вытащить, когда с визгом тормозов подъехала первая машина. Причём почти прямо на платформу. Насколько я помню, небольшой декоративный заборчик должен был помешать въехать не пешеходную зону, значит они его снесли. Волнение мне изображать уже не приходилось, оно пришло само собой, только причина теперь была другая. Чтобы сохранить самообладание, я начал выполнять дыхательные упражнения.

Среди тех, кто буквально выскочил из машины, Волконского не было. Скорее всего он подъедет чуть позже. Или вообще не подъедет, а будет ждать меня в местном управлении. Четверо мужчин, вылезших из машины, быстрым шагом направились к нам. Так и подмывало поднять руки, но это совсем ни к чему.

– Господин Склифосовский? – задал вопрос один из них. Видимо начальник группы.

– Да, это я, – дыша немного чаще обычного, ответил я.

– Майор Алексей Горячев, – представился он и показал удостоверение. – Михаил Игоревич поручил мне обеспечить вашу безопасность. Придётся немного подождать, пока приедет следственная группа. Они осмотрят место, зададут несколько вопросов.

– Вы не замёрзли? – поинтересовался майор, пока его люди осматривались и занимали позиции вокруг нас. – У нас в машине есть хорошие пледы.

– Мне не надо, – покачал я головой. – Сестре моей предложите. Может у вас стульчики складные есть? У неё нога болит, а скамейки сырые.

– Капитан! – обратился Горячев к одному из своих сотрудников. – Принеси два пледа из машины.

Разведчик помоложе метнулся к служебному автомобилю и быстро прискакал обратно. Один плед он накинул Кате на плечи, а второй несколько раз сложил пополам и положил на скамейку.

Катя поблагодарила за заботу, села и со стоном вытянула ноги. Надеюсь, что она больше играет и не всё так плохо.

Майор не задавал мне никаких вопросов, лишь продолжал сканировать взглядом здание вокзала и другие платформы. Минут через пять подъехало ещё три машины и оттуда, как вспугнутые тараканы, во все стороны высыпали сотрудники в одинаковых плащах, распределяясь по всей территории вокзала. Один из них неторопливой и важной походкой направился прямо ко мне, кивнув по пути Горячеву, застывшему в воинском приветствии.

– Подполковник Смирнов, – представился он, но показать удостоверение не потрудился. – Что это у вас в руках? Та самая записка?

– Эту я нашёл здесь, написана тем же почерком, – сказал я, протягивая её офицеру, потом достал из-за пазухи первую, более мятую. – А эта прилетела в окно.

Смирнов внимательно изучил обе, ухмыльнулся и покачал головой.

– Убьют они, ага, конечно. Если бы собирались убить, то мы нашли бы здесь труп, а не записку. Вы здесь видели кого-нибудь, когда пришли?

– Понятно, – кивнул Смирнов и снова начал озираться. – А где вы нашли записку с угрозами?

– Вот здесь, – сказал я и подошёл к следующей скамейке.

– Проверь, – сказал подполковник мужчине, стоявшему позади него.

Я даже не заметил, как он подошёл. По внешнему виду этот сотрудник контрразведки был самым старшим из приехавших. На вскидку я дал бы ему лет шестьдесят. Испанская бородка с обильной проседью, но по-военному подтянут и энергичен. Он подошёл к скамейке и протянул к ней открытую ладонь.

– Здесь несколько часов назад была маленькая девочка с сильным магическим фоном, – сказал мужчина. – И был кто-то ещё одарённый, но след нечёткий.

– Спасибо, – сказал Смирнов. – Значит она действительно была здесь, это не обман. Осталось только понять, что они действительно хотели. А звонков или сообщений на телефон не было, Александр Петрович?

– Нет, – ответил я. – Всё, что у меня есть – только эти две бумажки.

– От бумаги тоже есть фон этой девочки, – вклинился в разговор пожилой мужчина. – Скорее всего она была рядом.

– Что делать? – обратился я к подполковнику. Своё имя он так и не озвучил. – Я уже места себе не нахожу!

– Прекрасно вас понимаю, Александр Петрович, – кивнул офицер. – Мои люди пока продолжат поиски здесь и в окрестностях, а вас с сестрой отвезут в управление, Михаил Игоревич уже ждёт.

– Я бы хотел вместе с вами участвовать в поиске, – начал я настаивать.

– Вам этого делать точно не стоит, поверьте, – сказал он и снисходительно улыбнулся. – Так что езжайте.

Я изобразил печаль и покорность, следуя за выделенным нам в сопровождение сотрудником. Катя довольно убедительно прихрамывала на левую ногу, и я поддерживал её, как мог. Надеюсь, что она именно изображает хромоту. Нас посадили на заднее сиденье одной из машин, двое из контрразведки сели вперёд, машина шустро развернулась, и мы поехали в сторону Литейного моста.

– Что с ногой? – спросил я тихонько у Кати, когда мы проезжали по мосту и шум двигателя и колёс отражаясь от чугунных перил, заглушали наш разговор для впередисидящих.

– Да всё нормально, не переживай, – улыбнулась она. – Я же на лекаря учусь, с такой мелочью разобралась сама. Теперь это просто удачная попытка вызвать сострадание.

– Понял, – улыбнулся я в ответ, убедившись, что на меня не смотрят в зеркало заднего вида. – Не перепутай только ногу, на которую хромаешь.

– Не перепутаю, там теперь специально стелька под пяткой загнута, поневоле хромать получается.

К моему удивлению, мы проехали мимо главного управления полиции дальше по Литейному проспекту, пересекли Невский и повернули на Стремянную улицу. Правильно, с чего это я взял, что разведчики должны базироваться там же, где и полиция? Вовсе не обязаны. Мы остановились возле обычного на вид жилого дома перед вполне обычной парадной, на которой не висело никаких табличек. Этот факт меня немного насторожил, сначала я подумал даже, что мы приехали на какую-нибудь конспиративную квартиру, но потом понял, что это и есть главное управление контрразведки в Санкт-Петербурге. Внутри не было квартир, вместо них привычные длинные коридоры с кабинетами по обе стороны. В один из таких кабинетов, на двери которого был только номер, нас и привели.

Я сразу отметил качество интерьера, которое что в коридоре, что в кабинете, здесь порядком выше, чем в управлении полиции. За массивным резным столом сидел Волконский, на столе уже стоял чай на три персоны, какие-то печенья и Тульские пряники. Последние, кстати, я в этом мире видел впервые, но, почему-то сразу понял, что это они.

– Как вы, Александр Петрович? – сочувственно спросил советник императора, пригласив жестом нас с Катей за стол.

– Стараюсь держаться, Михаил Игоревич, – сказал я. – Но даётся это с трудом. Хоть она мне даже не родственница, но всё равно успела стать близким человеком и мне её судьба далеко не безразлична.

– Понимаю, – кивнул он, скорбно сжав губы, словно речь уже идёт о самом плохом. – Выпейте горячего чаю и расскажите теперь мне все подробности, что вам известны.

Я кивнул с благодарностью, отхлебнул крепкого чая и первым делом впился зубами в Тульский пряник, испытав жуткую ностальгию.

– Я пытался позвонить ей вечером, – начал я свой душевный рассказ, не выпуская пряник из рук, – но её телефон почему-то был не в сети. Решил позвонить на следующий день. Уже собирался лечь спать, как в приоткрытую форточку прилетел камушек, завёрнутый в бумагу, стукнув по раме, потом покатился по полу. Я бросился к окну, но там уже никого не было. А может я просто не увидел, темно ведь уже было, двенадцатый час.

Дальше я рассказывал всё по утверждённому плану и согласно оставленным Марией инструкциям, с которыми я успел познакомиться, пока ждали приезда спецов на Финляндском вокзале. Волконский слушал внимательно, но, как мне показалось, с некоторым недоверием. Своё волнение за саму затею я старательно выдавал за волнение за жизнь и здоровье магички. На мой взгляд получалось весьма правдоподобно. Через пару минут нотка недоверия из взгляда начальника контрразведки исчезла. Не исключаю даже, что Катя в какой-то мере постаралась.

– М-да, – покачал головой Волконский, когда я закончил говорить и дрожащей (это было ловко симулировано) рукой поставил пустую чашку на стол. – Совершенно неожиданно. Она ведь в воскресенье уже должна была прийти сюда и подписать контракт.

– Да уж, всего-то нескольких дней не хватило, – произнёс я и горестно вздохнул. – Была бы уже в безопасности. Я не понимаю, что происходит, вроде бы уже всех заговорщиков переловили, кому ещё надо искать проблем на свою голову?

– Ох, Александр Петрович, – грустно ухмыльнулся Волконский. – Этого добра всегда хватает и никогда не закончится. Иначе не было бы необходимости в нашей службе. Благодарю за своевременную информацию и езжайте-ка вы домой, на вас смотреть грустно. А мы займёмся поисками. Обещаю, мы её из-под земли достанем и всех, кто это всё затеял. Так что можете спать спокойно.

– Вряд ли это возможно, – сказал я, покачав головой и медленно встал из-за стола.

– Вы уж постарайтесь, у вас завтра, то есть уже сегодня, сложный рабочий день. Пациенты, студенты, всем нужно ваше внимание.

– Я, пожалуй, не смогу работать в такой ситуации, – совсем убитым голосом произнёс я. – Если это возможно, хотелось бы участвовать в поисках.

– А вот этого точно не стоит делать, – дружелюбно улыбнулся Волконский. – Пусть этим занимаются специально обученные люди, а вы несите жителям Санкт-Петербурга здоровье и новые знания, это у вас получается просто отлично.

– Спасибо, – кивнул я, тяжко вздохнув, – постараюсь.

– Вот и славно, – снова улыбнулся Волконский. – А теперь ступайте. В коридоре уже ждёт офицер, он отвезёт вас домой, пока мосты не развели.

Мы с Катей попрощались с князем, показав ему на прощание свои грустные мины и вышли в коридор. Напротив кабинета и правда стоял мой ровесник в штатском, который отлип от дорогой отделки стены и пригласил нас следовать за ним. Кстати, я заметил, что в мундирах здесь нет ни одного человека, я не увидел ни одних погон сегодня. Вполне логично, предпочитают не светиться. Мы сели на заднее сиденье автомобиля, который выехал на Невский проспект и плавно, но довольно шустро повёз нас в сторону дома.

Волконский упомянул про разведение мостов, а я ни разу этого здесь ещё не видел. У нас люди едут за тысячи километров на это посмотреть, а я уже считай полгода живу в Питере, а этим зрелищем насладиться не удосужился. Вот сейчас закончится вся эта канитель и обязательно сходим с Настей посмотреть. А сейчас пока не об этом надо думать, а о том, чтобы с нашей рискованной затеей всё прошло гладко, как по маслу.

Про то, что я не смогу уснуть, я Волконскому, естественно, наврал. Спать теперь хотелось, хоть стреляй. Я с большим трудом раздирал глаза, чтобы не заснуть прямо в машине. Катя заметила мои страдания, коснулась пальчиками виска, и я воспрял, с интересом разглядывая засыпающий город. По улицам неспешно катились редкие машины, по тротуарам спешили домой единичные пешеходы, свет в большинстве окон уже не горел.

Я попросил водителя остановить машину возле ворот, чтобы никого не потревожить звуком двигателя. Полвторого ночи я в этой жизни ещё никогда домой не возвращался. Мы с Катей потихоньку открыли дверь и вошли в дом, в котором не спал только рыжий комок шерсти. Котангенс был в шоке, что в его ночном единоличном царстве ещё кто-то не спит, но в целом был рад встрече, начал тереться об ноги и громко мурчать. Катя взяла его на руки и мурчание стало ещё громче.

– Как твоя нога? – спросил я шёпотом. – Помощь точно не нужна?

– Нет, всё в порядке, – так же тихо ответила она и демонстративно прошлась по прихожей босиком.

Я показал ей большой палец, и мы крадучись начали подниматься на второй этаж. Рыжий так и ушёл в Катину комнату, находясь у неё на руках, а я вошёл в свою. Желание забраться под одеяло было просто непреодолимым, но я собрал волю в кулак и всё же занялся медитацией с золотым амулетом, эту процедуру пропускать нельзя ни под каким предлогом. Именно такое отношение к процессу и способствует более быстрому прогрессу, чем у моих коллег.

Глава 2

Будильник утром хотелось убить самым жестоким образом, порвать на части и скормить собакам. Давненько я так тяжело не просыпался. Самое сложное, но очень полезное – встать сразу, только не резко. Посидеть минутку на кровати, потом в душ. Сколько раз замечал, если сразу не встал, а нажал на отсрочку будильника, то и встаёшь более разбитым и времени на сборы у тебя меньше, ну и зачем этот самообман? Все люди разные, конечно, а мне лучше так.

Прохладный душ меня окончательно взбодрил, заставив окончательно проснуться. Лёгкая утренняя зарядка, после которой уже можно одеваться и идти на завтрак. Катя выглядела так, словно её подняли, но забыли разбудить. Мама смотрела на нас непонимающим взглядом, пытаясь понять, что не так и, похоже сделала свои выводы.

– Такое впечатление, что вы провели ночь за карточным столом, только Саша выиграл, а Катя проиграла, – сказала мама, вглядываясь в наши выглядящие столь по разному физиономии. – Так что у вас там случилось?

– Да всё нормально, мам, – сказал я ей, приветливо улыбаясь. – Не спалось вечером, вышли погулять, погода хорошая, ну и заболтались далеко за полночь.

– А я и после этого долго заснуть не могла, – добавила Катя. – Что-то не спалось. А утром еле встала, пять раз будильник переставляла.

– А я тебе сколько раз говорил, что так не надо делать, – поучительным тоном сказал я сестре, а она в ответ подарила мне взгляд, словно смотрела на душевнобольного. – Лучше сразу по будильнику встать и пойти умыться, тогда всё будет хорошо.

– Я так не могу! – эмоционально ответила Катя. – И я тебе уже говорила, что мне так неудобно.

– Так, дети, не ссорьтесь! – сказала мама, чуть повысив голос. – Этого ещё не хватало. Сегодня пятница, последний рабочий день на неделе, а в субботу можно и отоспаться.

– Так и сделаем, мам, – улыбнулся я. – Но мы не ссорились.

– Ну да, как же, – усмехнулась мама, продолжив намазывать нежный паштет на хрустящую гренку.

Пусть так считает, зато мы отвлекли внимание, уведя по ложному следу. Я позавтракал первым и встал из-за стола. Катя встала вслед за мной, но еда в её тарелке осталась почти нетронутой. Ещё одно отличие нашего с Катей утра в том, что я считаю, что завтрак нужен организму больше всего, больше, чем обед, а тем более ужин. А Катя завтракает без аппетита или не завтракает вовсе, как сейчас. Сколько пытался до неё донести, что это неправильно, но ВОЗ и ныне там.

– Позвони Волконскому, – сказала Катя, когда мы садились в машину. – нужно показать своё беспокойство.

– То, что на самом деле есть, показать несложно, – ухмыльнулся я. – Только я сначала выеду со двора, чтобы у родителей не возникало ненужных вопросов.

Я проехал квартал, свернул в проулок и остановился, доставая телефон из кармана. Волконский ответил практически сразу. Голос его был бодр и полон энергии. Вот, что значит закалённый организм, я даже немного позавидовал.

– Доброе утро, Александр Петрович, – сказал князь, ответив на вызов. – Пока, к сожалению, никаких новостей. Наши ребята прочесали к утру весь Питер вдоль и поперёк, два наряда отправились на север по ходу железной дороги, но нигде никаких следов. Есть следы в области привокзальных складов, но там её тоже нет, видимо содержали какое-то время в одном из ангаров, потом куда-то увезли.

– И что теперь делать? – взволнованно спросил я.

– А что делать, пока будем искать дальше, – ответил князь. – Или её прячут где-то у нас под носом, или увезли далеко. Наш эксперт почувствовал её след в южном направлении, но там она в последний раз была не позже шести часов вечера, а на Финляндском вокзале она была в десятом часу вечера, так что с юга она приехала, а не уехала на юг.

– Всё правильно, – подтвердил я его предположение. – Она в последнее время жила в загородном имении Насти Вишневской, готовила его к нашей свадьбе.

– О, а у вас, Александр Петрович, скоро свадьба? – заинтересованно спросил Волконский. – Замечательно!

– Да где же замечательно, – грустно усмехнулся я. – Если с Марией вдруг что-то случится, то ни о какой свадьбе не может быть и речи. Я ведь говорил уже, она нам, как родная.

– Хм, это я понял задолго до того, как вы мне в первый раз это сказали, – сказал Волконский. – Из того самого разговора, после которого она принесла вам личное дело прабабушки. Вы не переживайте так, Александр Петрович, уверен, что она найдётся. Убивать её никто не собирается, это уже очевидно, значит мы её найдём.

– Ох, мне бы вашу уверенность, Михаил Игоревич, – сказал я. – У меня сердце не на месте и какие-то нехорошие предчувствия.

– Это потому, что вы не выспались, Александр Петрович! – хохотнул князь. – Поверьте старому разведчику, всё будет хорошо. Я в этом практически уверен. Так что приступайте к своей работе, а мы занимаемся своей. Если к вам возникнут вопросы, я позвоню.

– Спасибо вам, Михаил Игоревич, успокоили хоть немного, – сказал я и вздохнул так, чтобы он слышал. – Поеду на работу, постараюсь отвлечься. Если будут какие новости, пожалуйста, сообщите!

– Не извольте сомневаться, Александр Петрович! – жизнерадостно ответил князь. – Я своего лечащего врача, даже можно смело сказать моего спасителя, не подведу.

– Спасибо! – сказал я, уже улыбаясь. – Бог в помощь!

Я нажал отбой и убрал телефон в карман. Утренняя миссия выполнена, теперь спокойно работаем и пару раз надо будет позвонить, чтобы про меня не забывали и не думали, что я просто сижу спокойно и жду.

– Я слышала, он что-то говорил про склады? – спросила Катя.

– Ну и найдут, – пожал я плечами. – Это им ничем не поможет.

– А что если они решат его разобрать? – продолжила Катя. – Просто так, из любопытства.

После этих слов у меня всё похолодело, а по спине пробежали ледяные мурашки.

– Сплюнь, – буркнул я, представляя уже последствия такого вмешательства спецслужб.

– Не обращай внимания, это я так, себе, – пробормотал я.

Только я невероятными усилиями стабилизировал своё настроение, и одна случайная фраза заставила рухнуть всю эту конструкцию, словно карточный домик. Ехать сейчас на склады и проверять состояние портала – абсолютнейшая глупость, лучше тогда просто пойти к Волконскому и всё рассказать. Да и мало что изменит, проверить это сейчас или немного позже. Немного успокаивало, что все документы и чертежи по строительству портала хранятся у Виктора Сергеевича, только я не особо уверен, что удастся воспроизвести его самостоятельно.

Рабочий день начался вполне обычно, с утра никаких сюрпризов. Илья решил ещё попрактиковаться на пару со мной. Чтобы он как следует набил руку, я ушёл в глухую оборону, то есть дежурил на периферии, вылавливая эмболы, которых становилось всё меньше, а на последнем пациенте я не обнаружил ни одного.

– Всё-таки для меня пока сложно так менять спектр и мощность потока магической энергии в зависимости от плотности и размеров бляшек, – Сказал Юдин, когда вышел пациент. – Но я стараюсь, надеюсь, что ты заметил.

– Конечно заметил, – ответил я. – С этим было всё чисто, мне ничего ловить не пришлось.

– Правда? – спросил Илья и расцвёл в улыбке. – Я уже настолько привык к своим неудачам, что даже не понял этого. Тогда с понедельника попробую работать сам, без ассистента.

– Послушай, Илья, – начал я, положив ему руку на плечо. – Меня нисколько не напрягает работать с тобой в паре. Да, мы так обслуживаем меньше пациентов в единицу времени, зато у нас стопроцентно хороший результат и никаких осложнений. Ты подумай ещё, а то может на следующей неделе вдвоём поработаем, пока не будешь полностью в себе уверен.

– Хорошо, я подумаю, – сказал Юдин и крепко пожал протянутую ему руку. – Спасибо тебе, Саш.

– Всегда пожалуйста, – ответил я. – Ты мой друг. А теперь пошли обедать. Как там, кстати, дела со свадебным платьем?

– Рассказал вчера маме, – сказал Илья, когда мы уже шли по коридору в сторону лестницы. – Плакала. Согласилась на голубое. Осталось только теперь свести их вместе, но Лиза сказала, что пока ей некогда, куча дел, хотя какие у неё дела, я так и не понял.

– Не тяни время, придумай что-нибудь, – посоветовал я. – У вас-то в отношениях всё в порядке?

– Более чем, чёрная кошка не пробежала, между нами.

После обеда у меня оставалось небольшое окошко перед лекцией, я закрылся у себя в кабинете, сказал Прасковье, чтобы никого не пускала и позвонил Волконскому.

– Михаил Игоревич, есть что-то новое? – спросил я. – Я прекрасно понимаю, что если бы вы её нашли, то сообщили бы мне, а значит не нашли, но может есть хоть какие-то зацепки?

– Не работается вам спокойно, да, Александр Петрович? – спросил князь.

– Места себе не нахожу, – сказал я вполне честно. – Постоянно об этом думаю.

– Надо уметь абстрагироваться от проблем и событий, на которые вы повлиять никак не можете, – поучительным тоном сказал Волконский. – Доверьте работу профессионалам и постарайтесь увлечься работой настолько, чтобы вам некогда было думать о чём-то другом.

– Спасибо, я постараюсь, – неохотно согласился я и положил трубку.

Теперь позвоню ему после лекций, чтобы помнил, что я всё-таки переживаю. А я теперь и на самом деле переживаю, причем гораздо больше, чем до последнего телефонного разговора с Волконским. Так, начинаем дыхательную гимнастику, три-четыре. Всё равно предпринимать пока ничего нельзя, надо ждать. Сделав несколько глубоких вдохов и медленных выдохов, я отправился в лекционный зал.

Учебный процесс я уже освоил не хуже удаления небольших образований, чтение лекции меня особо не напрягало, нужный материал выучен наизусть. Даже если в какой-то момент отвлекусь и запутаюсь, на каждую лекцию у меня есть подробный конспект, заглянув в который я тут же восстановлю нить повествования. Вопросы студенты задают в основном одни и те же, ответы на них заготовлены и выдаются мгновенно, но всё равно иногда задают вопросы, которые на мгновение вводят в ступор.

– Скажите, а какой вообще смысл от этой техники? – спросил один обучающийся, возрастом чуть за тридцать. – Для меня не составляет труда сделать всё это традиционным способом и не надо мудрить с этими вашими тонкими потоками.

– Если для вас это не составляет проблем, тогда зачем вы пришли изучать мой предмет? – немного насторожился я, вспоминая своего стажёра в Ярославле, который пытался меня убить.

– Это не моё решение, – невозмутимо сказал мужчина. – Я приехал устраиваться на работу, а мне сразу предложили пройти обучение, и вот я здесь, только не совсем понимаю зачем.

– Предлагаю ваш вопрос решить индивидуально, – сказал я. – Останьтесь после лекции, мы с вами поговорим.

– Хорошо, – сказал лекарь и так же невозмутимо кивнул.

Я следил за его выражением лица и глазами, но не увидел того, что видел у лекаря, оказавшегося наёмным убийцей. Никакого презрительного или сканирующего взгляда я не заметил. Обычное спокойное, даже немного скучающее лицо. Надеюсь, что это ложная тревога. Однако всё равно стоит перестраховаться.

Когда я ответил на все вопросы после лекции, обучающиеся поблагодарили, попрощались и вышли. Все кроме него. Я к тому времени успел отправить Кате сообщение, и она должна сейчас находиться поблизости. В подтверждение моих мыслей пришло сообщение от Кати, что она стоит в коридоре и ситуация под контролем.

– Слушаю вас внимательно, – сказал я. Чуть не вырвалось “молодой человек”. Смотрелось бы по меньшей мере нелепо, физически я сейчас младше него лет на десять.

– Я хотел сказать, что традиционного подхода к лечению заболеваний и травм мне вполне хватает, – сказал мужчина. – Я делаю это всё практически не напрягаясь. Поэтому, если основная суть метода кроется только в экономии магической энергии, то мне это ни к чему.

– Если я правильно понимаю, переломы крупных трубчатых костей вы лечите за пару минут, верно? – спросил я.

– Примерно так, – спокойно кивнул он. Я не чувствовал от него никакой исходящей угрозы.

– А с сосудами работаете? – решил я уточнить.

– Что именно вы имеете ввиду? – спросил он, приподняв левую бровь.

– Удаление атеросклеротических бляшек и восстановление кровотока по артериям.

– Но это же технически невозможно, – сказал он, глядя на меня удивлённо. – Воздействие потоком энергии на бляшки вызывает их разрушение и эмболизацию мелких периферических артерий, что неминуемо ведёт к гангрене.

– Вот поэтому здесь никак не обойтись от тонких потоков с изменяемым на ходу спектром и мощностью, – сказал я, не сдерживая победной улыбки. – Если есть желание, я могу этому научить.

– Был бы премного благодарен, Александр Петрович, – сказал он и улыбнулся. Теперь он смотрел на меня с искренним уважением, как на крутого наставника.

“Всё чисто, я ушла,” – пришло мне от Кати сообщение на телефон. Вот и замечательно, хотя я это и так уже понял, а сестра лишь подтвердила.

– Давайте договоримся так, вы полностью проходите курс обучения, чтобы хорошо понимать эту методику, а стажироваться будете лично у меня, идёт?

– Да, конечно, спасибо, Александр Петрович! – он довольно улыбнулся, пожал мне руку и вышел из аудитории.

Для себя я решил потом уточнить в какую клинику он устроился на работу, что там не разбираясь отправили одного из сильнейших лекарей на учёбу, куда по распоряжению Обухова в первую очередь должны направлять наоборот самых слабых. Если они настолько невнимательно относятся к новым сотрудникам, значит можно безболезненно оттуда уйти, а Боткину такой сотрудник как раз нужен.

После лекций я снова уединился у себя в кабинете и набрал Волконского, надо продолжать игру. Я специально поднимался на второй этаж прыжками через две ступеньки, чтобы немного сбить дыхание, хотя не особо получилось. Наверно надо было несколько раз на третий этаж и обратно. Советник ответил не сразу.

– Слушаю вас, Александр Петрович, – сказал князь, ответив на вызов. Голос его сначала был немного раздражён, но потом быстро успокоился. – Если я правильно понял, то вы по тому же вопросу, верно?

– Верно, – сказал я и демонстративно вздохнул. – Вы уж простите меня за беспокойство, просто уже нет сил, нервы подводят. У меня какое-то нехорошее предчувствие.

– Если честно, Александр Петрович, – Сказал Волконский, выдержал паузу и тоже вздохнул. – У меня тоже нехорошее предчувствие. Что-то здесь не так, не нравится мне всё.

После этих слов я почувствовал, как по спине невидимый пастух гоняет стадо мурашек. Побегав между лопаток, они вылезли на шею и на затылок, подняв там волосы дыбом. Так, Саша, это может быть просто провокация, а может и вообще ничего не значит, просто они не привыкли, что им так долго не удаётся найти человека.

– И что же теперь? – спросил я растерянным дрожащим голосом. – Я вам хотел всё-таки предложить свою помощь, может быть Катя сможет засечь её местоположение?

– Она уже готова с нами сотрудничать? – невинным голосом спросил князь.

– Это вряд ли, – пробормотал я. – Мы разговаривали с ней об этом, она категорически против.

– Странно, – протянул Волконский и в его голосе снова послышалось недоверие. – А мне она говорила совершенно противоположное. Сказала только, что родители не хотят отпускать, но этот вопрос она уладит и придёт на службу.

Я прекрасно понимал, что Катя не могла такого сказать, она не стала бы этого скрывать от меня, только от родителей до поры до времени. Волконский блефует и играет со мной в свою игру. Вообще-то странно, я вроде ничем ему не навредил и не высказывал напрямую своё недовольство по этой теме.

– Затрудняюсь вам что-то на это ответить, Михаил Игоревич, – ответил я, стараясь не затягивать паузу. – Она не рассказывала никому о таких подробностях. Просто сказала, что вы её ждёте, но не сейчас.

– Ясно, – тон голоса князя несколько изменился, как мне показалось, в лучшую сторону. – Если для вас не составит труда, подъедьте к нам в управление, вы же запомнили адрес?

– Всё правильно, – подтвердил Волконский. – Вас остановят на входе, скажите, что ко мне и представьтесь. На всякий случай паспорт под рукой. Сами понимаете, у нас вход не свободный.

– Догадывался, – сказал я. – Тогда кладу трубку и еду.

Глава 3

Положив телефон на стол, я призадумался. Сначала хотел поехать один, но раз уж я предлагал свою помощь с участием Кати, тогда её надо брать с собой. “Жду вас” сказал Волконский, звучит двояко, может он меня одного ждёт, чтобы в том числе и о ней поговорить. Пока я размышлял, дверь кабинета открылась и зашла Катя.

– Прасковья не хотела меня пускать к тебе, – сказала она немного обиженно. – Но я смогла её убедить, что ты ждёшь меня.

– Бедная Прасковья, – пробормотал я, округлив глаза.

– Да я её без участия дара убедила, – усмехнулась Катя и махнула на меня рукой. – С ней всё в порядке. Ну что едем?

– Домой, – пожала она плечами. – А ты куда хотел?

– Иногда уже хочется, чтобы ты знала всё, что я думаю, – сказал я.

– Я же говорила тебе, что не хочу лезть к тебе в голову, – сказала Катя и улыбнулась.

– Мы едем к Волконскому? – удивлённо спросила сестра.

– Ну вот, совсем другое дело! – сказал я, улыбаясь. – Да, снова едем в управление. Думаю, только на сотрудниках свой дар использовать не надо, хорошим может не закончиться.

Мы вышли из госпиталя и сели в машину. Погода только усугубляла мрачное настроение порывами ветра и струями дождя, бьющими в лицо. От крыльца до микроавтобуса всего-то метров двадцать, а мы успели промокнуть. Чтобы не замёрзнуть, пока доедем, я включил печку на всю.

Что вполне ожидаемо, нас остановили на входе и хотели уже развернуть, но я сказал всё, как просил Волконский и нас, проверив документы, пропустили, указав на кабинет, где нас ждут.

– Как раз чайник только вскипел, – вместо приветствия сказал князь. – Смотрю согреться вам не помешало бы, зуб на зуб не попадает. Да вы присаживайтесь, не стесняйтесь. Ваши любимые пряники, кстати, ещё остались.

Советник поставил на стол широкую вазу с Тульскими пряниками и ещё одну с зефиром. Потом поставил на стол три чайные пары и налил чай. Странно, что он делал это сам, а не “специально обученные люди”.

– Вам есть, что сказать, Михаил Игоревич? – спросил я, припав к чашке с чаем, забыв даже про пряники.

– Мне, к сожалению, особо нечего, Александр Петрович, – спокойно и невозмутимо сказал Волконский, отхлёбывая горячий чай из чашки. – А вот вам точно есть, что мне сообщить.

– Но мы уже рассказали вам всё, что знаем, – пожал я плечами. – Добавить больше нечего.

– Ну да, это официальная версия чисто для меня и нашей службы, – всё в той же интонации продолжал князь. – Но меня она уже не интересует, мне нужна правда, которую вы от меня скрываете.

– Не совсем понимаю, о чём вы говорите, – произнёс я, изображая искреннее удивление.

– Александр Петрович, почти сотня человек выворачивает город и пригороды наизнанку. Мы уже должны были найти Марию, даже если её сожгли и от неё остался только один целый волосок. Этого, к моему удивлению, до сих пор не произошло.

– Поэтому я и предлагаю вам нашу помощь, – сказал я, стараясь играть в ту же дудку и не выдавать нарастающее волнение. Ежу понятно, что он догадывается, что происходит на самом деле, но шанс завершить миссию так, как мы распланировали, ещё существует. – Катя может почувствовать её издалека.

– Верю, что может, – кивнул он и как-то грустно посмотрел мне в глаза. – А ещё я не верю, что вы не знаете, где она находится. Именно поэтому вы так и рвётесь помочь её найти. Потому что вам её искать не надо.

Я предпочёл промолчать и подождать, что он скажет дальше. Теперь уже точно известно, что наша затея потерпела фиаско. Волконский в свою очередь молча сверлил меня взглядом, ожидая, когда я начну рассказывать. Молчать дальше не имело смысла, только провоцировать его на применение ко мне мастера души, чтобы вытащить информацию насильно.

– Александр Петрович, о вашей затее я никому не скажу, иначе мои подчинённые просто разорвут вас на части, – сказал Волконский, потом вытащил из-за пазухи знакомого вида кристалл и положил на стол. – Без этого она ведь не сможет вернуться обратно, я правильно понимаю?

Приглядевшись, я узнал кристалл, накапливающий энергию для работы портала. Пока я им задумчиво любовался, рядом лёг красный кристалл, который находился внизу портала. Именно его я прикоснулся, чтобы разрядить портал. Катя сидела бледная, как первый снег. Наверно большого труда ей стоило не подавить разум советника, чтобы беспрепятственно уйти. Как и я она понимает, что это бессмысленно.

– Едем? – спросил князь, прервав затянувшуюся паузу.

Катя встала вслед за мной. Волконский накинул плащ и шляпу указав нам жестом идти вперёд, справедливо рассудив, что сбегать мы не будем. Юлить и оправдываться больше не имело смысла. В микроавтобус мы сели втроём, он с собой больше никого не взял, значит доверие всё-таки не утрачено.

Всю дорогу до складов мы ехали в напряжённом молчании. Только когда уже приехали на место, князь решил заговорить.

– Я в принципе догадываюсь о мотивах и причинах такого поступка, – немного сдавленным голосом сказал Волконский. – Но я хотел бы услышать это от вас, Александр Петрович. Может Мария и является фонтаном идей, который, я не исключаю, шокировал даже вас, но инициатором наиболее вероятно являетесь именно вы.

– Михаил Игоревич, – начал я и прокашлялся, чтобы прочистить горло. – Я высоко ценю и уважаю ваш высокий интеллект и не вижу большого смысла в признаниях, вы знаете всё и так, без меня.

– И всё-таки, – сказал Волконский, глядя мне в глаза.

– Я не хочу расставаться с сестрой, – прямо сказал я. – Продемонстрировав бессилие вашей службы и наши возможности, я хотел доказать, что сами мы справимся лучше.

– Вы же понятия не имеете, с чем вы собрались справляться, – тихо произнёс князь. – Вы понятия не имеете, что из себя представляет этот дар и насколько он ценен для тех, кто плюёт на закон и империю.

– Это не совсем так, Михаил Игоревич, – взяла на себя слово Катя. – Елена Андреевна немного открыла мне глаза на варианты развития моего будущего. Она дала мне свои записи, которые я внимательно изучаю.

Я заметил, как резко заинтересовался этой темой Волконский, особенно, когда услышал слово “записи”. Катя могла бы спокойно влить ему в голову нужную информацию, но она не стала рисковать и применять на должностном лице свои возможности.

– Теперь я знаю, что с этим даром делать и как его развивать, так что сотрудничество со спецслужбами – это не единственно возможный вариант развития и существования. Я могу найти себя и в обычной жизни.

– Вы, наверное, удивитесь и можете мне не поверить, но я об этом знаю, – грустно улыбнулся Волконский. – Просто по вполне понятным причинам, для меня и ведомства в целом было бы выгодно иметь такого сотрудника, как вы, Екатерина Петровна.

– Но вы же мне сказали при встрече, что у меня просто нет выбора! – дрожащим голосом высказала Катя.

– Для благого дела информацию бывает вполне приемлемо немного исказить, – ответил Волконский. – Эта версия правдоподобно объясняла, почему вы все эти годы не видели свою прапрабабушку.

– Мы оба с вами молодцы, – подвёл я итог. – И у обоих цели оправданы, лично для каждого.

Я вошёл внутрь ангара и включил свет. Было заметно, что здесь побывали с обыском, весь скудный скарб был перевёрнут кверху дном. Я открыл шкаф, рамка портала не пострадала, но на месте не было ни одного кристалла. Я обернулся к Волконскому, он держал все нужные кристаллы на вытянутой руке. Поставить их на нужные места не составило труда и перепутать сложно, так как они отличались по размеру и количеству граней.

Теперь оставалось только напитать портал энергией, и я начал делать это первым. Кристалл под моей рукой начал блекло светиться, медленно, но, верно, разгораясь всё ярче. Потом меня сменила Катя, влив большую часть своего запаса энергии. Когда она закончила, я ещё медитировал. Совершенно неожиданно для меня и сестры в пополнении запаса энергии портала решил принять участие и сам Волконский. Под его рукой кристалл разгорался чувствительно быстрее.

На полный заряд портала нам хватило всего два круга. Сиреневые сполохи волновались в ожидании путешественника между мирами. Боюсь даже представить ёмкость ядра Михаила Игоревича, но оно точно в разы больше моего, несмотря на все мои успехи.

– Она сказала включить портал и просто ждать, – сказал я. – Она обитает где-то рядом, когда увидит портал, сразу вернётся обратно.

– И как долго ждать? – поинтересовался Волконский, присев на край кровати, на которой когда-то лежало тело, в которое вселился Валерий Палыч.

– Вообще она сказала, что не надо сидеть ждать, – вспомнил я. От волнения у меня эта информация совсем вылетела из головы, хорошо, что вспомнил. – Она просила положить на стол телефон, и она позвонит, когда вернётся.

– Лучше бы завершить этот процесс побыстрее, – сказал Волконский. Я просто поражался его спокойствию. Видимо сказывается внушительный стаж на очень сложной работе.

– А если туда заглянуть и позвать её? – предложила Катя. – Ведь она может сходить туда и обратно, значит любой может. Давайте я туда загляну.

– Я туда загляну, – твёрдо сказал я, придержав за локоть сестру, которая уже собиралась уйти в портал.

Я подошёл к колышущейся сиреневой поверхности и представил себе бездну пространства, которую можно преодолеть, шагнув туда. У меня всё это в голове не укладывается. Я раньше когда-то мечтал, чтобы у меня был такой портал, чтобы, искупавшись утром в море, оказаться вовремя на работе.

– Саш, ты чего, испугался что ли? – озабоченно спросила Катя.

– Нет, – сказал я, обернувшись к ней, и улыбнулся. – Всё в порядке. Я скоро вернусь. Подкормите портал, пожалуйста.

Лицо у Кати вытянулось, когда она догадалась, что я хочу сделать, она хотела мне что-то сказать, но не успела, я смело шагнул вперёд.

Помню фантастические фильмы, где люди шагают в портал и их уносит чёрная воронка в пучину звёзд, потом выбрасывает в другом, невероятно далёком от начальной точки месте. Никакой воронки и вращения не было. Лишь несколько мгновений в абсолютном мраке и холоде и моя нога уже ступила на твёрдую поверхность.

Я находился в подземелье, как и говорила Мария. Скудное освещение комнаты обеспечивалось проникающим сквозь наполовину заваленное камнями окошко под потолком. Каменная кладка местами покрыта мхом. Полуистлевшая дверь висела на петлях, как напоминание о былом величии, лишь частично загораживая проход. Магичка говорила, что портал будет где-то совсем рядом от того места, где она будет некоторое время отсиживаться. Не в этой комнате, это точно, здесь ничего похожего я не увидел. Позади меня бледно мерцала сиреневая пелена. Пока я на неё смотрел, яркость несколько увеличилась, значит Катя начала пополнять запас энергии портала. Молодец.

Осторожно миновав грозящую рассыпаться дверь, я вышел в широкий длинный коридор. Осталось определиться, куда идти. Сделаю, как обычно – правило правой руки для выхода из лабиринта. Следующая дверь лучше сохранилась и была наглухо заперта, возможно, Мария скрывается именно здесь. Я постучал и приложил ухо к двери, тишина. Я начал внимательно разглядывать дверь и до меня дошло, что её не открывали много лет. На полу перед дверью толстый нетронутый слой пыли, а по всему периметру мох и тонкий налёт плесени, плавно переходившей с косяка на полотно двери. Сюда она точно не входила.

Я уже собирался просто позвать Марию, чтобы не искать, но в этот момент нашёл комнату, где она обитала. Я узнал рюкзак, который валялся в дальнем углу и спальный мешок на полу именно того цвета, что был привязан к рюкзаку снизу. Самой магички в комнате не было. Значит куда-то вышла, надо идти искать. Вот тебе и заглянул называется. Я вышел обратно в коридор, мрак которого местами нарушался отсветами из смежных помещений. Зато в дальнем конце было значительно светлее, я решил пойти туда. Звать я так и не стал из-за опасения обрушения старинной каменной кладки.

Коридор впереди уже можно было рассмотреть. Я выключил фонарик в телефоне, сжал крепче трость правой рукой и смело шагал вперёд. Впереди был тупик, но часть сводов валялись на полу небольшим каменным завалом, свет шёл сверху, наверняка именно туда мне и надо, там можно выбраться на поверхность.

Моя одежда не очень подходила для карабканья по каменной осыпи, но переодеваться я точно не пойду. Здесь было намного теплее, чем в Питере и я решил оставить плащ и шляпу прямо здесь на большом обломке кладки, всё равно предстояло возвращаться к порталу. И вот наконец-то я увидел небо чужого мира, обычное голубое небо, а не зеленоватое или сиреневое, никакой экзотики.

Последний рывок и я стою на руинах крепости, которые обильно поросли травой и вьюнами. На улочках между рухнувшими домами и на самих кучах камней росли незнакомые деревья, пели чужие птицы, но кровь пили самые обычные комары, которые набросились на меня, как на долгожданный обед. Пока я отмахивался от назойливых насекомых, вдалеке послышалась ругань, причём голос был детский, знакомый, слова только непечатные, непривычные для речи ребёнка. Похоже у Марии какие-то проблемы.

Я осторожно спустился с кучи камней на поросшее травой подобие булыжной мостовой и быстро, но осторожно пошёл на голос. Клинок я вытащил из трости и теперь у меня в руках было подобие рапиры с рукояткой в виде головы льва, сама трость в левой руке. По пути вливал энергию в магические кристаллы, чтобы быть готовым метать молнии при необходимости.

Обойдя одно из самых уцелевших зданий, которое было разрушено лишь наполовину, я увидел неожиданную картину. Впереди была небольшая площадь, над которой возвышалось засохшее дерево. На нём метрах в семи над землёй сидела та, которую я искал, а внизу кружила стая крупных чёрных волков. Навскидку их было десятка два. Тут и там валялись трупы их собратьев, магичка просто так сдаваться не собиралась, но силы её покидали. Она сидела на толстом сучке и вцепилась в ствол дерева, закрыв глаза.

Волки прыгали вверх, пытаясь дотянуться до неё и прыгали достаточно высоко, шкрябая когтями по засохшему стволу. Слава Богу, дотянуться у них не получалось. Марию надо срочно спасать, она похоже обессилела и может в итоге свалиться на радость голодным зверям. Я влил в кристаллы клинка максимальное количество энергии и собирался уже открыть беглый огонь шаровыми молниями, когда сзади меня окликнули.

– Саша, подожди! – неожиданно услышал я голос сестры. Настолько неожиданно, что я чуть не подпрыгнул.

Этого ещё не хватало, я же просил меня подождать там, ну зачем она полезла в портал? Её услышал не только я, но и стая волков, которые сразу увидели другую, более доступную добычу. Магичка никак не отреагировала и не шевелилась, наверно была уже без сознания. Стая чёрных монстров, а такого размера волков по-другому и не назовёшь, развернулась в нашу сторону и начала неторопливо наступать, медленно сокращая расстояние. Уверенности, что я смогу сразу столько укокошить у меня не было.

– Подожди, говорю! – крикнула Катя, приближаясь ко мне сзади. – Я сама с ними разберусь, а ты медитируй, копи энергию.

Я кивнул, но направленный на стаю искрящийся клинок опускать не стал. Свободной энергии в воздухе здесь было мало, но я начал жадно поглощать то, что есть. Стая медленно приближалась, утробно рыча, скаля огромные зубы и вздымая чёрную, как смоль, шерсть на загривке. Катя подошла и встала рядом со мной. Она подняла вперёд руки, и волки сразу остановились. Вместо голодной ярости на мордах появилась неуверенность. Они перестали рычать и скалиться, вздыбленная шерсть приняла обычное положение.

Катя так и стояла недвижимо, как изваяние, даже не моргала, а звери начали поскуливать и вертеть мордами, словно кого-то потеряли или хотели посоветоваться с соседом, что делать с этими людишками, стоит ли их вообще трогать. Беспокойство в стае нарастало, потом волки один за другим начали вскидывать вверх морды, жалобно воя, и, один за одним, начали покидать стаю и трусцой убегать куда-то в сторону, вдоль обильно заваленной камнями улицы. Ряды зверей редели на глазах, оставшиеся пять волков неуверенно покосились на нас и дружно рванули вслед за своими собратьями, вскоре на площади ни одного не осталось. Магичка на дереве пошатнулась и чуть не упала, я убрал клинок в трость и побежал к дереву.

Глава 4

Расстояние до дерева было небольшим, и я уже рванул к нему, когда Мария начала сползать с сучка в сторону и в один прекрасный момент рухнула вниз. Я едва успел схватить её вытянутыми вперёд руками и притянуть к себе, болезненно вписавшись в дерево плечом, зато смог удержать девчонку на руках.

Первым делом приложил ухо к сердцу, бьётся, замечательно. Положив на область сердца ладонь, я начал щедро делиться с магичкой своей энергией. По пути продолжал выхватывать свободную энергию из окружающей среды. Для лучшей концентрации на процессе, закрыл глаза и прижался к дереву спиной для устойчивости. Слышал быстро приближающиеся Катины шаги и её неровное дыхание. Она подошла ко мне, остановилась и замерла.

– Ты что, Сань, спишь что ли? – нарушил тишину голос Марии. – Да не пыжься ты так, всё нормально уже, поставь девочку, то есть меня, на землю.

– Умные все стали, – усмехнулся я, открывая глаза и опуская Марию на утоптанную волками траву. – Я тут ей жизнь спасаю, а она ещё и издевается.

– Ну извини, – хихикнула магичка, отряхивая с себя налипшие кусочки древесной коры. – Просто ты когда серьёзный, то такой смешной!

– Ты зато не особо смешная там на дереве сидела, – огрызнулся я. – Зачем ты вообще из этого подземелья вылезла? Ты же сказала, что там отсидишься.

– Скучно стало, – сказала Мария и вздохнула. – Захотела посмотреть, во что превратились мои владения. Этих волков раньше в радиусе пятидесяти километров от города было не встретить, а теперь за ними наверно охотиться некому, развелись тут, окаянные. А вы рисковые ребята, я смотрю. Там в ангаре кто-нибудь хоть остался, чтобы портал напитать энергией?

– Чего? – протянула Мария, округлив глаза и уронив челюсть.

– Того, – грустно усмехнулся я. – Провалилась наша затея, что вполне ожидаемо.

– И что теперь? – пытаясь прийти в себя спросила магичка. – Может тогда все дружно здесь останемся? А что, вон у нас какая бригада собралась, мы тут всех танцевать заставим.

– Лично ты делай, как хочешь, – покрутил я головой. – А мы домой.

– Ты имел ввиду в тюрьму, а потом на каменоломни? – уточнила магичка.

– Мне кажется, князь не пойдёт на такие меры, – сказал я, сам стараясь поверить в такой вариант.

– С чего это ты так решил? – спросила Мария. Лицо её было серьёзным, уже никаких шутливых или издевательских ноток.

– Он не только мою, но и свою ошибку признал, – сказал я. – Ну точнее не ошибку, он сказал, что исказил реальную информацию о даре хозяина души в своих интересах и интересах ведомства. Так что у нас ничья. Вот сейчас выйдем из портала и поговорим, как жить дальше.

– Капец, – вздохнула магичка. – Полный провал.

– Ну почему же, – улыбнулся я. – Не полный, хоть какой-то результат, да есть. Ну так ты что решила, остаёшься здесь?

– Волков кормить? – усмехнулась магичка. – Нет уж, увольте. Я с вами, одной мне тут оставаться не прельщает.

– Тогда пошли к порталу, пока волки обратно не набежали, – сказала Катя. – Втроём мы с ними легко справимся, но мне этого не хочется.

– Ты из общества защиты животных что ли? – рассмеялась магичка. – Ладно, пошли уже. Вы мне только должны кое в чём помочь.

– В чём? – насторожился я, явно почувствовав запах новых опасных приключений.

– Да ты не боись, в лес не пойдём, – ухмыльнулась магичка. – Я себе и вам не враг. Надо забрать семейный оберег. Источник силы разрушен и разграблен, а вот оберег остался. Я только одна его не донесу.

– Это что, каменная статуя? – спросил я, с трудом представляя, как мы это потащим в портал даже втроём.

– Ну чего ты сразу начинаешь? – скривилась Мария. – Это позолоченный бронзовый орёл с распростёртыми крыльями. Для меня он тяжеловат, а ты легко должен справиться.

– И где находится эта птичка? – решил я уточнить, окидывая взглядом руины. Такое впечатление, что с момента разрушения города прошло не шесть лет, а несколько сотен.

– Там же в подземелье, но в другую сторону, – ответила она. – Да там недалеко, не переживай.

– Да я и не переживаю, – буркнул я. – Веди быстрее, а то нас там советник императора ждёт собственной персоной.

– Подождёт, не рассыплется, – махнула рукой магичка, потом подумала и рассмеялась. – Может вздремнёт хоть немного после бессонной ночи. А что, там ведь кровать есть.

Мария пошла вперёд к отверстию, из которого мы все выбрались на поверхность, туда же обратно и спустились. Я подобрал по пути плащ и шляпу, и мы пошли дальше по коридору, миновав комнату с порталом и её временное жилище. Пара поворотов в полной темноте, которую нарушал свет наших фонариков, потом ступеньки вниз, ещё пара поворотов и мы оказались в большом круглом зале с высоким сводчатым потолком.

– Это родовое святилище, – пояснила Мария, с горестным вздохом озираясь по сторонам. – Вот на том постаменте были кристаллы силы родового источника, там всё разграблено. А вон там под потолком в нише тот самый оберег.

Я, осторожно перешагивая через обломки камня и дерева, неторопливо направился вперёд. Издалека орёл казался небольшим, а чем ближе я подходил, тем меньше мне верилось, что я смогу это дотащить.

– Ты точно уверена, что эта птица тебе нужна? – с сомнением спросил я у Марии.

– Это не птица, а родовой оберег! – недовольно рыкнула магичка. – И это единственная истинная ценность, которая осталась у меня на память о прошлом! Я же не прошу тебя тащить на себе золотые слитки.

– Обойдёшься! – выкрикнула магичка и показала мне язык. – Я их сама потащу.

Я с интересом проследил за её действиями. Она подошла к каменной стене, на которой был высечен эпичный барельеф, изображавший баталию, куда-то нажала и часть барельефа со скрежетом вошла внутрь, открыв достаточно большой дверной проём, чтобы смог войти взрослый человек. Лишь только скрежет прекратился, Мария нырнула туда.

– Кать, помоги мне! – раздался вскоре приглушенный голос магички.

– Ты орла сначала достань, помощник! – крикнула она в ответ.

– Ну и подумаешь, – пробормотал я и вернулся к стене, в которой была ниша с орлом.

До него же ещё добраться надо, ниша находится почти в трёх метрах от пола. Чтобы дотянуться, мне пришлось как следует попотеть, устанавливая тяжеленные каменюки друг на друга. Зато потом я смог стянуть позолоченную фигуру, чуть не рухнув вместе с ней вниз.

А он оказался не таким уж тяжёлым. При размахе крыльев больше метра, от весил не больше пуда. Мастер сделал его пустотелым. Я поставил фигуру на пол, что-то она мне напоминает, до боли знакомое. Наконец меня осенило. Практически идентичный орёл с распахнутыми крыльями, прижавший лапой змею к скале, стоял на полке книжного шкафа у меня в спальне в детстве. Он ещё и фосфоресцировал ночью, и я его очень боялся, залезая с головой под одеяло. Этот отлитый из бронзы и покрытый сусальным золотом орёл был практически один в один. Знал бы я, нарёк бы и того орла семейным оберегом.

Из тайника с кряхтеньем и сопеньем вышли Катя и Мария, с большим трудом волоча за собой глухо лязгающие металлом небольшие мешки.

– Да вы серьёзно?! – воскликнул я. – Не забывайте, что нам это ещё и по лестнице поднимать!

– М-да, точно, – пробормотала Мария. – Тогда я лучше в другой раз сюда ещё вернусь.

Мария втащила свой мешок обратно в тайник и вышла оттуда с пустым мешком, в который отложила половину слитков из мешка Кати.

– Теперь точно дотащим, – сказала она и довольно улыбнулась, вытирая пот со лба. – Хочу предложить взятку должностному лицу, здесь должно хватить.

– Этого мне ещё не хватало, – произнёс я, закрыв лицо рукой.

– Да что опять не так-то? – развела руками Мария. – Я же для вас стараюсь!

– Больше, чем уверен, что Волконскому на жизнь хватает, – ответил я. – Не надо его провоцировать лишний раз, пока есть шанс на нормальное решение наших проблем.

– Ну, как скажешь, – отмахнулась она и потащила свой мешок на выход. Теперь ей это давалось намного легче.

Я подхватил орла под крылья и пошёл следом. Если бы не все эти драгметаллы, давно вернулись бы в свой мир. А так мы ещё порядком задержались.

Когда я вывалился из портала с большим позолоченным орлом, у разведчика со стажем и уравновешенной психикой округлились глаза. Он молча проводил взглядом мою ношу, потом посмотрел в глаза, ожидая объяснений.

– Родовой оберег, – сказал я, пожав плечами и водрузил орла на стол.

Потом я вернулся к порталу и начал подпитывать его энергией. Сиреневая пелена стала светиться ярче и оттуда первой вышла Катя, грохнув об пол мешком со слитками, следом появилась Мария и сделала то же самое.

– Вы там кого-то ограбили что ли? – наконец нашёл что сказать Волконский.

– Никак нет, ваше сиятельство! – как курсант Суворовского училища отрапортовала Мария, вытянувшись по струнке. – Эвакуация семейных ценностей. Частично.

– Частично семейных? – с иронией в голосе спросил князь.

– Частичная эвакуация, – пояснила Мария. – Просто всё не унести. Могу поделиться.

– Спасибо не надо, – уже более строго сказал Волконский. – Не бедствуем, а вам пригодится. Оставляйте пока всё здесь и едем в управление. Я сказал уже местному руководству, что пропажа найдена, осталось уладить формальности. Будете говорить то, что я вам скажу.

– И что теперь с нами будет, ваше сиятельство? – состряпав жалобную мордашку, как у рыжего кота из известного мультика, спросила Мария.

– Ничего не будет, – грустно усмехнулся Волконский. – Жизнь продолжается. И заметьте, всё это из уважения к Александру Петровичу. И в надежде на сотрудничество с частичной занятостью без отлучения от семьи и от общества.

– Бывают такие ситуации, когда ваш уникальный дар может очень помочь разобраться с врагами империи, – пояснил Волконский. – К счастью, такие ситуации возникают не так часто, так что каждый день мы вас беспокоить точно не будем. Надеюсь на ваше понимание. Ваше участие в рейдах и допросах будут очень высоко оплачиваться.

– На такой вариант я согласна, – улыбнулась Катя.

– Вот и ладненько, – сказала Мария, довольно потирая руки. – Едем в это ваше управление, а потом отвезите меня к Виктору Сергеевичу, хоть в порядок себя привести после всех этих злоключений.

Душевная беседа в управлении контрразведки была чистой формальностью, чтобы закрыть дело и подбить документы. Волконский сказал нам, что отвечать на вопросы и мы придерживались его версии. Когда нас отпустили на все четыре стороны, было уже полдевятого. На семейный ужин уже не успели, а желудок начал жалобно поскуливать, напоминая о своём существовании. Мне до сих пор не верилось, что несмотря на провал, у нас получилось добиться своего. И всё это благодаря лично Волконскому. Будь на его месте кто-то вроде Захарьина и всё, нам хана. Перед Катей и Марией стоял бы несложный выбор между тюрьмой и службой, а у меня выбора бы не было.

Выехав со Стремянной на Невский, я остановил микроавтобус у ближайшего ресторана, никто не возражал. Я уже и забыл, что сегодня пятница, народу было много, так что нам повезло, что нашёлся свободный столик в самом центре. Не люблю такое расположение, но выбирать не приходилось. Наличие стейка в меню для меня сейчас было важнее расположения стола и наличия шумных соседей.

– Ну, давай рассказывай, – обратился я к Марии, когда стейк полностью исчез с тарелки. – Зачем ты решила волков выгуливать, что за игры такие?

– Хватит издеваться уже, – отмахнулась магичка, откинулась на спинку стула и сыто икнула. – Ух, первый нормальный приём пищи за сутки.

– Так у тебя же с собой запас был на несколько дней, – удивился я. – Что-то пошло не так?

– Да я купила какие-то наборы для туристов, а это оказалась такая гадость! – сказала Мария и скривилась. – Я даже одну консерву доесть не смогла, вот и решила отнести на улицу, может собачки доедят. Пока я пошла за одной трусливой собачкой, понабежало много смелых чёрненьких. Да главное так потихонечку, ненавязчиво. Я также, как и Катя, не люблю зря животных убивать, и этих поначалу не хотела, а их становилось всё больше и больше. Они словно меня все ждали. Хотела убежать обратно в подземелье замка, а они меня окружили и прорваться с помощью магии уже не получилось. Хорошо хоть дерево это рядом было, я туда залезла.

– И долго ты там сидела? – поинтересовался я.

– Сложно сказать, – пожала она плечами. – Может часов пять или шесть.

– Ага, – сказала Мария и тяжко вздохнула. – Если бы вы вовремя не подоспели, пришли бы мои косточки по всей центральной городской площади собирать.

– У вас посередине городской площади дерево росло? – удивился я.

– Это священное дерево, – нахмурившись ответила Мария. – Было. Возле него все свадьбы были по традиции, и воины перед походом обязательно к нему руку прикладывали, оно сил придавало. Теперь это просто сухая коряга. Без людей оно не может жить, как ты его ни поливай.

– Грустно на ветке сидеть, когда прямо под тобой десятка три волков беснуется, – ухмыльнулась Мария. – Ну и что священное дерево засохло – тоже грустно.

– А ты куда столько денег будешь девать? – спросил я. – Что задумала?

– Пока не знаю, – задумчиво сказала магичка. – Сдам в банк, положу под проценты. А вообще хотела накупить для родителей, брата и сестры всякой всячины и денег ещё дать, чтобы не нуждались.

– А то ж, – улыбнулась магичка. – Отвезёшь меня завтра в Никольское? А, нет, лучше послезавтра. А завтра я хотела отвезти золото в банк и побегать по магазинам. Вы ведь мне поможете?

– Конечно поможем, – ответил я. – Вопросов нет. Ты ради нас волков кормить собиралась, а я тебя в магазин не отвезу что ли?

– Сань, пожалуйста, не надо больше про волков! – сложив бровки домиком протянула магичка.

– Ну ладно, ладно, – сказал я, пожав плечами. – Больше не буду. Тогда скажи хотя бы, куда ты этого орла собираешься девать и зачем он тебе нужен? Чисто логически, я смог бы больше золота унести, чем вы вместе взятые.

– Золота мне и так надолго хватит, но можно и ещё сгонять, – улыбаясь ответила Мария. – А этот орёл в святилище не одну сотню лет стоит и не одно поколение князей защищал.

– Кроме последнего, – добавил я. – В этот раз он не сработал. Видимо батарейку забыли вовремя поменять.

– А ты даже ещё более вредный, чем я, – довольно произнесла Мария. – Тебе бы в князья в нашем мире.

– Нет уж, спасибо, – ухмыльнулся я, но про голову на пике говорить не стал, обещал больше не напоминать. Может не такой уж я и вредный? А теперь ещё волки в стоп-листе.

– Всё, отвези меня к деду Вите, – сказала Мария, с трудом отгоняя сон. – Я в душ и спать.

Виктор Сергеевич встретил магичку перед парадной. Радовался, как родной внучке, видимо сильно переживал, чем закончится её затея. Мы с Катей из машины не стали выходить, помахали им рукой и поехали домой, где в прихожей с нетерпением ждал нас рыжий комок шерсти и Маргарита.

Реакция на наше появление у них была противоположная. Кот, мурча тёрся об ноги и просился, чтобы его взяли на ручки, а Маргарита отчитала за грязную одежду и обувь. А я даже и не заметил, что брюки, плащ и сюртук с неравномерными наслоениями пыли.

– Вы откуда такие взялись? – протянула встретившая нас на выходе из прихожей мама. Она с ужасом смотрела на нашу одежду, приложив ладони к лицу. – За вами гнались бешеные собаки?

– Волки, – усмехнулся я, отдав плащ и шляпу Маргарите и разглядывая в зеркало испачканный сюртук.

– Какие волки? – спросила мама, ещё сильнее округлив глаза. – Вы что, в лесу были?

– Нет, конечно! – рассмеялся я. – За пределы города мы не выходили.

Ну я ведь её не обманул? Нет. По ту сторону портала мы тоже были в городе, хоть и в разрушенном.

– Хотели, но у них ничего не получилось, – улыбнувшись сказал я. – Им Катя не разрешила. Но это уже не важно, главное другое, Катя будет с нами, судьбу прапрабабушки она не повторит.

– Это правда? – спросила дрожащим голосом мама после небольшой паузы, на глаза навернулись слёзы счастья. Увидев, как Катя довольно кивнула, мама бросилась к ней с объятиями, не обращая внимания на пыль и паутину, которые налипли дочери на платье, пока она осваивала подземелья руин.

Глава 5

Пока мама заключала Катю в объятия, в прихожей появился отец. Он с удивлением рассматривал нашу грязную одежду и пытался вникнуть в ситуацию. В итоге мама сказала, что завтра суббота, выспаться мы успеем, а сейчас состоится позднее семейное чаепитие у камина, сопровождаемое нашим рассказом последних новостей. Вот этого я и боялся. Сейчас придётся рассказать, как мы пытались мутить мозги контрразведке и у нас почти получилось.

Пантелеймон заново растопил камин, ворчунья Маргарита помогла Настюхе сервировать стол, и мы под чай с плюшками поведали родителям шокирующие подробности наших злоключений. Они были настолько в шоке от самой идеи и её воплощения, что слушали нас не перебивая, даже периодически прекращая жевательные движения. Слава Богу, что за всем этим следовал счастливый финал.

– Ну вы, блин, даёте, – тихо произнёс отец, когда я закончил рассказ.

Он задумчиво покачал головой, глядя на пламя в камине и начал зачем-то хлопать себя по карманам. Я уже ожидал, что он достанет сигару и неторопливо раскурит её, как тот генерал из фильма.

– Всё хорошо, что хорошо кончается, – вынесла мама свой вердикт. – А теперь давайте ложиться спать. Только вы сначала идёте в душ.

Странно, что она так настаивает на водных процедурах, вроде от меня не несёт, как от коня. Хотя да, паутины в волосах хватало, водные процедуры необходимы.

Уже не припомню, когда в последний раз за завтраком чувствовалось такое прекрасное одухотворённое утро. Отец похвастался, что к нему на работу пришли два новых лекаря, причём оба приехали в Питер откуда-то издалека. Из Перми что ли, точно не помню, наверно прослушал, витая в своих мечтах.

– Пока совсем не опытные, правда, но задатки у них неплохие, – сказал отец, с энтузиазмом терзая жареный бекон.

– Если хочешь, могу заняться их обучением, – предложил я.

– Не беспокойся, справлюсь, – махнул вилкой отец, чуть не отправив в полёт кусочек бекона. – Один у меня сейчас стажируется, а другой у Виктора Сергеевича.

– Тогда я за них спокоен, – сказал я, улыбаясь. – Они в надёжных руках. И как успехи?

– Пока не очень, – ухмыльнулся отец, видимо вспомнив какую-то подробность. – Но они вчера только первый день, как вышли на стажировку. Ничего, разберёмся. Главное, что голова варит и руки растут из нужного места, остальное приложится. А у тебя как успехи на работе?

– Неплохо, – кивнул я, отодвигая пустую тарелку. – Внезапно оказалось, что Илья не разобрался, как правильно работать с артериями, но этот пробел уже ликвидирован.

– Тут сосудистый центр Боткиных набирает обороты, ты ничего не слышал? – спросил отец. – Что Андрей говорит?

– Говорит, что пошёл поток и рук уже не хватает, просил присмотреть пару лекарей для него, – сказал я. – Кстати, у меня тут появился один одарённый. Этакий неогранённый алмаз, но очень крупный. Я подумал, что именно такой сильный маг и нужен Андрею, но вот подумал, может его после обучения к тебе послать?

– Не, у нас теперь комплект, так что делай из него сосудистого и направляй к Боткиным.

– А ты сам-то не хочешь сосудами заниматься? – спросил я.

– Ты знаешь, я подумывал над этим, – задумчиво сказал отец. – Но потом решил, что и обычной повседневной работы нам вполне хватает и она никогда не закончится. За счёт освоения тонких потоков вы увеличили пропускную способность, оборот кассы увеличился, доход приличный, а ты уж развивайся дальше сам и развивай медицину в городе, а то и в империи, тебе флаг в руки.

– За флаг спасибо, а барабана не надо! – рассмеялся я.

– При чём здесь барабан? – спросил отец, нахмурившись.

Вот незадача, а я-то подумал, что услышал привычное с детства выражение, а оно оказалось не совсем то.

– Кстати, пап, – я решил переключить тему разговора, – ты случайно не знаешь, где мне найти ещё одного мастера души?

– Ты хочешь сказать, что Катя не справляется? – удивился отец.

– Ещё как справляется, – улыбнулся я. – Не только в сон погружает, но и душевные недуги заодно излечивает. Просто работы у нас для неё слишком много. Во время обычного приёма, когда идут пациенты со всем подряд, мастер нужен максимум каждому десятому, а у нас в общем обезболивании нуждается большинство.

– Тогда да, конечно, – кивнул отец. – Бедная девочка, тебе не жалко сестрёнку?

– Потому и спрашиваю, что жалко, – снова улыбнулся я. Катя тоже сидела улыбалась с кружкой кофе в руках.

– Ну тут мне кажется лучше к Обухову обратиться, – посоветовал отец. – Мастера души обычно на дороге не валяются.

– Да я там и ни одного лекаря не видел, – рассмеялся я.

– Ну я образно, – сказал отец и покрутил пятернёй в воздухе. – Позвони Обухову в понедельник. Он ради тебя на всё готов. Скажи ему Финский залив вброд перейти, и он перейдёт.

– Хорошо, позвоню, – ответил я, представляя себе, как огромный Обухов пересекает Финский залив, а вода ему максимум по грудь. – Ну что, Кать, готова? Поехали?

– А куда это вы собрались? – вскинув брови поинтересовалась мама. – Я думала ты хоть в выходные дома посидишь, отдохнёшь.

– У нас очень важная миссия, – торжественно заявил я. – Поможем Марии сделать закупки и поедем радовать её семью в Никольское.

– А чего ж не покататься, – пожал плечами отец. – Погода сегодня хорошая.

– Будь осторожен за городом, Саш, – сказала мама. – После обеда дождь обещали.

– Хорошо, мам, – пообещал я и мы с Катей пошли одеваться.

Забрав Марию от Виктора Сергеевича, первым делом мы отправились на склады. Материальные блага надо освоить и привести к более удобному виду купюр и монет. Я прекрасно понимал, что шестилетней девочке счёт в банке не откроют, да и в принципе не будут разговаривать, поэтому я предложил ей производить все финансовые операции от моего имени и на моё имя открыть счёт с нескромным количеством нулей.

– Ну если ты мне доверяешь, конечно, – сказал я Марии.

– Сань, ты шагнул вслед за мной в другой мир и не побоялся стаи чёрных волков, а я не должна тебе доверять? – спросила магичка.

Менеджер банка округлил глаза, пытаясь усвоить только что услышанную информацию и до последнего надеясь, что это была шутка.

– Не переживайте, я пошутила, – сказала ему Мария и лучезарно улыбнулась. – Просто я сирота, а дядя взял меня под крылышко, заменив родителей, ну как я могу ему не доверять.

– Неплохое приданое для сироты, – пробормотал банковский служащий, покосившись на стопки золотых слитков, которые суммарно весили наверно втрое больше самой сироты.

– Ага, папа был кузнецом, а матушка белошвейкой, – полушёпотом поведала бедолаге магичка.

– Хм, опять шутите, – покачал головой работник банка и принялся оформлять документы.

Часть денег Мария получила наличными, сложив пачки банкнот к себе в рюкзачок, чем ещё раз шокировала начинавшего сдвигаться разумом банкира, остальное легло на счёт, доступ к которому она могла получить в любой момент с помощью формуляра, который был спрятан в небольшой кошелёк с нарисованными на нём котятами.

– Я смотрю вы отдаёте все средства под полный контроль шестилетнего ребёнка? – нервно сглотнув спросил у меня банкир.

– А что такого? – удивился я. – Это же её деньги.

– Ага, – чуть ли не фальцетом ответил банкир и закашлялся. – Ваше право. Вы, если что, можете получить доступ к счёту по паспорту в любое удобное время. Учитывая внушительную сумму счёта, будут действовать особые индивидуальные условия и повышенный процент на остаток.

– Огромнейшее вам спасибо, дорогой мой, – игриво улыбнувшись сказала ему магичка, после чего у мужчины начался-таки нервный тик. – Здоровья вам и вашей семье, купите игрушки детишкам.

Мария положила на стол перед банкиром крупную купюру, закинула рюкзачок за спину и развернулась на выход. Мужчина, округлив глаза, посмотрел на щедрое подношение, потом медленно перевёл взгляд на меня. Я развёл руками и вышел вслед за магичкой, у которой оказалась щедрая русская душа. Впрочем, эта купюра была песчинкой на пляже её сбережений.

К нашим похождениям по магазинам мы решили привлечь и Настю, она нисколько не возражала. И первым делом мы поехали в магазин игрушек, самый большой в Санкт-Петербурге. К выбору подарков Мария подходила основательно, придирчиво осматривая каждую кандидатуру, устроив куклам и машинкам серьёзный кастинг. Сразу видно, что брата и сестру она любит по-настоящему.

Дальше у нас по плану были плотницкие и слесарные инструменты, где я выступил в роли консультанта. Все три девушки были шокированы моими познаниями в этой области, несколько удивлён даже сам продавец.

Самый интересный и сложный этап представляла собой покупка одежды. То, что мы привыкли носить, для деревенской жизни никак не подойдёт и нам предстояло найти магазин, где продаётся то, что нам нужно.

Нужный магазин находился далеко от центра в одном и рабочих спальных районов. Продавцы в магазине вылупили глаза и предположили, что мы ошиблись адресом. Оно и понятно, мой плащ стоил столько же, сколько и дюжина висевших на витрине, причём это были выставочные не самые дешёвые варианты.

– Спецовку отцу возьми обязательно, он оценит, – посоветовал я.

– Специальная одежда из крепкой ткани, сделанная для рабочих, – пояснил я.

– Зачем это нужно? – нахмурилась магичка. – Когда он занимается живностью или строгает доски, просто надевает старое.

– И это неправильно, – сказал я. – специальная одежда дольше прослужит и лучше защитит от грязи и травм.

Я продемонстрировал ей плотную ткань и усиленные нашивки на локтях и коленях. А также кучу карманов и креплений для подвешивания инструмента.

– Ладно, убедил, – согласилась магичка, разглядывая варианты спецовок. – Вот эту возьму, пожалуй. И вон ту серенькую.

Продавцы только успевали складывать покупки в пакеты. Мне кажется, у них вертелся на языке вопрос: “а у вас денег хватит?”. Короткий взгляд на наши одеяния не давал им произнести это вслух.

Вскоре пакеты превратились в мешки, потому что туда складывалась и летняя и зимняя одежда. Я вспомнил размеры кухни, гостиной по совместительству в доме родителей Марии. Этими мешками в совокупности с другими покупками, мы завалим половину комнаты. Надо ещё запихнуть это в машину. Чтобы было легче играть в тетрис, я сложил задние сиденья, влезло с трудом.

– Теперь уже поздно говорить, – сказал я, когда мы уже направились на выезд из города. – Надо было как-то частями всё это закупать, ты же не в последний раз туда едешь.

– Хочешь сказать, что ты возил бы меня в Никольское каждые выходные? – усмехнулась Мария. – Не переживай, я найду ещё, что купить. Это мы ещё не стали брать кастрюли, лопаты, лейки и прочую чепуху.

– Понятно, – усмехнулся я. – Значит планы на следующие выходные у нас есть.

Пока ехали в Никольское, Мария без умолку рассказывала, как готовила обед и ужин на всю семью, умудрялась ещё помогать на огороде, собирала яйца в курятнике, чистила клетки кроликам, то есть в свои пять была практически полноценным сельским жителем. Как и предрекала мама, в пути нас застал дождь, который почти прекратился, когда мы подъезжали к селу, а потом и вовсе стих.

– Налево повернуть не забудь, – сказала Мария, когда я уже собирался пролететь мимо сельской администрации.

Тормозить пришлось довольно резко и Кате с Марией на голову полетели мешки с одеждой, которые были засунуты почти под потолок. Видимо магичка о приезде предупредила, потому что нас встречали. Правда только брат и сестра.

– А где папа с мамой? – спросила Мария, когда наобнималась с обоими вдоволь. Она выскочила из машины первой, а мы уже подходили и слышали разговор.

– Да они это, приболели, – пробормотал брат Марии. – Дома лежат, уже третий день не выходят, мы пока вдвоём по хозяйству суетимся.

– Так чего же сразу не сказал никто? – воскликнула Мария и, не дожидаясь ответа побежала в дом. Мы с Катей припустили следом, а Настя взяла на себя общение с детьми.

Магичка не разуваясь побежала в дальнюю комнату, где лежала мать, а я нырнул в комнату отца, отодвинув шторку, которая выполняла в деревне функции двери. Мужчина был мертвенно бледен и лежал без сознания, на моё появление никак не отреагировал. Чтобы исключить плохое, я припал ухом к сердцу, оно ещё билось. Сканирование показало почти полное поражение лёгких.

– Что с ними? – спросила Катя, которая вошла вслед за мной.

– У него пневмония, – ответил я, продолжая сканировать. – Практически тотальная. Мы вовремя успели.

– Пойду узнаю, что с матерью, – сказала Катя и вышла.

Первое, о чём я подумал – что у них снова та самая чума, но сканирование не показало типичных сопутствующих симптомов, да и лёгкие были воспалены, но без множественных мелких некрозов. Лимфоузлы немного воспалены и увеличены, но совсем не так.

Я начал очищать лёгкие. Сначала левое, оно легче дренируется, потом правое. Когда я уже заканчивал, щёки у мужчины порозовели, частое и поверхностное едва слышное дыхание стало более глубоким и размеренным. Потом он закашлялся и открыл глаза.

– Александр? – слабым хриплым голосом спросил он и снова сильно закашлялся. – Это вы? Но как?

– Можно сказать чудом, – ухмыльнулся я. – Мария решила привезти вам подарки. Если бы мы приехали завтра, то спасти было бы невозможно. Кто из вас первый заболел?

– Заболели мы примерно одинаково, – сказал отец Марии, хорошенько откашлявшись. – Но я слёг раньше, Наташа за мной ухаживала. Потом слегла и она.

– Так почему же не позвонили? – спросил я. – У вас ведь, по-моему, есть телефон.

– Да вроде казалось обычная простуда, зачем беспокоить, – виновато ответил мужчина. – Думали, что как обычно, само пройдёт. Пили травяные настои, ингаляции над картошкой, морс из варенья.

– Понятно, – вздохнул я. – Ничего нового. Все надеются на авось, а авось взял и не пришёл.

– Выходит, что так, – ухмыльнулся мужчина. – Спасибо вам, Александр, мне уже намного лучше. Поможете мне встать?

Я подал ему руку, и он сел на кровати. Всё-таки он был ещё очень слаб. Я попросил его старшую дочь навести ему побольше морса, пусть пьёт, а сам пошёл в комнату, где Мария занималась матерью. Там сеанс лечения тоже завершился и магичка, вся в слезах, обнималась с мамой, которая тоже уже смогла сесть на кровати.

– А у вас в деревне воспалением лёгких ещё кто-нибудь болеет? – поинтересовался я, прервав их совместные излияния.

– Да много кто, – ответила женщина. – Пришла зараза какая-то, которую не звали. Чуть ли не в каждом третьем дворе болеют.

– Мария, – сухо обратился я к магичке, – праздник отменяется, пошли спасать.

– Ну всё, мам, мы побежали, – сказала Мария, поднимаясь с кровати. – Кто тут из ближайших соседей болеет?

– Так ты тоже побежишь спасать, дочь? – удивлённо спросила женщина. – Ты ж ещё маленькая!

– Так тебя же вылечила, – усмехнулась Мария. – Вот и других вылечу.

Оставив недоумевающую мать, мы с Марией и Катей пошли обходить дома, разделившись по пути. Всё почти как тогда, во время первого знакомства с Никольским, только без противочумного костюма и совсем без снаряжения. Съездили, называется, подарки отвезти. Какая-то странная эпидемия, хорошо хоть не чума. Лечить пациентов было гораздо легче, да у меня с тех пор ядро чувствительно подросло, так что медитировать для восстановления приходилось не особо часто. Я даже для этого не останавливался специально, подзаряжался на ходу.

Улицы мы распределили, вполне контактных сельчан было немало, они охотно подсказывали, в какой дом пришла болезнь. Ошибочно я зашёл всего пару раз, зато там мне подсказывали, куда точно надо идти. Судя по жалобам, которые мне удавалось выведать у заболевших, это похоже на грипп, но возможностей точной диагностики у нас с собой не было. Не было даже баночек или пробирок для забора биоматериала, чтобы передать в противоэпидемическую службу Санкт-Петербурга.

Завершив обход домов, я на негнущихся ногах потопал обратно к дому Марии.

Глава 6

– Ты там всё? – спросила Мария, когда мы встретились на перекрёстке.

– А где Катя? – спросила магичка, озираясь по сторонам.

– Вроде бы она должна была там заканчивать, – сказал я и махнул рукой в сторону улицы, куда пошла моя сестра.

В этот момент в свете фонаря я увидел, как её фигурка выползает из калитки и без сил падает на скамейку под забором. У меня словно открылось второе дыхание, и я рванул в её сторону практически галопом. Давно я не сдавал нормативы по бегу на четверть километра, сегодня точно побил бы собственный рекорд.

– Катя! – крикнул я ей, сбавляя скорость и остановился прямо перед ней. – Катя, ты как?

Она сидела на скамейке, прижавшись спиной к забору и закрыв глаза. В свете фонаря её лицо казалось особенно бледным. Я пощупал пульс на сонной артерии. Частый и слабый. Тогда я сел рядом и стал делиться с ней остатками энергии. Хорошо, что успел подзарядить ядро до половины. Слышал приближающийся топот детских ног.

– Как она? – спросила Мария, пытаясь восстановить дыхание.

– Истощилась почти под ноль, – ответил я, наблюдая, как в её ядре уровень энергии поднимается к четверти.

– Берёт плохой пример со старшего брата, – ухмыльнулась Мария. – А с кого ж ещё брать?

– Человек старался, а ты за своё, – огрызнулся я. Мария плюхнулась на скамейку по другую сторону от Кати и уже тоже собиралась поделиться энергией, но Катя открыла глаза.

– Вы здесь? – спросила она слабым голосом, озираясь. – Что-то я устала немного.

– В ядро заглядывать не пробовала? – решила подколоть магичка. – Говорят, помогает.

– Что-то я заработалась, не уследила, – вяло улыбнулась Катя. – Мне уже лучше, сейчас немного помедитирую и смогу идти.

Я тоже решил не терять времени и занялся медитацией.

– Смотрите не засните тут, – усмехнулась Мария, вздохнула и затихла. Видимо принялась рассматривать звёзды, которых в деревне всегда видно гораздо больше, чем в городе, где так много “светового шума”.

На полное восстановление нам с Катей понадобилось меньше десяти минут. Потом несколько минут мы вместе с Марией смотрели на звёзды. В детстве я любил сидеть вот так и считать пролетающие по небу спутники.

– Ну что, мальчики и девочки, идём ко мне домой? – спросила магичка. – Предлагаю сегодня переночевать у меня. Скорее всего мама, пока мы тут ходим, приготовила ужин, а потом уже ехать обратно в Питер не вижу жизненной необходимости.

– Наверно так и сделаем, – сказал я, поднявшись со скамейки и подав руку сразу обеим. – Идёмте, дамы, нас ждёт вкусный деревенский ужин.

– А ты зря смеёшься, кстати, – сказала Мария, легко встав со скамейки. – Моя мама хорошо готовит. Кое-чему, правда, я её научила. Сказала, что вычитала в книгах.

– Я и не думал смеяться, – возразил я. – Говорю очень серьёзно. Деревенскую еду обожаю. Она хоть и без изысков, но обязательно от души.

Так, непринуждённо болтая, мы дошли до дома Марии, где нас уже ждала толпа благодарных сельчан. Я даже немного оторопел, когда увидел, что все они пришли с какими-нибудь подношениями. У всех в руках были сумки, мешки, сетки с куриными и гусиными яйцами, даже свежеиспечённый каравай имелся. Вещать вызвался один старик, которого я вылечил полчаса назад, он был тогда в очень плачевном состоянии, а сейчас уже уверенно стоял на ногах, даже сюда пришёл.

– Вы же Александр Петрович Склифосовский, всё верно? – решил на всякий случай уточнить старик.

– Всё верно, – кивнул я, не зная даже, как прокомментировать этот флэшмоб.

– От всего нашего села приносим вам свою глубочайшую благодарность! – заявил старик, а у самого по щеке скатилась слеза. – Вы ведь уже второй раз наше село спасаете от погибели. Дай вам Бог здоровья и успехов в вашем нелёгком деле. И примите пожалуйста наши скромные дары, от чистого сердца!

– Ну что вы, право же, не стоило! – бормотал я, пока к нашим ногам складывали подношения.

Каравай вручили в руки, в кучу складывать не стали. Одна женщина принесла живого кролика в клетке, другая гуся держала на руках. И как они себе представляют, что мы с ними должны делать?

– Так, живность родителям отдашь, – сказал я тихонько Марии, ткнув её пальцем в плечо.

– Ага, как же, – усмехнулась она. – Пусть у тебя по госпиталю бегают.

Мы поблагодарили сельчан, пожелали им крепкого здоровья и те устремились по домам, оставив нас наедине с подарками.

– Ну и куда всё это девать? – спросил я и тут же словил недовольный взгляд магички. – Нет, я, конечно, очень польщён, но я реально не знаю, что мы с этим всем будем делать.

– А давай гусыню домой отвезём! – предложила Катя. – Они с Котангенсом подружатся. Ты только посмотри, какая она хорошая!

В доказательство своих слов она погладила птицу по голове, та издала пару невнятных звуков, но вела себя спокойно.

– Отличная идея, – кивнул я. – Она выдернет ему хвост при первой же встрече.

– Давай так сделаем, – предложила магичка, пытаясь разобраться, что где лежит. – То, что возможно, складывай в машину, деревенские продукты в городе не помешают. Этих красавчиков я и правда родителям отдам, а каравай хорошо упакуем и завтра родителям на стол поставите.

– Кстати о родителях, – сказал я и достал телефон из кармана.

Информация о том, что мы не поедем в поздний час домой, а переночуем у родителей Марии, маму полностью устроила.

– Это лучше, чем по ночам ездить, – сказала она. – Спокойной ночи. Позаботься о Кате.

– Обязательно мам, – сказал я и положил трубку.

Всё, что можно забрать домой, я временно сложил в переднюю часть салона, а через заднюю дверь начал вытаскивать всё, что накупили днём. В три захода мы внесли всё это добро в дом. Брат и сестра Марии ещё не спали и нам довелось неоднократно слышать радостные возгласы, пока Мария доставала из мешков подарки один за другим. Мама магички стояла с выпученными глазами, видимо пытаясь представить, сколько всё это стоит.

– Я работаю на правительство, мам, – сообщила ей Мария, продолжая раздавать вещи. – Там хорошо платят.

Бедная женщина после этих слов и вовсе чуть не свалилась в обморок, благо её вовремя успел подхватить супруг, которому пришлось бросить на пол новую спецовку, которую он успел оценить по достоинству.

Когда подарки закончились, все наконец-то уселись за стол. У меня к этому времени разыгрался такой аппетит, что я уже ел бы руками и борщ, не то, что картошку. Мария оказалась права, её мама знатно побаловала нас разносолами и блюдами из печи. Правда в доме теперь стало реально жарко, несмотря на открытые окна.

Думал, что на чужой кровати не высплюсь, но накопившаяся усталость и, скорее всего, свежий воздух сделали своё дело, спал, как младенец. Когда проснулся, на улице было уже светло, на часах – восемь. С кухни тянуло свежесваренной кашей. Пшённая, со сливочным масличком, обожаю! Совсем забыл уже о таких простых вещах, надо будет дома ввести традицию подавать на завтрак кашу.

Стоило только выехать на трассу, как к земле прильнул непроглядный туман, этого мама не предусмотрела. Включил все фары и ехал еле-еле, расчётное время прибытия в северную столицу отодвинулось минимум на час.

– О приобретении собственного жилья не думала? – спросил я у Марии. – С твоими деньгами выбор довольно широкий. В прихожей поставишь своего орла.

– Саш, ты попробуй себе представить, – начала говорить магичка. – Шестилетняя девочка живёт одна в огромном доме. Я тогда с этим орлом в обнимку ходить везде буду.

– И это говорит боевой маг, который с новыми амулетами легко уделает чуть ли не взвод грабителей, – сказал я, улыбаясь. – Можно у Поджарского заказать охранные артефакты, которые будут и периметр контролировать и от проникновения защищать.

– И общаться я буду с артефактами, – ухмыльнулась Мария. – Замуж рано пока.

– У меня есть один вариант, – сказал я, достал телефон из кармана и набрал Настю.

Для начала я объяснил ей о чём идёт речь, потом переключил телефон на громкую связь.

– Давай лучше ты будешь жить у меня, – предложила ей Настя. – Во дворце места более чем достаточно, не то, что у Виктора Сергеевича. Я даже не буду возражать, если ты в прихожей этого орла поставишь.

– Ты серьёзно? – с сомнением спросила Мария. Глянув на неё в этот момент в зеркало заднего вида, я заметил улыбку. Идея магичке явно понравилась.

– Абсолютно, – сказала Настя, я по голосу услышал, как она улыбается. – Так что, если ты в усадьбе с делами закончила, давай перевезём вещи.

– Тогда придётся ехать к тебе в усадьбу, я в Питер налегке приехала.

– Сегодня заедете? – обратилась Настя ко мне.

– Пока в город не въехали, это не сложно, – ответил я и через пару километров повернул на кольцевую, потом в сторону загородного имения Вишневских.

Естественно, на перевозе вещей мы не успокоились. Вернувшись обратно в Питер, сначала поехали за орлом на склад. Но и это не самое интересное, надо было ещё установить орла в прихожей, причём на пол нельзя – неуважение к предкам. Настя поставила на уши слуг, и они принесли высокий постамент, на котором стояла когда-то большая антикварная ваза. На нём орёл смотрелся идеально.

– Ну вот, теперь тебя точно никто не украдёт, – сказал я, глядя на орла, но адресуя фразу магичке.

– Господи, да кому он нужен, такой тяжёлый? – всплеснув руками сказала Настина прислуга Серафима и покачала головой, продолжая рассматривать покрытый позолотой массивный оберег.

– Не он, а она, – поправил я Серафиму и кивнул в сторону Марии. Похоже, мой кивок замечен не был.

– Хотите сказать, что это орлиха? – удивилась женщина, обходя орла с другой стороны, возможно искала половые признаки.

– Серафима, накройте нам пожалуйста обед в оранжерее, – вмешалась Настя, вовремя переключив прислугу в другое русло, пока процесс идентификации пола птицы не зашёл слишком далеко.

Никифор прикатил багажную тележку, и мы сложили туда вещи Марии. Настя сказала ему, куда это везти, назвав комнату по каким-то приметам.

– А я её потом найти смогу? – спросила магичка, провожая вещи взглядом.

– Я тебя потом отведу, – сказала Настя и рассмеялась, увидев обеспокоенное лицо новой соседки. – А сейчас идёмте в оранжерею, полюбуемся зеленью, покажу новые цветы.

Пока шли к запасной лестнице, Мария вертела головой и старалась запомнить дорогу. Странно, в загородном имении дворец ещё больше, а тут она боится заблудиться? В оранжерее нас и правда встретил новый цветник, благоухающий сказочными ароматами. Катя сразу направилась к миниатюрному бассейну. Посмотрев с минуту на рыбок, она обратилась к магичке:

– Подойди, кое-что покажу, – сказала Катя, продолжая смотреть на рыбок.

– Смотрите, – кивнула Катя на бассейн, но руки к нему уже не подносила.

В кристально прозрачной воде хаотично перемещалось с дюжину золотых рыбок. Потом они выстроились в идеально ровную шеренгу, потом в колонну по трое. Да, ровно дюжина. Следующей фигурой танца был хоровод, причём боком, потом вальс парами.

– Молодец! – объявила Мария, показав большой палец. – Рыбок осилила, теперь тренируйся на кошках.

– Или хотя бы на бурундуках для начала, – ухмыльнулся я. – Промежуточный этап.

– Нет уж! – возразила Катя и помотала головой. – Мохнатых жалко. Лучше уж тогда воробьи, потом голуби.

– Тоже неплохо, – улыбнулась Мария. – Так потихоньку и доберёшься до собственной беспрекословно подчиняющейся армии убийц.

– Типун тебе на язык! – вскрикнула Катя. – Не бывать этому!

У Кати на глаза навернулись слёзы, а выражение лица одновременно отображало ярость и страх, нижняя губа задрожала.

– Ну ладно тебе, – пробормотала магичка, испуганно округлив глаза. – Я же просто пошутила, поняла, что зря, больше не буду!

Я заметил, что Катю уже так просто не уговорить, обнял её и прижал к себе. Напряженное лицо Марии расслабилось, она вздохнула и отошла в сторону.

– Катёнок, – тихо сказал я сестре на ушко, нежно гладя по голове, – ты должна уметь контролировать свои эмоции. Подобные провокации от чужих людей ты будешь слышать гораздо чаще, и, если ты сама с собой перестанешь справляться, тогда будет уже реальная проблема.

– Прости меня, Саш, – сказала Катя и шмыгнула носом. – И ты, Мария, прости. Я тоже больше так не буду.

Значит мне не показалось. Катя почти неосознанно стала давить на магичку. Хорошо, что та не совсем обычный человек, устояла, теперь сторонится, отошла подальше, но вряд ли это поможет.

– Так, девчонки, – сказал я и жестом подозвал Марию ближе, – давайте договоримся так, одна не провоцирует, а вторая не пытается использовать при этом свой дар.

– Ты знаешь, Саш, – сказала Катя, уже полностью успокоившись и отстраняясь от меня. – Лучше наоборот пусть провоцирует, чтобы я тренировалась не реагировать.

– Точно! – рассмеялась Мария. – Буду твоей тренировочной кошкой. Даже при необходимости могу сказать “мяу!”

– Лучше не надо! – рассмеялась теперь и Катя. – А то я тебя с Котангенсом перепутаю.

Словесная баталия могла бы продолжаться долго, но в это время открылась дверь и Серафима с Никифором вкатили тележку с подносами. Ужин они подготовили знатный и душевный, не хуже деревенского, но более изысканный, статусный. Всё равно деревенский был как-то роднее, даже ностальгия по тем годам, когда я в детстве проводил всё лето у дедушки с бабушкой.

Дом, милый дом, наконец-то. Выходные пролетели, как фантик от ириски над Невским проспектом. Что там мама говорила? Отоспитесь? Очень смешно. Надо хоть сегодня лечь раньше спать, но надо ещё прогул отрабатывать, вчера я с золотым амулетом не занимался.

– Вот это вы съездили за покупками, – усмехнулась мама, встречая нас с Катей в прихожей. – Что там у вас приключилось, что пришлось с ночёвкой оставаться?

– Ох, мама, – произнёс я, отдав плащ Маргарите и сняв ботинки. – Покой нам только снится.

Я рассказал про борьбу с эпидемией тяжёлых пневмоний в Никольском.

– Знакомая картина, – сказала мама, погрустнев. – Мы с папой когда-то тоже с таким боролись. Почему-то эта разновидность гриппа очень любит именно межсезонье, особенно весну. Может быть, авитаминоз играет роль. Но, чтобы столько заболевших пневмонией, уже перебор.

– Думаешь, что это тоже диверсия наподобие брюшного тифа и чумы? – насторожился я. – У меня возникали подобные мысли, но я сразу их отмёл. Если бы это было умышленное заражение, то микроб был бы ещё более злым.

– Что я могу тебе сказать, Саш, – сказала мама и вздохнула. – Всё может быть. Ты доложи всё-таки утром эпидемиологам, пусть разберутся.

– Неужели тот сумасшедший учёный ставит новые эксперименты на людях? – спросил я, наверно даже больше у самого себя. – И чем, интересно, провинилось именно Никольское?

– Возможно, что не только оно, – справедливо отметила мама. – Это просто то, что видел ты. Как же хочется, чтобы всё это было не так.

– А ты случайно не знаешь, где можно найти информацию по вспышкам осложнённого гриппа за последние лет десять? – спросил я, решив уже для себя с этим разобраться.

– Вот как раз у эпидемиологов и можно поинтересоваться, – ответила мама. – Там у папы есть старый знакомый, с которым они когда-то работали бок о бок, скажу ему утром, чтобы с ним связался.

– А папа уже спит? – поинтересовался я, глядя, как Катя тискает Котангенса, а тот даже и не сопротивляется, только громко мурчит.

– Что самое странное, по-моему, спит, – улыбнулась мама. – Хотя он редко ложится раньше одиннадцати.

– Значит за завтраком поговорим, – сказал я. – А нам тоже пора на покой.

– Правильно, – улыбнулась мама. – Завтра понедельник и, вполне возможно, тяжёлый день.

Мы с Катей поднялись на второй этаж. Она так и ушла в свою комнату с начинающим засыпать котом на руках. Я наконец снял сюртук и собирался уже достать золотой амулет из тайника, как глаза совершенно случайно воткнулись в стоявший на полке учебник по эпидемиологии. Судя по состоянию корешка, книга частым вниманием к себе не пользовалась. Для изданного более тридцати лет назад, он неплохо сохранился. Я уселся за стол, включил лампу и решил поискать информацию о формах гриппа в этом мире и упоминания о серьёзных эпидемиях.

Глава 7

– Нет ничего необычного, Саш, в этой эпидемии, – сказал отец за завтраком. – А что это такое я ем? Вроде бы и яичница, а какая-то не такая.

– Это яичница из гусиных яиц, жареная на сале, – с гордостью сказал я. – Продукты привёз вчера из Никольского от благодарных жителей села.

– Они ещё живого кролика и гусыню нам принесли, – добавила Катя.

– И куда вы их дели? – насторожился отец и невольно оглянулся, наверно в поисках перечисленной живности, но встретился взглядом только с жалобными глазами Котангенса, которому очень понравился запах деревенской яичницы.

– Не переживай, пап, – усмехнулась Катя. – Мы отдали их родителям Марии, там знают, что с ними делать.

– Кстати, каравай! – спохватилась мама и побежала на кухню сказать, чтобы Настя подала его к чаю.

– Вкус необычный, – сказал отец, уже более вдумчиво жуя яичницу. – Но мне нравится. А что по поводу этой эпидемии, я поговорю со своим знакомым эпидемиологом Василием Ивановичем Соболевым. Уверен, что он этим заинтересуется. Если что, дам ему твой номер телефона.

– Почти уверен, – улыбнулся отец, отделяя от яичницы кусочек сала, чтобы попробовать отдельно. – Очень вкусно. Так вот про Соболева, он весельчак и болтун, но к своему делу относится очень ответственно. Вполне вероятно, что он захочет выехать на место. Не исключено, что вместе с тобой.

– Так когда же мне ехать? – пожал я плечами. – Начало рабочей недели, с утра пациенты, после обеда лекции. Ехать туда в ночь?

– Саш, ты не один работаешь, у тебя есть подчинённые, – начал отец. – Пациенты могут прийти в другой день, а если что-то срочное, то посмотрит другой лекарь. Самый слабый из твоих лекарей лучше того, что у других выше среднего.

– Я понимаю, что ты прав, – вздохнул я. – Видимо завышенное чувство ответственности мне мешает. Когда мы ездили в Выборг, я думал попросить Панкратова прочитать за меня лекцию, но до этого не дошло.

– Он покочевряжится, но согласится, – ухмыльнулся отец. – Вот увидишь. Тем более, что у тебя такой весомый аргумент, ты едешь людей спасать.

– Мне кажется, я буду спасать людей, даже если захочу спрятаться ото всех в дремучем лесу в землянке, – усмехнулся я.

– Там у тебя от пациентов вообще отбоя не будет! – рассмеялся отец. – Так что лучше не надо. Раз уж тебя в большом городе уже много кто знает, то там тебя будет знать каждая белка.

– Это точно, – улыбнулся я, накалывая на вилку последний кусочек жареного сала.

Илья с сегодняшнего дня начал вести приём сосудистых больных самостоятельно. На всякий случай он сделал временной интервал больше, чтобы не торопиться и не получать осложнений.

– Если что зови, – сказал я ему, когда мы встретились в коридоре.

– Очень надеюсь, что не пригодится, – улыбаясь сказал он. – Но твоё предложение буду иметь ввиду.

Всё-таки плановый приём пациентов с определённой патологией – это не экстренный, когда приходят или привозят пациентов неизвестно с чем. Здесь приходится только уточнить по диагностической карте зону и степень поражения и начинать работать.

Удаляя атеросклеротические бляшки третьему подряд пациенту, я уже начал скучать по обычному приёму. Не хватает какой-то остринки что ли, чтобы было что-то непонятное, с чем надо разбираться. Немного разнообразия в последнее время вносили пациенты, приходившие на плановый осмотр через несколько месяцев после лечения новообразования. Но и в этом случае никакой загадки, все они проходили сначала через кабинет Образцовой и на диагностической карте были точно обозначены мельчайшие метастазы.

Чтобы не терять этот навык, я в обязательном порядке зону поражения сначала сканировал сам, потом только определялся с тактикой. Первично поражённый орган сканировал в обязательном порядке, даже если Анна Семёновна там ничего серьёзного не нашла. Мне же надо увидеть, в каком состоянии находятся воссозданные из рубцовых тканей стенки желудка, кишечника, протоков. Со временем рубцовые ткани стенок стали ещё плотнее и угрозы нарушения целостности я нигде не обнаружил, значит тактика мной была выбрана верная.

Я как раз проверял состояние созданной мной стенки сигмовидной кишки, где три месяца назад была огромная опухоль, перекрывающая просвет кишечника. Один сегмент мне не понравился в плане тенденции развития рецидива, и я собирался его повторно обработать, когда в кармане зазвонил телефон. Трубку я решил не брать, пока не закончу работать с пациентом, а когда женщина встала и начала одеваться, решил поинтересоваться, кто звонил.

Номер неизвестный, скорее всего это тот самый Соболев, про которого говорил отец. Пока я размышлял, он позвонил снова. Я нажал на кнопку ответа.

– Добрый день! Это Александр Петрович? – из динамика прозвучал бодрый голос, не подходящий, как мне казалось, для человека его возраста.

– Это Соболев Василий Иванович, – сказал мужчина, подтвердив мои предположения. – Мне Пётр Емельянович рассказал, как вы провели выходные. Это же надо, как повезло жителям Никольского, что вы решили в гости приехать! Нарочно не придумаешь. У вас будет возможность заскочить ко мне в ближайшее время? Хотелось бы поговорить не по телефону.

– Могу пожертвовать своим обеденным перерывом, – сказал я, взглянув на часы. – В начале первого я буду у вас.

– Вот и отличненько! – воскликнул мужчина. – Вот и прекрасненько! Просто так будет проще, чем я притащу к вам на работу половину своей лаборатории. Жду вас с нетерпением, Александр Петрович! Торжественно обещаю, чай с меня!

Чтобы увеличить интервал свободного времени, я постарался принимать пациентов побыстрее, не затягивать время и медитировать на ходу. Старания дали результат, без четверти двенадцать я уже приехал в городское управление эпидемиологии и спросил у вахтёра, где мне найти Соболева.

На двери кабинета висела табличка “Лаборатория №7”. Я вежливо постучал в дверь и уже знакомый бодрый голос прокричал: “Входите!” Какого-то сложного футуристического оборудования в лаборатории не было. Пара химических шкафов, холодильники, термостаты, стеллажи с коробками банками, пробирками, несколько рабочих столов, за одним из которых сидел коренастый лысоватый мужчина с выраженной проседью на висках. Он припал к микроскопу и что-то сосредоточенно изучал. Потом отпрянул от окуляра и взглянул на меня.

– А похожи на отца-то! – воскликнул Соболев, вскочил с вращающегося лабораторного табурета и бодрым пружинистым шагом направился мне навстречу, продолжая меня разглядывать. – Ещё как похож! Ну, рад приветствовать, Александр Петрович!

Довольно улыбающийся мужчина лет пятидесяти на вид пожал мне руку обеими руками, потом заозирался, куда предложить мне сесть.

– Садитесь на мой стул, – он указал рукой на свой табурет, с которого только что встал. – Раз уж у вас получилось прийти чуть пораньше, тогда перейдём сразу к делу. Я ведь правильно понимаю, что вы оказались в деревне случайно?

– Не то, чтобы случайно, – пожал я плечами. – Заранее не планировали, ехали в гости, предупредили о приезде, когда были уже в пути.

– Ну я имею ввиду, что вы не знали, что там люди болеют? – уточнил Соболев.

– Абсолютно, – покачал я головой. – Такой информацией мы не обладали. Узнали только на месте.

– Значит, никаких средств индивидуальной защиты на вас не было? – продолжал расспрос мужчина, продолжая при этом хитро, но по-доброму улыбаться.

– Всё ясненько, – потирая руки сказал он и начал шарить по полкам, доставая какие-то пробирки и коробки. – Это вы, конечно, зря, Александр Петрович! – сказал он в игриво-шутливой манере, словно я отказываюсь от вкусного пирога. – Раз уж вы любите лезть на рожон неподготовленным, то средства индивидуальной защиты всегда с собой возите, даже когда собрались в лес за грибами!

– Обязательно учту ваши рекомендации, – усмехнулся я.

– Тем более, что они у вас есть, насколько я знаю, – сказал Соболев и почему-то хихикнул. – Вам же выдали всё, когда вы ездили в это несчастное Никольское с чумой бороться, наверняка что-то осталось.

– Нам изготовили костюмы на заказ, – подтвердил я. – И они хранятся в подсобке в госпитале.

– Положите несколько комплектов в машину, – широко улыбаясь продолжил Василий Иванович и поправил рукой отливающие серебром усики. – Они не занимают критичный объём.

– Согласен с вами, – улыбнулся я. – Теперь так и сделаю.

– Даже можете не трогать свои запасы, – сказал Соболев, вытаскивая с нижней полки стеллажа картонную коробку. – Вот, возьмите и положите прямо сейчас.

Он плюхнул на стол четыре свёртка. Я уставился на них, размышляя, куда их положить. Эпидемиолог наверно прочитал мои мысли, встал на полку стеллажа ногой и ловко достал с самой верхней полки небольшую пустую картонную коробку.

– Как раз должны влезть, – произнёс он себе под нос и затолкал туда все четыре комплекта. – Ну да, как раз четыре и влезет. Киньте коробку в багажник и пусть лежит. А теперь я хотел бы взять у вас некоторые анализы. Думаете для чего я спрашивал про защиту? Именно поэтому. Раз вы контактировали с больными, вполне могут быть какие-нибудь изменения.

– Да пожалуйста, – сказал я. – И спасибо за коробку и её содержимое.

– Всегда пожалуйста, – сказал Василий Иванович и поставил коробку перед дверью таким образом, чтобы я не смог без неё уйти. Заметив мою ухмылку, он пояснил: – А что? Не вы первый и не вы последний, кто забывает, да я сам такой. А теперь откройте широко рот и скажите а-а-а!

Я выполнил его просьбу, и он ловко взял ватным тампоном материал с миндалин. Следующим на очереди был нос, куда он залез другим тампоном, воткнув его потом в пробирку и плотно закупорив. Подписанные пробирки он поставил в штатив и временно отправил в термостат.

– Вот и благодарствую! – сказал он и снова улыбнулся. – Теперь я смогу познакомиться поближе, с кем вы там имели дело в Никольском. А теперь, так как биоматериалы для исследования получены, предлагаю перейти в мой кабинет и немного перекусить.

Выходить из кабинета первым должен был я, Соболев галантно пропустил меня вперёд и, естественно, я наткнулся на коробку с противочумниками.

– Я тогда сначала это отнесу, – усмехнулся я. – Чтобы точно не забыть.

– Жду вас у входа, – сказал мне вслед Соболев.

Я закинул коробку в багажное отделение и вернулся в здание. Эпидемиолог, как и обещал, ожидал меня недалеко от вахты и повёл потом в другую сторону. Кабинет его был относительно небольшим, но оформлен со вкусом и достаточно функциональным. При желании здесь можно было остаться с ночёвкой. В дальней стене была неприметная дверь. За ней мог быть санузел, но вполне возможно, что ещё одна комната. Я перевёл взгляд на письменный стол и онемел. Вот это скромный перекус! Здесь еды было достаточно до утра или до следующего обеда.

– А что вас так удивило? – игриво спросил Соболев. – Вы же сказали, что пожертвуете ради встречи обеденным перерывом, вот я и решил компенсировать вам эту проблему. Надеюсь, голодным не уйдёте.

– Да куда уж там! – усмехнулся я. – Мы ещё кого-то ждём?

– Других посетителей у меня в планах не было, – рассмеялся Соболев, усаживаясь за стол, я последовал его примеру. – Отведайте совершенно замечательный харчо, у нас тут небольшой ресторанчик за углом, там так вкусно готовят, что вся наша контора только там и обедает. Но, чтобы нам с вами туда не идти, я заказал доставку.

– Пахнет очень даже вкусно! – кивнул я, потянув воздух носом.

– А то ж! – усмехнулся Соболев. – Я знаю, что говорю. По жизни люблю харчо, но этот лучший.

Пока мы обедали, Василий Иванович продолжал сыпать вопросами. Теперь вполне понятно, почему мы не пошли в этот ресторан, а сидим у него в кабинете. Хотя, раз всё управление эпидемиологии ходит туда обедать, официантов там сложно чем-то удивить, наверняка рабочие вопросы разбираются и во время обеда.

– Кажется всё понятно с этим гриппом, – сказал посерьёзневший Соболев. – Я, конечно, всё равно проведу анализ, но уже почти точно могу сказать, что у нас такой грипп называют Танатосом, смертью на двух ногах. Давненько я не слышал про такие вспышки. Немного странно, правда, что заболели далеко не все, а только выборочно.

– Может потому, что они уже учёные там в Никольском? – предположил я. – Недавно ведь чуму пережили.

Конец ознакомительного фрагмента.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Александр Склифосовский пробивается сквозь тернии, сносит преграды благодаря напористому характеру, не забывая при этом про любимых и близких людей. Впереди много приятных моментов, но есть и досадные недоразумения, которые снова надо преодолевать.

Title Info
Genres	russian_fantasy city_fantasy popadanec
Author	Сергей Измайлов
Title	Правильный лекарь 12
Keywords	Самиздат,интриги,становление героя,целительство,магическое фэнтези,приключенческое фэнтези
Date	2025 (2025-09-02)
Language	ru
Source Language	ru
Document Info
Author	Сергей Измайлов
Program used	calibre 6.13.0, FictionBook Editor Release 2.6.7
Date	2025 (2025-09-15)
Source URL	http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=72499480&advcake_params=&utm_campaign=affiliate&utm_content=ef5f3280&utm_medium=cpa&utm_source=advcake&ffile=1
ID	3137138f-81dd-4b7c-a91a-8d1de7e5c33a
Version	1.0
Publisher Info
Publisher	SelfPub
Year	2025
Custom Info
employee-list	Измайлов С.
fb3d:fb3-description/fb3d:fb3-classification/fb3d:bbk	84(2)6
fb3d:fb3-description/fb3d:fb3-classification/fb3d:udc	82-312.9
fb3d:fb3-description/fb3d:fb3-classification/fb3d:author-sign	И37

Сергей Измайлов
Правильный лекарь 12

Table of contents

Неправильный лекарь. Том 12

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Конец ознакомительного фрагмента.

Сергей ИзмайловПравильный лекарь 12

Table of contents

Неправильный лекарь. Том 12

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Конец ознакомительного фрагмента.

Сергей Измайлов
Правильный лекарь 12